— Там еще один спусковой механизм — на полпути, в воздухе. Если ты, Сапфира, прыгнешь, — Эльва, громко хлопнув в ладоши, состроила страшную гримасу, — эти лез­вия выскочат не только из стен, но и из пола и потолка.

Эрагон встревожился.

— Странно, почему Гальбаторикс вдруг захотел нас прикончить?.. Ведь если бы не ты, — и он посмотрел на Эль­ву, — Сапфира могла бы уже погибнуть. А ведь он так хотел заполучить ее живой. Так зачем же все это? — Он указал на залитый кровью пол. — К чему все эти пики и падающие каменные плиты?

— Может быть, — сказала эльфийка Инвидия, — он рас­считывал, что мы сразу провалимся в те колодцы и попро­сту не доберемся до следующих ловушек?

— А может, — мрачно прибавил Блёдхгарм, — он знает, что с нами Эльва, и знает, на что она способна?

Девочка пожала плечами:

— Ну и пусть знает! Ему меня не остановить!

У Эрагона по спине поползли мурашки.

— Нет, но если он о тебе знает, то, возможно, просто боится тебя. А раз он боится…

«То, возможно, и впрямь пытается нас убить», — мыс­ленно закончила эту фразу Сапфира.

Арья покачала головой:

— Это все неважно. Нам, так или иначе, нужно его найти.

Они еще с минуту обсуждали, как им лучше миновать страшные лезвия, и в итоге Эрагон предложил:

— А что, если я воспользуюсь магией, чтобы перенести нас туда, как это сделала Арья, когда переправила яйцо Сапфиры в Спайн? — И он махнул рукой туда, где вроде бы не было никаких смертоносных лезвий и мертвых тел.

«На это потребуется слишком много энергии», — воз­разил Глаэдр.

«Лучше поберечь силы на тот момент, когда мы встре­тимся с Гальбаториксом», — поддержал его Умаротх.

Эрагон прикусил губу. Он оглянулся через плечо и за­метил вдали Муртага; тот бежал к ним, описывая при этом какую-то странную извилистую линию — его словно швы­ряло от одной стены до другой. «Немного же времени у нас осталось!» — подумал Эрагон и сказал:

— А что, если с помощью магии воспрепятствовать этим лезвиям вылетать из стен?

— Они наверняка имеют защиту от магического воз­действия, — возразила Арья. — А у нас нет с собой ничего такого, чем мы могли бы воздействовать на них чисто ме­ханически. Ну, что у нас есть? Ножи? Доспехи? Эти метал­лические пластины слишком велики и тяжелы. Они вдре­безги разнесут любое подобное препятствие.

Некоторое время все молчали, потом Блёдхгарм, об­лизнувшись и показав клыки, сказал:

— Они совсем не обязательно разнесут все. — И он, по­ложив на пол перед Эрагоном свой меч, жестом приказал своей команде магов сделать то же самое.

Одиннадцать клинков тут же были выложены перед Эрагоном, и тот запротестовал:

— Я не могу просить вас о таком одолжении! Это же ваши мечи…

Блёдхгарм остановил его, подняв руку; его шерсть кра­сиво поблескивала в свете беспламенных светильников.

— Мы сражаемся с помощью наших мыслей, а не тел, Губитель Шейдов. Если нам попадутся воины Гальбато­рикса, мы сможем отнять у них любое оружие, которое нам понадобится. Если наши мечи могут быть здесь полезны, то с нашей стороны было бы глупостью оставить их у себя из чистой сентиментальности.

Эрагон поклонился ему:

— Как тебе будет угодно.

А Блёдхгарм сказал, обращаясь к Арье:

— Стоило бы сделать число клинков четным, чтобы было как можно больше шансов на успех.

И она, поколебавшись, вытащила из ножен свой тон­кий, изящный меч и положила его к остальным.

