screaming medley of San Francisco (кричащая мешанина Сан-Франциско; screaming — резкий; кричащий; medley — смесь; мешанина; смешанное общество), with its restless shipping, belching factories, and thundering traffic (с его неугомонным судоходством, извергающими /дым/ фабриками и оглушающим движением; shipping — судоходство; морские перевозки; морской флот; погрузка; отправка; отгрузка; to belch — рыгать; извергать /лаву/; выбрасывать /огонь, дым/), did not confuse her (не смутил ее); instead, she comprehended swiftly the pitiful sordidness of Twenty Mile and the skin-lodged Toyaat village (вместо этого она быстро постигла жалкое убожество Двадцатой Мили и тояатского поселка с вигвамами из шкур; lodge — палатка индейцев, вигвам). And she looked down at the boy (и она посмотрела сверху вниз на мальчика) that clutched her hand and wondered (который сжимал ее руку и удивилась) that she had borne him by such a man (что она родила его от такого мужчины; to bear — рождать, производить на свет).
With roar and rumble, through daylight and dark, swaying and lurching between the dawns, soaring into the winter snows and sinking to summer valleys, skirting depths, leaping chasms, piercing mountains, Jees Uck and her boy were hurled south. But she had no fear of the iron stallion; nor was she stunned by this masterful civilization of Neil Bonner's people. It seemed, rather, that she saw with greater clearness the wonder that a man of such godlike race had held her in his arms. The screaming medley of San Francisco, with its restless shipping, belching factories, and thundering traffic, did not confuse her; instead, she comprehended swiftly the pitiful sordidness of Twenty Mile and the skin-lodged Toyaat village. And she looked down at the boy that clutched her hand and wondered that she had borne him by such a man.
She paid the hack-driver five pieces and went up the stone steps of Neil Bonner's front door (она заплатила вознице наемного экипажа пять монет и поднялась по каменным ступеням парадного Нила Боннера; front door — парадная дверь, парадное; парадный вход; передняя дверь). A slant-eyed Japanese parleyed with her for a fruitless space (узкоглазый японец поговорил с ней напрасно некоторое время; fruitless — напрасный, тщетный, безуспешный, бесполезный, бесплодный; fruit — плод; space — интервал времени, промежуток), then led her inside and disappeared (затем провел ее вовнутрь и исчез). She remained in the hall (она осталась в прихожей), which to her simply fancy seemed to be the guest-room (которая для ее незатейливой фантазии казалась комнатой для гостей) — the show-place wherein were arrayed all the household treasures with the frank purpose of parade and dazzlement (выставочным залом, в котором были выстроены все домашние сокровища с откровенной целью демонстрации и ослепления великолепием; to dazzle — ослеплять блеском, великолепием; поражать, изумлять). The walls and ceiling were of oiled and panelled redwood (стены и потолок были из промасленного и обшитого панелями красного дерева). The floor was more glassy than glare-ice (пол был более гладкий, чем сверкающий лед), and she sought standing place on one of the great skins (и она отыскала место, где встать, на одной из огромных шкур; to seek — искать, разыскивать; разузнавать; standing place — место для стоянки) that gave a sense of security to the polished surface (которые придавали чувство безопасности полированной поверхности). A huge fireplace (огромный камин) — an extravagant fireplace, she deemed it (неэкономный камин, подумала она; extravagant — неэкономный, расточительный; to deem — думать, мыслить) — yawned in the farther wall (разверзал свой зев в дальней стене; to yawn — зиять; разверзаться). A flood of light, mellowed by stained glass, fell across the room (поток света, смягченный витражным стеклом, падал через комнату; stained glass — цветное стекло; витражное стекло; to stain — красить; набивать /рисунок/; травить), and from the far end came the white gleam of a marble figure (а из дальнего конца доходило белое мерцание мраморной статуи; figure — изображение, картина, статуя /особ. человеческой фигуры/; to gleam — светиться; мерцать).
She paid the hack-driver five pieces and went up the stone steps of Neil Bonner's front door. A slant-eyed Japanese parleyed with her for a fruitless space, then led her inside and disappeared. She remained in the hall, which to her simply fancy seemed to be the guest-room — the show-place wherein were arrayed all the household treasures with the frank purpose of parade and dazzlement. The walls and ceiling were of oiled and panelled redwood. The floor was more glassy than glare-ice, and she sought standing place on one of the great skins that gave a sense of security to the polished surface. A huge fireplace — an extravagant fireplace, she deemed it — yawned in the farther wall. A flood of light, mellowed by stained glass, fell across the room, and from the far end came the white gleam of a marble figure.
This much she saw, and more (так много она увидела, и /еще/ больше), when the slant-eyed servant led the way past another room (когда узкоглазый слуга повел их за собой через еще одну комнату; to lead the way — идти впереди; быть вожаком, показывать пример) — of which she caught a fleeting glance (на которую она бросила мимолетный взгляд; to catch a glance — бросить быстрый взгляд, взглянуть; едва заметить) — and into a third, both of which dimmed the brave show of the entrance hall (и в третью, обе из которых затмевали нарядную парадность холла при входе). And to her eyes the great house seemed to hold out the promise of endless similar rooms (а для ее глаз огромный дом, казалось, давал обещание бесконечных подобных комнат = обещал бесконечное множество таких комнат; to hold out — протягивать; предлагать). There was such length and breadth to them (у них была такая длина и ширина), and the ceilings were so far away (а потолки были так далеко)! For the first time since her advent into the white man's civilization (впервые со времени ее прихода в цивилизацию белого человека), a feeling of awe laid hold of her (ее охватило чувство благоговейного страха; to lay hold of — завладеть /чем-либо, кем-либо/). Neil, her Neil, lived in this house (Нил, ее Нил, жил в этом доме), breathed the air of it (дышал его воздухом), and lay down at night and slept (ложился ночью и спал; to lie down — ложиться; прилечь)! It was beautiful (это было прекрасно), all this that she saw (все это, что она видела), and it pleased her (и это нравилось ей); but she felt, also, the wisdom and mastery behind (но она также чувствовала /стоящие/ за /этим/ образованность и власть). It was the concrete expression of power in terms of beauty (это было конкретное выражение власти посредством красоты; in terms of — в исчислении, исчисленный в каких-либо единицах, в каком-либо выражении; в показателях, в единицах чего-либо, в переводе на), and it was the power that she unerringly divined (и она безошибочно распознала эту власть; to err — заблуждаться, ошибаться; to divine — угадывать, отгадывать).
This much she saw, and more, when the slant-eyed servant led the way past another room — of which she caught a fleeting glance — and into a third, both of which dimmed the brave show of the entrance hall. And to her eyes the great house seemed to hold out the promise of endless similar rooms. There was such length and breadth to them, and the ceilings were so far away! For the first time since her advent into the white man's civilization, a feeling of awe laid hold of her. Neil, her Neil, lived in this house, breathed the air of it, and lay down at night and slept! It was beautiful, all this that she saw, and it pleased her; but she felt, also, the wisdom and mastery behind. It was the concrete expression of power in terms of beauty, and it was the power that she unerringly divined.
And then came a woman, queenly tall, crowned with a glory of hair that was like a golden sun (а потом пришла женщина, высокая, как подобает королеве: «по-королевски высокая», увенчанная великолепием волос, которые были словно золотое солнце; queenly — подобающий королеве, царственный; glory — слава; великолепие). She seemed to come toward Jees Uck
