закипело. Мгновение, и вино стало прозрачным, как воды Серебряного Озера.

Белоснежка поднесла кубок с вином к губам короля Унгера. Он с трудом сделал один глоток и медленно открыл глаза.

— Это ты, моя милая дочурка? — еле слышно прошептал он. — Нет, наверно, это всего лишь чудесный сон…

Ещё один глоток, и слабый румянец появился на щеках короля Унгера. Он приподнялся на локте, оглянулся.

— Что вы все такие грустные и напуганные? — с удивлением спросил он.

— Батюшка, допей до дна этот кубок! — не отвечая ему, попросила Белоснежка.

Король Унгер допил остаток вина, потянулся и сел на постели.

— Чудесное вино! Право же, никогда такого не пробовал, — сказал он. — А где была ты, моя Белоснежка! Верно, опять гуляла с принцем Теодором в лесу Грюневельт. Напрасно, напрасно! Там ещё сыро. Недолго и простудиться. Но скажу вам, славно я выспался. Давно я не чувствовал себя таким бодрым!

Гномы вскочили со скамейки и, схватившись за руки, закружились в весёлом хороводе. Мышонок Обжоркин тоже присоединился к их пляске. Один за другим сами собой зажглись разноцветные фонарики.

— Пожалуй, и я не прочь сплясать вместе с вами, дорогие гномы! — рассмеялся король Унгер. — Такой чудесный денёк, так ясно светит солнышко. Подойди ко мне, моя бесценная дочурка, я хочу поцеловать тебя. Почему так сияют твои глаза сегодня? Что я вижу, ты плачешь?

— Это слёзы радости, батюшка, — сказала Белоснежка, обнимая короля Унгера.

В это время королева Морганда подошла к воротам замка Тэнтинель.

Стражники, погружённые в печаль и задумчивость, не заметили, как в полуоткрытые створки ворот скользнули чёрные бархатные туфельки.

Мимо Морганды прошёл старый придворный. Плечи его тряслись от рыданий. Весть о чудесном исцелении короля Унгера ещё не облетела весь замок. Морганда видела испуганных поварят и заплаканных служанок, и сердце её переполнилось злобной радостью.

«Что ж, всё получилось ещё лучше, чем я хотела, — подумала она. — Если бы огненный дождь спалил Белоснежку, она умерла бы сразу и мучилась не долго. Теперь всё будет иначе. Наверно, король Унгер уже выпил отравленное вино, и душа его отлетела. Отныне Белоснежка будет страдать и скорбеть, виня себя, что своими руками поднесла яд любимому отцу. Да, она будет страдать и безутешно плакать, пока не умрёт. Наконец-то я победила Белоснежку…»

Морганда поднялась по лестнице и направилась прямо к опочивальне короля Унгера. Вдруг до неё донёсся радостный переливчатый смех Белоснежки.

«Верно, девчонка сошла с ума от горя и отчаяния, — подумала Морганда. — Что ж, пусть будет так!..»

Морганда толкнула дверь и замерла на пороге.

Король Унгер, держа за руку Белоснежку, весело танцевал. Корона лежала на ковре, и семь гномов, а вместе с ними мышонок Обжоркин водили вокруг неё хоровод. Юный паж Гримли играл на флейте.

«Проклятье! Что случилось? Почему не подействовал мой смертоносный яд? — вне себя от ярости подумала королева Морганда. — Но всё равно ты умрёшь, король Унгер!»

Морганда выхватила из-за пояса тонкий, остро отточенный кинжал и шагнула к королю. Но тут, к её досаде, перед ней оказался весёлый хоровод гномов, и она замешкалась.

«Сейчас король Унгер упадёт мёртвым, и никто не узнает, кто его убил».

Морганда уже занесла кинжал…

В этот миг на окно прыгнула белка госпожа Пушистый Хвост. Она кокетливо оправила кружевной чепчик, но вдруг вытаращила глаза и закричала что есть мочи:

— Туфельки! Смотрите, смотрите! Чёрные бархатные туфельки!

