она.

В тот же миг в зал стремительно влетела разъярённая Матильда.

— Подлая воровка! — оскалив зубы, в ярости закричала она.

Но хитрая Тротильда и не думала уступать.

— Ты бы лучше помолчала, лентяйка, лежебока! — презрительно прошипела она. — Рассыпала Засни-траву и улеглась спать-почивать! А я трудилась, старалась, столько страху натерпелась, но флакон всё-таки подменила.

— Что ты врёшь, — взмахнула крыльями Матильда. — Это я, я подменила флакон и добыла Живую воду!

— Нет, я! — Тротильда ухитрилась царапнуть Матильду за нос.

— Нет, я! — Матильда зубами вцепилась Тротильде в плечо. — Обманщица! Воровка!

С воплями и визгом летучие мыши набросились друг на друга.

В это время распахнулись высокие двери зала и вошла королева Морганда. Летучие мыши мигом притихли. Не в их интересах было спорить и драться в присутствии королевы.

Морганда увидела серебряный флакон, и улыбка удовольствия и торжества скользнула по её узким губам.

Она хлопнула в ладоши, и в тот же миг перед ней оказались две придворные дамы. Правда, вид у них был довольно-таки плачевный. Шёлковый рукав Тротильды был разорван сверху донизу, а на носу у Матильды красовалась свежая царапина.

— Мы принесли флакон с Живой водой, королева, — переглянувшись, разом сказали придворные дамы. — Уж так старались, так старались…

— Живая вода! Наконец-то! — Королева Морганда не сводила пылающих глаз с серебряного флакона. — Что ж, вы обе славно потрудились и заслужили награду!

Королева небрежно бросила им горсть драгоценностей, и обе придворные дамы, вырывая друг у друга ожерелья и браслеты, пятясь и кланяясь, покинули зал.

— Живая вода… — прошептал мышонок Обжоркин, высунувшись из норки.

— Живая вода! — ахнула белка госпожа Пушистый Хвост, заглядывая в окно. Она забралась на верхушку могучего дуба, ей хорошо был виден озарённый свечами высокий зал.

Королева Морганда стояла, гордо выпрямившись.

— Я выпью Живую воду за ужином! — с наслаждением проговорила она. — Пусть в моих руках это просто обычная вода. Такая же, как в любом лесном ручейке. Но я отняла её у Белоснежки, и она покажется мне слаще мёда, опьянит меня сильней, чем самые драгоценные вина из моих подвалов. Однако пора. Хочу увидеть, как Белоснежка брызнет Мёртвой водой на своих любимых гномов. Как она своими руками превратит их в мёртвый прах и пепел. Хочу услышать, как Белоснежка будет горько и безнадёжно рыдать. Настал, наконец, сладостный час мести!

Королева Морганда вышла из зала и крепко заперла за собой дверь.

Пугливо оглядываясь, из норки выбрался мышонок Обжоркин. В это же время на окно прыгнула белка госпожа Пушистый Хвост.

— Кажется, мы одни, — прошептал мышонок.

— Надо скорее отнести этот флакон Белоснежке, — торопливо проговорила белка. Она взяла в лапки флакон и чуть было не выронила его.

— Что это? Флакон холодный, как лёд! Нет, он холоднее льда… — растерянно проговорила госпожа Пушистый Хвост.

— Холодный или горячий, какая разница, — нетерпеливо прервал её мышонок. — Хватай флакон, и драпаем отсюда, пока целы. Ты прыгай в окно и беги к лесу. Я скоро тебя догоню…

Белоснежка и принц Теодор пустили коней рысью. Теперь они проезжали знакомыми местами.

Белоснежка крепко прижимала к груди бесценный флакон.

— Знаешь, милый, он тёплый — этот серебряный флакон, — задумчиво проговорила Белоснежка. — Он согрел мои руки, и мне кажется, Живая вода тихо, совсем тихонечко поёт песенку…

— Радость моя, звёзды начали мигать, повеяло холодком, всё это предвестники утра. — Принц Теодор оглянулся. — Но мы уже совсем близко. Вот ручеёк, куда гномы ходят за водой. А там за деревьями — смотри, смотри!.. Мелькнула черепичная крыша их домика.

Наконец Белоснежка и принц Теодор выехали на поляну, всю залитую прохладным лунным светом.

Печальная картина предстала их глазам. Гномы стояли каменные и неподвижные. Их глаза ничего не видели, губы не шевелились.

— Сейчас, мои родные, сейчас вы улыбнётесь мне, — прошептала Белоснежка, торопясь и волнуясь. — Потерпите ещё минутку. Даже меньше… Сейчас, сейчас…

Белоснежка подбежала к окаменевшим гномам и откинула хрустальную крышку флакона.

Она брызнула Живой водой на гнома Умника-Разумника, на гнома Малыша, потом на всех остальных. Сверкающие капли блеснули, затмевая лунный свет…

И тут произошло чудо! Гномы ожили, зашевелились, в глазах их проснулась жизнь.

— Ап-чхи! — громко чихнул гном Малыш и выронил из рук свой колпачок.

Гном Умник-Разумник глубоко вздохнул, словно просыпаясь.

— Неужели?.. — прошептал он.

Все гномы с изумлением оглядывались, не в силах поверить, что они ожили. Гном Стишок запрокинул голову, поглядел на мерцающие звёзды и весело проговорил:

Вдруг со свистом согнулись молодые берёзки, и на поляне появилась королева Морганда. Вид её поистине внушал ужас! По складкам чёрной мантии стекал жидкий огонь. Жгучие молнии вылетали из глаз и с шипением гасли в росистой траве.

Ночные птицы с жалобным писком разлетелись кто куда. Кони Белоснежки и принца Теодора вскинулись на дыбы и, ломая кусты, унеслись прочь.

— Что это? Быть не может! — в бешенстве завопила королева Морганда. — Как тебе удалось оживить их, проклятая девчонка?

Гномы в страхе обступили Белоснежку, цепляясь за неё дрожащими руками. Белоснежка обняла их, прижала к себе.

— Тут нет секрета, королева! — ясным голосом ответила Белоснежка. — Добрая фея подарила мне Живую воду. И больше никто не сможет причинить зла моим любимым гномам.

— Нет! Живая вода у меня, у меня в замке! Я сама заперла её на ключ! — в дикой ярости крикнула Морганда.

Белоснежка подтолкнула гнома Малыша:

— Скорее бегите в дом, мои дорогие!

Гномы гурьбой бросились вверх по ступенькам крыльца. Один за другим юркнули в дом, послышался скрежет задвинутого засова.

— Ты обманула себя, а не гномов, королева! — Принц Теодор взял за руку Белоснежку. — А теперь