оставаться в Тэдфилде.

Через десять секунд Шедуэлл уже рылся в жестянке, служившей Армии Ведьмознатцев кассой. Результатом выемки наличности были пригоршня медных монет, бумажка в десять шиллингов и маленькая фальшивая монетка времен правления Иакова I. Не думая о личной безопасности, он вывернул свои карманы. Добычи, даже c учетом льготного пенсионного проездного, едва хватило бы на то, чтобы выйти из дома, не говоря уже о Тэдфилде.

Из тех, кого он еще знал, деньги могли быть только у мистера Раджита и мадам Трейси. Что до семейства Раджитов, при любой беседе на финансовые темы, которую он мог бы начать в данный момент, неизбежно всплыл бы вопрос оплаты квартиры за семь недель; что же до мадам Трейси, которая была бы просто счастлива занять ему пригоршню потрепанных десяток…

– Да будь я проклят, если приму плоды греха из рук повапленной Иезавели, – сказал он.

Что означало, что больше никого не осталось.

Если не считать…

…этого педика-южанина.

Они оба здесь были, каждый всего по разу, стараясь сократить свой визит как только возможно, причем Азирафель еще пытался не касаться ни одной горизонтальной поверхности. Другого, шикарного южанина-ублюдка в темных очках, обижать – по мнению Шедуэлла – не следовало. В его простой вселенной каждый, кто носил темные очки не на пляже, был, по всей вероятности, преступником. Он подозревал, что Кроули связан с мафией или с теневой экономикой, хотя немало бы удивился, если бы узнал, насколько он близок к почти правильному предположению. Однако другой, не столь крутой, в пальто из верблюжьей шерсти – совсем другое дело. Шедуэлл даже рискнул однажды проследить за ним до самого дома и мог вспомнить, где тот живет. Он считал, что Азирафель – русский шпион. У него можно было попросить денег. Припугнуть слегка.

Это было страшно рискованно.

Шедуэлл взял себя в руки. Может быть, в этот самый момент Ньют терпит невообразимые пытки от рук дочерей тьмы, и это он, Шедуэлл, послал его туда.

– Мы не можем бросить наших ребят, – сказал он, натянул вытертый плащ и бесформенную шляпу и бросился на улицу.

Погода, похоже, портилась.

Азирафель пребывал в смятении. Он пребывал в нем почти двенадцать часов. Нервы у него, как он сам сказал бы, растянулись по всему дому. Он расхаживал по своему магазинчику, подбирая листки бумаги, снова их роняя, бесцельно перебирая карандаши.

Он должен был все рассказать Кроули.

Нет, не то. Он хотел все рассказать Кроули. А должен был рассказать Небесам. В конце концов, он ведь ангел. Он должен был поступать правильно. Это встроенная функция. Видишь зло – бей без промаха. Кроули, конечно, приложил здесь руку, это точно. Надо было сразу поставить Небеса в известность.

Но он же знал его тысячи лет. Они прекрасно ладили. Они почти понимали друг друга. Иногда он подозревал, что у них больше общего, чем у каждого из них со своим, соответственно, начальством. Например, им обоим нравился этот мир, на который они смотрели не просто как на шахматную доску, на который идет игра космических сил.

Ну конечно, так оно и есть. Вот он, ответ, прямо перед ним. Он останется верен духу своего договора с Кроули, если тихонько намекнет Небесам, и тогда они смогут без особого шума что-нибудь сделать с этим ребенком – ничего слишком плохого, разумеется, мы ведь все Божьи создания, если разобраться, даже такие, как Кроули и Антихрист, и мир будет спасен, и не будет нужды во всем этом Армагеддоне, который все равно никому добра не принесет, потому что всем известно, что Небеса, в конце концов, победят, и Кроули обязательно его поймет.

Именно. И тогда все будет в порядке.

В дверь магазинчика постучали, хотя на дверях висела табличка «Закрыто». Он не обратил на это внимания.

Провести сеанс двусторонней связи с Небесами – дело непростое: для Азирафеля это было существенно сложнее, чем для людей, которые не ожидают ответа и почти всегда очень удивляются, если им отвечают.

Азирафель отодвинул в сторону стол с бумагами и скатал потертый ковер на полу магазина. Под ним, на дощатом полу, оказался небольшой, начерченный мелом круг, по краю которого шли подходящие выдержки из Каббалы. Ангел зажег семь свечей, и торжественно расставил их по кругу в определенном порядке, в полном соответствии с ритуалом. Он зажег ароматическую палочку, в чем, в общем-то, не было необходимости, зато потом в комнате приятно пахло.

А потом он вошел в круг и произнес Слова.

Ничего не произошло.

Он еще раз произнес Слова.

Наконец с потолка опустился яркий луч голубого света и заполнил собой весь круг.

Интеллигентный голос произнес:

– Ну?

– Это я, Азирафель.

– Мы знаем, – сказал голос.

– У меня важные новости! Я нашел Антихриста! Я могу сообщить его адрес и вообще все!

Пауза. Голубой свет мерцал вокруг ангела.

– Ну? – снова сказал голос.

– Ну так вы же можете его у… можете все это предотвратить! В самый последний момент! У вас всего несколько часов! Все это можно остановить, и тогда не нужно войны, и все спасутся!

Он лучезарно улыбнулся, глядя вверх.

– Ну и?… – сказал голос.

– Так он в деревеньке под названием Нижний Тэдфилд, и его адрес…

– Отличная работа, – сказал голос скучно и безжизненно.

– И не нужно возиться с тем, чтобы треть морей превратились в кровь и все такое, – радовался Азирафель.

В ответе, когда Азирафель его дождался, звучало легкое раздражение.

– Почему нет?

Азирафель почувствовал, что его радость катится во внезапно разверзшуюся ледяную пропасть, и попытался притвориться, что этого не происходит.

Он сделал еще одну попытку.

– Ну, вы можете просто сделать так, чтобы…

– Мы победим, Азирафель.

– Да, но…

– Силы тьмы должны быть низвергнуты. У тебя какие-то неправильные представления. Смысл не в том, чтобы избежать войны, а в том, чтобы ее выиграть. Мы очень долго ждали, Азирафель.

Азирафель почувствовал, что его сознание скрылось в ледяных глубинах. Он открыл рот, чтобы сказать «не кажется ли вам, что неплохой идеей, возможно, было бы не устраивать войну на Земле?», но передумал.

– Понятно, – мрачно сказал он.

В дверь стали царапаться, и если бы Азирафель смотрел в ту сторону, он бы увидел потрепанную фетровую шляпу, хозяин которой пытался заглянуть в окошко над дверью.

– Это не значит, что ты плохо выполнил задание, – сказал голос. – Получишь благодарность с занесением. Отличная работа.

– Спасибо, – сказал Азирафель таким кислым тоном, что молоко, будь оно поблизости, точно бы