этому становлению.

Сто лет изучения мокша-препарата показали, что даже вполне заурядные люди способны иметь видения и переживать опыт полного освобождения. В этом отношении мужчины и женщины, обладающие высокой культурой и создающие культурные ценности, не имеют никаких преимуществ перед малообразованными.

Зачастую возвышенные переживания уживаются с недостаточно яркой выразительностью. Творения художников на Пале не превосходят творения мастеров в других странах. Будучи произведены людьми счастливыми и довольными, они менее динамичны, менее эстетически совершенны, нежели те, полные трагического чувства, что создавались жертвами отчаяния, невежества, тирании, войн, а также предрассудков, из которых произрастает чувство вины, – в подобных случаях художники, ищут в творчестве выход своим чувствам. Превосходство паланезийцев основывается не на искусстве выражения, но на более возвышенном и ценном умении, которое, однако, доступно каждому – это искусство адекватно переживаемому опыту, искусство более глубокого познания мира, в котором мы обитаем как человеческие существа. О культуре Палы не следует судить, как мы судим (из-за недостатка иных критериев) о других культурах. О ней нельзя судить, опираясь на достижения нескольких наиболее талантливых художников или философов. Нет, о ней следует судить по тому, как все члены общества, и незаурядные, и заурядные, способны переживать – и переживают – каждый случайный миг, каждое пересечение времени с вечностью».

Зазвонил телефон. Не снимать трубку – и пусть себе звонит, подумал Уилл; или все же сказать, что доктор Роберт весь день будет отсутствовать? Уилл решил снять трубку.

– Бунгало доктора Макфэйла, – сказал он, подобно секретарю, – доктора весь день не будет дома.

– Tant mieux [29], – послышался низкий царственный голос. – Как вы поживаете, mon cher [30] Фарнеби?

Захваченный врасплох Уилл пробормотал, что весьма благодарен ее высочеству за ее любезное беспокойство.

– Вчера вам показывали, – сказала рани, – одно из их так называемых посвящений. Уилл, уже успевший оправиться от удивления, отвечал уклончиво:

– Это было весьма примечательно.

– Примечательно, – заговорила рани, как обычно напирая на начальные буквы слов и как бы делая их заглавными, – как Нечестивая карикатура на Истинное Посвящение. Им никогда не понять простейшего различия между Естественным Порядком и Сверхъестественным.

– Да-да, – пробормотал Уилл.

– Что вы сказали? – вопросил голос на другом конце провода.

– Совершенно верно, – повторил Уилл погромче. – Я рада, что вы со мной согласны, – продолжала рани. – Но я звоню вам не за тем, чтобы обсуждать отличие Естественного от Сверхъестественного – важно то, что эта разница существует. Нет, я звоню по более срочному делу.

– Насчет нефти?

– Насчет нефти, – подтвердила она. – Я получила очень тревожное сообщение от моего Личного Представителя в Рендане. Это особа весьма Высокого Положения, к тому же всегда Прекрасно Осведомленная.

Уилл подивился, кто из прилизанных, увешанных медалями гостей, приглашенных на коктейль в Иностранное Представительство, сумел так ловко обойти мошенников, его собратьев – и в том числе самого Уилла.

– Не далее как позавчера, – продолжала рани, – в Рендан-Лобо прибыли представители трех главных нефтяных компаний, английских и американских. Мой представитель сообщил мне, что они уже обработали несколько ключевых фигур в администрации, от которых зависит, кому будет принадлежать концессия на Пале. Уилл неодобрительно пощелкал языком.

Рани намекнула, что называлась, а возможно, и была предложена, довольно значительная и соблазнительная сумма.

– Отвратительно, – прокомментировал Уилл.

– Да, отвратительно, – согласилась рани. И потому Необходимо Что-то Предпринять, и Предпринять Немедленно. От Баху она узнала, что Уилл уже написал лорду Альдехайду, и через несколько дней они, несомненно получат ответ. Но несколько дней – это слишком долго. Время дорого – и не потому, что компании затеяли свои происки, но также (рани загадочно понизила голос) по Другим Причинам. «Сейчас, немедля! – взывал Внутренний Голос. – Откладывать нельзя!» Лорду Альдехайду можно телеграфировать (верный Баху, добавила она вскользь, предложил переслать шифрованное сообщение в Ренданское Представительство в Лондоне), с настоятельной просьбой к Джону Альдехайду наделить своего специального корреспондента полномочиями (финансовыми, разумеется), что требуется в данной ситуации, и тогда победа их Общего Дела была бы обеспечена.

– Итак, с вашего позволения, – заключила рани, – я скажу Баху, чтобы он немедленно послал телеграмму, которую подпишем мы оба: вы и я. Надеюсь, mon cher, вас это устраивает?

Уилла это не устраивало, но поскольку письмо было написано, у него не было повода для отказа, и оставалось только после долгой паузы, в течение которой он тщетно пытался подыскать нужные слова, воскликнуть с показным воодушевлением:

– Ну конечно! Ответ, наверное, придет завтра, – добавил он.

– Ответ придет сегодня вечером, – заверила его рани.

– Разве это возможно?

– С Божьей помощью (con espressione [31]) все возможно.

– Да-да, конечно же. Но…

– Я руководствуюсь тем, что говорит мне мой Внутренний Голос. А он говорит: «Сегодня». И: «Лорд Аль-дехайд даст мистеру Фарнеби carte blanche [32]». «Carte blanche» – повторила она смакуя. – «И Фарнеби добьется успеха».