Вернулась я домой в возбужденном состоянии. Мысли вихрем кружили в голове, требовалось как-то разобраться с ворохом сведений. Я устроилась за столом, прихватив карандаш и бумагу, и начала составлять нечто вроде схемы с подробными комментариями.

Итак, двадцать шесть лет назад при весьма таинственных обстоятельствах исчезает дочь Нины. Татьяна к самому исчезновению вряд ли причастна, но мы ставим вопросительный знак. Через шесть лет после этого в амбаре находят убитую девушку, а доктор стреляется из охотничьего ружья. Кстати, он врач, а не доктор, но уж коли дом называют по-прежнему докторским, так и запишем. Два события, между собой никак не связанные. Хотя кое-что все-таки есть… Племянник. Он появляется здесь дважды, и оба раза в то время, когда в поселок приходит беда. В первый раз он совсем ребенок, десять-одиннадцать лет. Справедливости ради стоит отметить, появился он не до, а уже после исчезновения Ларисы. Во второй раз ему уже примерно восемнадцать, и накануне роковых событий он точно был у Татьяны. Совпадение? Скорее всего. Опять же, соседки за давностью лет могли и напутать…

Год назад здесь поселяется Виола, заводит дружбу с Татьяной и бродит возле докторского дома. Заинтересовалась давними историями? И как сюда пристегнуть предполагаемого всемогущего папу? Племянником он быть не может, по возрасту не подходит. Других кандидатур просто нет. Племянник предположительно появляется у Татьяны в тот день, когда я заселяюсь в дом, и вскоре на веранду летит записка с предупреждением. Он же, скорее всего, был здесь через несколько дней после убийства Виолы. Когда соседи слышали подозрительный стук в доме Татьяны. Что-то во всем этом есть. Я на этого племянника на каждом шагу натыкаюсь. Надо поскорее выяснить, кто он такой.

Далее. Две пропавшие девушки: Вика и Надя. Исчезают с интервалом в год. Точно так же двадцать шесть лет назад бесследно исчезла Лариса, Виола каким-то образом об этом узнает. Думаю, в то время, когда поселяется здесь. Вряд ли раньше, когда она еще жила за границей. Виола обращается к следователю, или он выходит на нее, связано это, предположительно, с исчезнувшими. Вот так клубок. За две недели до гибели Виола вдруг отправляет картину Алексу с именами девушек. Почему бы ей, в самом деле, не написать ему подробное письмо? Это бы значительно упростило мне жизнь. Что у них с Алексом, тоже не совсем понятно. Вроде бы слезливая любовная история, но грешит нестыковками. Девице по вызову выпал королевский шанс (как тут не вспомнить «Красотку»). А она бросает обворожительного мужчину и возвращается к прежним привычкам? А потом спешит в Россию, то есть с прошлым все-таки порывает. Если она с самого начала этого хотела, отчего с Алексом не осталась? Значит, были обстоятельства, которые этому препятствовали.

По словам приемной матери, у Виолы водились деньги, и вроде бы немалые. Хотя многим кажется: все, кто живет в Европе, чуть ли не миллионеры…

Алекс выдает информацию дозированно и после того, как его хорошенько прижмешь. Историю его любви не стоит принимать за чистую монету… Ну, и что у меня выходит?

Тут я вздохнула, заподозрив, что гоняюсь за прошлогодним снегом. Не успела я всерьез заняться самобичеванием, как в дверь позвонили. Уверенная, что это Алекс, я не спеша пошла открывать. На пороге стоял Лебедев с таким сосредоточенным видом, точно решал кроссворд.

– Здравствуйте, – сказала я с заметным разочарованием.

Он кивнул и спросил с улыбкой:

– Войти можно?

– Заходите, если пришли. Чаю выпьете?

– С удовольствием.

Он устроился за столом, а я начала возиться с чаем. Занятая своими мыслями, на некоторое время просто о Лебедеве забыла. И от его вопроса едва не вздрогнула.

– Что это?

Я резко повернулась и увидела в его руках листы бумаги. Судя по всему, он успел их просмотреть.

– Вы еще в сумку ко мне залезьте, – огрызнулась я, отбирая листы.

– Вы их на столе оставили, я просто взглянул… Чем вы тут занимаетесь?

– Интересуюсь здешней историей. Не поселок, а одно большое место преступления.

– Не понимаю, зачем вам это…

– Я тоже не все понимаю из того, что делаю, – порадовала я и добавила: – Пейте чай.

– Как ваши дела? Никто не беспокоил?

– А вы опять мимо проезжали?

– Ездил на озеро купаться, у меня же отпуск, – ответил он, предпочитая не замечать язвительности моего тона.

– А мне булыжником едва окно не разбили. Вот, полюбуйтесь. – Я достала из шкафа клочок газеты и протянула ему.

Он с минуту таращился на наклеенные буквы, потом поднял взгляд. В нем была растерянность.

– Чепуха какая-то…

– Говорю вам, этой чепухой мне чуть окно не выбили.

– Наверное, мальчишки. Решили над вами подшутить.

– Я и не ждала, что вы скажете что-то толковое.

– Кто такой Алекс? – задал он вопрос, резко меняя тему.

– Знакомый.

– А «ВС» и «НГ»?

– Вика Семенова и Надя Градская. – Я тут же пожалела о своей болтливости, но было поздно. Небесно- синие глаза Лебедева вдруг потемнели. Между бровей пролегла глубокая складка.

– Откуда вы знаете эти фамилии? – спросил он, в голосе напряжение.

– Сорока на хвосте принесла.

– Яна, это не шутки. Откуда вам известны фамилии?

– Встречный вопрос: а почему это вас так волнует?

– Речь идет об убийстве.

– Какое убийство вы имеете в виду? Убийство девушки, которая жила в моем доме? Тогда при чем здесь эти фамилии?

– Кто вам сообщил о них?

– Ваши же менты и проболтались. Хотите знать, кто конкретно? Так я и сама не знаю. Вздумаете настучать на меня следователю, скажу, что вы все это выдумали.

– По-моему, вы даже не понимаете всей серьезности… – начал он, добавив в голос суровости. – Что за расследование вы тут затеяли?

– А вам что за дело до этого? Убийствами занимается следственный комитет, так при чем здесь вы? Знаете, вы очень странный мент… Другой бы давно забыл о моем существовании, а вы, находясь в отпуске, тратите время на то, чтобы узнать, все ли у меня в порядке.

Он вдруг улыбнулся. Улыбка мгновенно преобразила его лицо. Теперь он был похож на героя боевика, лихой полицейский с нежным сердцем.

– Вы мне понравились, – точно извиняясь, произнес он.

– Так понравилась, что вы себе руку ошпарили? Машина под окном ваша? – ткнула я пальцем в серебристую «Хонду» возле калитки. – Соседи не раз ее тут видели. – Блеф чистой воды, но я решила рискнуть. И угадала. Он нервно дернул щекой, а роскошная улыбка мгновенно исчезла.

– Поймите вы, наконец, есть такое понятие, как служебная этика. Я не могу…

– Служебная этика вынуждала вас здесь задерживаться по ночам? У вас своя этика, у меня своя. Чай выпили, вот и идите себе с миром.

На мгновение мне показалось, он действительно сейчас встанет и уйдет. Но что-то его удержало.

– Ваше появление в моем кабинете вызвало шок, – с трудом произнес он. – У Виолы ведь не было сестры?

– Никаких вопросов, пока вы мне все не объясните. Моя откровенность против вашей. И начинать вам.

– Хорошо, – совершенно неожиданно согласился он. – Что вы хотите знать?

– Вы были знакомы с Виолой?

– Да.