мужья двух оставшихся у Распутина дам стали рваться с оружием в квартиру. Агентам удалось спровадить дам через черный ход — тот самый, через который спустя несколько месяцев уйдет на смерть Распутин…

Мужей провели по квартире, чтобы они могли убедиться в отсутствии своих жен. После чего агенты тотчас поехали за ними, выяснили их личности, и те попали в полицейские донесения. Дамы же, как и их легкомысленные предшественницы, более в квартире не появлялись. А Распутин, напуганный вооруженными ревнивцами, «притих на несколько дней и боялся выходить».

Но через несколько дней все началось снова. «14 января… вернулся домой в 7 утра совершенно пьяный в компании Осипенко и неизвестного… разбил большое стекло в воротах дома, где живет… заметна была опухоль около носа, по-видимому, где-нибудь упал».

«17 января… К Распутину в 12-ом часу пришла неизвестная дама и пробыла до 3 ночи».

Но что для него три часа ночи! В это время веселье обычно только начиналась. Криком «К цыганам!» он поднимал пьяную компанию, и полусонные собутыльники мчались в ресторан на лошадях. До рассвета изнемогшие цыгане веселили неутомимого гостя. Он будто чувствовал, что живет свой последний год, и спешил насладиться диким разгулом. Впрочем, кутежи богатых русских купцов немногим отличались тогда от безумств мужика. Грядущий Апокалипсис сводил людей с ума…

В «Том Деле» остались показания Исаака Быховского, «40 лет, иудейского вероисповедания, углепромышленника из Харькова». Он приехал в Петроград «обделать выгодное дельце» и встретился с Распутиным благодаря своим столичным партнерам. Один из них получил от мужика «карточку к министру торговли и промышленности Шаховскому… На карточке было написано: „Примите его“. Шаховской принял его вне очереди, хотя результатов этот визит не принес». За эту услугу углепромышленники денег Распутину не дали, но угощение поставили.

«Распутин… пришел в разгар обеда и моментально уткнулся в тарелку, ел только суп и рыбу, пил мадеру… потом позвонил по телефону… Явился молодой грузин, который сел рядом с Распутиным, называя его отцом и, видимо, заискивая перед ним. (Это был офицер Папхадзе, который, как большинство грузинских дворян, именовал себя „князем“ и был женихом Матрены Распутиной. Благодаря ее отцу он избежал фронта и проходил службу в запасных батальонах, расквартированных в Петрограде. Вырубова так охарактеризовала его в „Том Деле“: „Папхадзе — дезертир, не хотевший ехать в армию“. — Э. Р. )… Грузин все торопил ехать в Новую Деревню в цыганский хор, где, по его словам, ждали Распутина. Все мы поехали в хор, причем когда вышли, оказалось, что Распутина ждал автомобиль… У цыган Распутина ждала большая компания. Здесь Распутин разошелся, все время танцевал и пил мадеру… причем меня поразил его танец. Он иногда по получасу кружился на одном месте, так что меня удивило, как у него не закружится голова… Одному из моих знакомых сделалось дурно, и около 2-х я уехал из хора (так Быховский и его коллега увильнули от платы. — Э. Р. ).. Компания оставалась до 7 утра… все время заказывали вина… Брусиловскому (другому партнеру Быховского. — Э. Р. ) за все пришлось платить».