Принц Теодор выхватил меч и остановился, озираясь по сторонам.

— Туфельки! Где они? Покажите мне, где чёрные туфельки? — закричал Прохладный Ветер, влетая в распахнутое окно. Мелькнули его блестящие глаза и рука с растопыренными пальцами.

— Вон! Вон они! — Госпожа Пушистый Хвост протянула дрожащую лапку.

И в тот же миг затрепетали тяжёлые шторы. Взвился угол парчовой скатерти на столе, со звоном посыпалась золотая посуда. Ветер закружился по залу. Мгновение, и он сорвал шапку-невидимку с головы королевы Морганды.

Хоровод гномов распался. Все замерли, глядя на Морганду, стоящую с поднятым кинжалом.

Глаза королевы пылали, как раскалённые угли. Ветер вздыбил волосы Морганды, и казалось, её голова окружена живыми шевелящимися змеями.

Ветер, свистя и смеясь, понёс шапку-невидимку кругами по залу.

— Опомнитесь, королева! — сказал принц Теодор, преграждая ей путь обнажённым мечом.

Но королева Морганда даже не взглянула на него. Она выронила кинжал, и он со звоном упал на мраморный пол.

— Шапка-невидимка! Моя шапка-невидимка! — прохрипела Морганда.

Прохладный Ветер, напевая озорную песенку, завертел шапку-невидимку вокруг Морганды. Морганда протянула руки. Казалось, она вот-вот схватит заветную шапку, но не тут-то было! Шапка-невидимка проплыла мимо неё по воздуху и скрылась за дверью.

— О Боже! Я надеялся, что уже больше никогда не увижу эту ужасную женщину! — падая в кресло, простонал старый король Унгер. — Сколько несчастья она принесла тебе, моя ненаглядная дочурка!

А королева Морганда бежала тем временем из зала в зал, стараясь поймать порхающую перед ней шапку-невидимку.

Но вот Прохладный Ветер вынес шапку-невидимку на лестницу, ведущую в сад. Он поднял шапку высоко-высоко, прямо к облакам, а потом опустил так низко, что она заскользила со ступени на ступень.

Морганда бегом спустилась с лестницы в сад.

Прохладный Ветер, словно дразня, подкидывал шапку-невидимку прямо перед её лицом.

Морганда подпрыгивала, подскакивала, пытаясь схватить бесценную шапку. Один раз она даже коснулась её скрюченными от жадности пальцами…

— Прыг-прыг! Скок-скок! — не выдержав, засмеялся маленький поварёнок и тут же, испугавшись, спрятался за спину старого повара, закрыв рот ладошками. Но уже смеялись другие поварята и сам повар. Хихикали служанки и толкали друг друга локтями. Задыхаясь от смеха, мышонок Обжоркин упал на спину, дрыгая лапками.

Только гномы молчали, прижавшись друг к другу, потому что знали, как опасна Морганда в ярости и гневе.

И ни разу не улыбнулись Белоснежка и принц Теодор.

— Гордая, несчастная женщина, мне жаль тебя… — еле слышно прошептала Белоснежка.

А Прохладный Ветер в последний раз пронёс шапку-невидимку мимо Морганды. Потом вместе с шапкой он взмыл вверх и исчез за бледно-зелёными верхушками леса Грюневельт.

Королева Морганда выпрямилась, перекинула свои тяжёлые косы на грудь. Она подняла голову и посмотрела вверх на Белоснежку, стоявшую в дверях замка. Казалось, вся ненависть мира скопилась в её глазах, так страшен был её огненный взгляд. Потом она повернулась и молча вышла из ворот. Скоро она скрылась среди тёмных, отсыревших за зиму стволов деревьев.

— Ох, и натерпелась же я страху, — поёживаясь, сказала белка госпожа Пушистый Хвост, поправляя