— Обдумай хорошенько, что ты собираешься делать, Эрагон, — сказала она. — Каждый из этих славных мечей имеет свою историю, и было бы стыдно уничтожить их, ничего при этом не выиграв.

Он кивнул, нахмурился, сосредотачиваясь и вспоми­ная свои занятия с Оромисом.

«Умаротх, — сказал он старому дракону, — мне понадо­бится твоя сила».

«Все, что принадлежит нам, принадлежит и тебе», — ответил тот.

Иллюзия, с помощью которой были скрыты щели, в которые исчезали страшные рубящие полотнища, была слишком искусной, чтобы Эрагон смог ее развеять. Имен­но этого он и ожидал от Гальбаторикса — тот вряд ли оставил бы без внимания подобные «мелочи». С другой стороны, чары, создававшие эту иллюзию, обнаружить оказалось не так уж трудно, и благодаря этому Эрагон смог определить точное местонахождение и размеры тайных отверстий.

Он, правда, не смог бы с точностью сказать, как глубо­ко уходят в щели эти стальные листы. И надеялся, что не глубже чем на дюйм или два от внешней стороны стены. Если же ближе, то вся его затея потерпит неудачу, пото­му что Гальбаторикс наверняка защитил свое оружие от внешних помех.

Собрав в памяти все необходимые ему слова древне­го языка, Эрагон произнес первое из двенадцати закли­наний, которыми собирался воспользоваться. И один из клинков — эльфа Лауфина, как ему показалось, — исчез с легким вздохом, точно кто-то встряхнул в руках снятую тунику. Еще мгновение — и тяжелый глухой удар донесся из стены слева от них.

Эрагон улыбнулся. Сработало! Если бы он попытался послать этот клинок сквозь металлическое полотно, по­следствия могли бы быть куда более драматичными.

Остальные заклинания он произнес гораздо быстрее, и шесть клинков вонзились в стены на расстоянии пяти футов друг от друга. Эльфы внимательно следили за ним; если им и горько было расставаться со своим оружием, то они этого не показывали.

Когда Эрагон закончил, он опустился на колени возле Арьи и Эльвы — обе они крепко держали волшебное копье Даутхдаэрт — и сказал:

— Готовьтесь. Бежать придется быстро.

Сапфира и эльфы напряженно ждали. Арья и Эльва взобрались на спину драконихе, не выпуская из рук зеле­ное копье; затем Арья сказала:

— Готовы.

И Эрагон, вытянув руку, снова похлопал ладонью по полу.

Отвратительный скрежет раздался из обеих стен, а с потолка посыпались клочья пыли, похожие на стран­ные перья.

Как только Эрагон понял, что клинки выдержали, он ринулся вперед. Но не успел сделать и двух шагов, когда Эльва пронзительно вскрикнула: «Скорей!»

Взревев от напряжения, Эрагон заставил себя двигать­ся еще быстрее. Справа от него черной, едва видимой те­нью промелькнула Сапфира, низко опустив голову и хвост.

Едва он достиг дальнего края ловушки, как раздался резкий хруст ломающейся стали, а потом зубодробитель­ный визг металла, ударившегося о металл.

Кто-то позади него вскрикнул.

Он извернулся, заставляя себя отпрыгнуть как можно дальше, и увидел, что все успели пересечь опасное про­странство вовремя, за исключением эльфийки с серебри­стыми волосами Йаелы, которая как бы застряла между краями металлических челюстей, до которых было не более шести дюймов. Вокруг нее сияли голубые и желтые огни; казалось, сам воздух горит. Лицо эльфийки искази­лось от боли.

— Флауга! — крикнул Блёдхгарм, и Йаела вылетела из щели между металлическими полотнищами. Страшные челюсти тут же защелкнулись и с жутким визгом исчезли в стенах.

Йаела приземлилась на четвереньки рядом с Эраго­ном. Он помог ей подняться; к его удивлению, она была со­вершенно невредима.