И опять Распутина привезли под утро пьяным, и опять он рвался в чью-то квартиру, и опять его не пустили, и опять он пытался целовать сонную швейцаршу, лениво отбивавшуюся от него… Его квартира на Гороховой давно стала вертепом. Как написал в своем заключении (после допросов свидетелей) следователь Симеон: «Здесь месяцами в перерывах между рейсами санитарного поезда жила сестра милосердия Лаптинская, эротические упражнения с которой вследствие отсутствия штор наблюдала улица… гостила красивая сибирячка Елена Патушинская… стараниями Распутина муж ее, нотариус, был переведен в Одессу и там застрелился… красивая крещеная еврейка Волынская, заплатившая собой и деньгами за мужа, помилованного стараниями Распутина; баронесса Кусова, желавшая получше устроить мужа, офицера крымского полка много денег и по всякому его занимавшая; блудливая… жена присяжного поверенного Шейла Лунц… хозяин ресторана „Вилла Родэ“, у которого к услугам Распутина вино и дамы; эротоманка… Жуковская… князь Андроников, врач Бадмаев, агент многих разведок Манасевич-Мануйлов, инспектор народных училищ и его молодая жена — Добровольские, сын экзарха Грузии Молчанов… устраивавший свои и отца дела… еврейка Трегубова… Симанович, скупщик бриллиантов и антрепренер игорных домов; красивая княгиня Шаховская… « И в центре — постоянно пьяный мужик, запутавшийся в религиозных играх, которые все яснее превращались в болезненную похоть, в своеобразный наркотик…

В «Том Деле» его прежний близкий друг Сазонов описал поразительную сцену: «Распутин сознавал свое падение, и сознание этого заставляло его страдать… Помню, за полгода до своей смерти он приехал ко мне пьяный и, горько рыдая, рассказывал о том, что он целую ночь кутил у цыган и прокутил 2 тысячи, а в 6 часов ему нужно быть у царицы. Я увел его в комнату дочери, где Распутин… среди рыданий говорил: «Я — дьявол… я — черт… я — грешный, а раньше был святым… я недостоин оставаться в этой чистой комнате… « Я видел, что его горе неподдельно… «

В конце 1915 года полковник Комиссаров доложил своим хозяевам, что влияние Манасевича в доме на Гороховой вдруг необычайно усилилось. Как отмечали агенты, он все чаще сопровождал мужика на служебном автомобиле в Царское Село.

Комиссаров с изумлением рассказал и о новшестве в доме Распутина: Манасевич привел на Гороховую «переписчицу» с пишущей машинкой. Теперь при помощи передовой технологии размышления «Нашего Друга» без промедления доставлялись в Царское Село. Под отпечатанным текстом Распутин ставил крест и важно расписывался каракулями.

Сначала Белецкий и Хвостов решили, что ловкий авантюрист попросту решил при помощи Распутина познакомиться с могущественной Подругой. И только позже они поймут, что пропустили главное: Манасевич нашел для страны будущего премьера.

Именно для обсуждения этой очень неожиданной кандидатуры Манасевич и Распутин поспешили в Царское…

Но кое-что Хвостову через свою агентуру выяснить все же удалось: в Царском Селе окончательно решили отказаться от премьера Горемыкина. И «Толстопузый» решил — наконец-то пробил его час!

Он так и не понял, как относился к нему мужик… «Распутин все время чувствовал его ненависть и не мог, несмотря на все услуги Хвостова, побороть свою», — справедливо отмечал Комиссаров.

Хвостов развил бешеную деятельность. Он задумал привлечь на свою сторону нового распутинского любимца Манасевича и через него спешно обработать Распутина. Казалось, сделать это совсем просто, ибо в это время сам «Рокамболь» пожаловал к Хвостову со щекотливым делом.

Манасевич жил с актрисой Лерма-Орловой. Полуфранцуженка, одна из дам петербургского «полусвета», вроде Шейлы Лунц, совершенно вскружила ему голову. Однако на редкость уродливый «Рокамболь» узнал, что красотка, принимая деньги от него, совершенно бесплатно одаривала своими милостями молодого шведа Петца, дававшего ей уроки верховой езды. Уроки эти так увлекли актрису, что несчастный Манасевич никак не мог посетить ее вожделенную постель.

Хвостов с готовностью согласился помочь, и вскоре бедный Петц был обвинен в том, что продает через Швецию лошадей в германскую армию. Сначала шведа посадили в тюрьму, потом выслали из страны.