— Идея простой. Тут дорога раз плюнул. — Ахмет сделал паузу, чуть подумал и уточнил: — Пять раз плюнул. Все равно близкий.

— Я иногда совсем тебя не понимаю, — признался Швед.

— Едем сами, про что понимать! Я ключ обзавелся, там лежал. — Он с гордостью показал брелок. — Отдаем машина сразу и ничто не ожидаем. Время не трать. Жизнь одна, ты знаешь.

— Так ведь колеса все пробиты!

— На диски поедем, дал ярак. «Монолит» сам так покатит. Где шиномонтаж, а? Нет, сиктир гит, никакой тут монтаж.

Сергей обернулся — Пегас оторопело смотрел ему в спину.

— Распоряжений для вас больше нет, — заявил Швед. — Свободны.

Бойцы сокрушенно покачали головами, но спорить не стали и направились к базе.

Ахмет дошел до тягача и, поставив ногу на высокую хромированную подножку, проворно забрался на водительское место.

— Их-ха-а! — по-детски восторженно взвизгнул он, трогая руль. — Чак из джип выгнал, я на грузовоз покатаю.

— Кого покатаешь? — спросил Швед, глядя на него снизу.

— Меня покатаю, — серьезно ответил Ахмет.

Он легко нашел замок зажигания и завел мотор. Сергей открыл вторую дверь, но подниматься в кабину не стал.

— Объясни по-человечески, что ты хочешь, — крикнул он. — Зачем тебе это нужно?

— Сколько объясни? Еду тихий в речной порт. Ваш колымага? Наш колымага! Вот берите, дал ярак. Ай, спасибо, Ахмет! Такой план, — подытожил турок, целеустремленно уставившись вперед.

Самым забавным Шведу показалось то, что соратник не шутил. Он даже умудрился проехать несколько метров — душераздирающе скрежеща дисками и окончательно убивая покрышки.

Сергей шел рядом с открытой дверью и продолжал увещевать Ахмета, хотя успеха это не имело, да и вообще было неизвестно, слышит ли турок его голос за грохотом металла.

Ахмету довольно быстро наскучило, он заглушил двигатель и, спрыгнув на асфальт, широко зевнул.

— Хватит, — сказал он. — Я не за подарок, я за кайф. Ты знаешь.

— Не знаю, — отрезал Швед.

Он в ужасе осмотрел машину. Короткая поездка превратила диски в асимметричные многогранники, которые теперь годились разве что в грузила для утопленников, причем двух первых кандидатов не нужно было даже искать. Половина резины валялась на дороге, от этого оставшиеся куски покрышек выглядели еще страшнее.

— Ты что натворил, дремучий ты человек… — прошипел Сергей. — Тебя прямо сейчас казнить или «Монолита» дождаться?

— А что такой творил? — Ахмет захлопал ресницами. — Дырка бочка я творил? Нет, ты знаешь. Пегас братва тоже знает, гёт сыктым. Считай дырка, считай! Много, дал ярак.

Швед впервые за все время взглянул на цистерны с правой стороны. Разумеется, никакой брони на них не было, и каждая пуля оставила в алюминии аккуратное, идеально круглое отверстие. Много, много отверстий — Ахмет был прав.

— Зачем спешил «Монолит»? — задал турок явно риторический вопрос. — Ни зачем не спешил. Бочка пустой потому что. А мы подыхай, азына сычим. И Зингер подыхай за пустой бочка.

— Ты отомстить, что ли, хотел? — запоздало догадался Сергей.

— Кто что хотел… — Ахмет закрыл левую дверь и не поленился обойти капот, чтобы захлопнуть правую. — Мы прибыл на Курчатов — грузовоз такой стоит. Все, дал ярак. Мы наш друг хорони, а «Монолит» целуй жопа сам себя.

Через несколько минут со стороны кинотеатра показалась машина. Швед не мог поверить, что они наконец-то дождались. Это был настоящий военный внедорожник, не то что у Кабана. Правда, сейчас он напоминал индийский паровоз: на крыше опасно раскачивался высокий штабель новой резины для тягача. Марку машины Сергей определить не смог, как ни старался. Это был какой-то специфический автомобиль, вероятно, выпущенный небольшой партией исключительно для армейских нужд и не ушедший, подобно «Хаммеру», в народ, а так и оставшийся где-то в североафриканских или бог знает еще каких ангарах. Во всяком случае, Швед видел это угловатое чудо впервые.

Сталкеры встречали джип, широко улыбаясь и держа руки на виду.

Из машины вышли озадаченные люди в светло-серых комбинезонах. Трое сразу пошли обследовать бензовоз, четвертый приблизился к Шведу.

— Мы потеряли товарища. — Сергей решил начать разговор первым.

— Сожалею, — бесцветно вымолвил боец. — Самсон, «Монолит», — представился он.

— Я Швед. Боюсь, мелким ремонтом здесь не обойдется.

— Самсон, дискам кранты, — подтвердил другой «монолитовец».

— Что случилось? — спросил тот у Сергея.

— А я Ахмет! — заявил турок, оскорбленный невниманием к своей персоне. — Но можно говори Мехмат. Годится.

Самсон повернул к нему голову и вновь обратился к Шведу:

— Кто атаковал машину, выяснили?

— Сначала псевдогигант и химера, потом дикие. — Сергей четко изложил суть дела. Последнюю фразу он постарался выговорить максимально равнодушно: — Все ваши люди мертвы.

— Благодарю за помощь, — не моргнув, ответил Самсон. — Что с дикими?

— Двое лежат во дворе, третий ушел.

Боец не придал этому значения и направился к своим товарищам, которые что-то обсуждали, собравшись у прицепа.

Сергей с Ахметом постояли с минуту и переглянулись, как два дурака.

— Самсон! — не выдержал Швед.

«Монолитовец» посмотрел так, будто удивился, что они еще здесь.

— Вы можете идти, — сказал он. — Я свяжусь с Кабаном позже.

— То есть это все, да?

— Да.

Швед развернулся и зашагал к перекрестку.

— Давай не быстрый! — пробубнил Ахмет.

— Кто не быстрый? — Сергей сощурился от злости.

— Ты знаешь. Спеши не надо, эй!

— Ты задолбал меня своими загогулинами. Мне кажется, ты можешь говорить и нормально, просто не хочешь.

Ахмет остановился и сказал ему в спину спокойно, без обиды:

— Ты турецкий много умеешь? Хотя бы такой умеешь? Мехмат вам смешной, да… А вы хоть смешной умеете турецкий? Нет? А что смеетесь тогда? Над себя смеетесь, дал ярак!

— Ладно… — Швед хотел вернуться и похлопать его по плечу, но подумал, что это будет уже слишком. — Чего ты хочешь на сей раз, полиглот?

— Наблюдение. Тихо, не много.

— Тебе интересно, починят ли колеса? Да не починят, теперь уж точно. Твой труд не напрасен.

Сталкеры двинулись дальше, но уже значительно медленней. Вскоре «монолитовцы» погрузились в джип, развернулись через перепаханную детскую площадку и поехали к речному порту. Оставшийся у тягача Самсон влез в кабину и тяжко, со скипом тронулся с места. Когда турок и Швед подошли к перекрестку, бензовоз как раз протащился мимо — стуча дисками, будто исполинская погремушка, и роняя по пути остатки рваных шин.

— Я говорил, так будет, дал ярак, — удовлетворенно прошипел турок. — Никакой вам шиномонтаж.

— А ты неглупый малый, — сказал Швед. — Когда раскурочишь коммуникатор Зингера, станешь еще