Мой моляще-призывный Голос нежно тебе поет: О крылатый! О дивный! Тихо с синих спустись высот. Б Алым маком венчанный Из лазурных кошниц, Ночи сын богоданный, Ты, как мать, бледнолиц, Бог, отрадно-обманный. В Ты безумной рабыне цариц, Бог отрадно-обманный, На чернеющий завес ресниц Опусти золотые туманы. Общий хор (в сопровождении хороводного танца и мимики) Если ж, солнцем опьяненный, Ты мольбам моим не внемлешь И, на облако склоненный Сам на розовое, дремлешь, Вкруг безумной, сестры, сами, Как зарницы, замелькаем, Всю душистыми цветами Мы завеем, закидаем. Кто косою золотою Чуть заденет деву Ночи, Кто кисейною фатою Залепит безумной очи. Чтоб застыли в косах змеи, Чтоб смежились веки Лиссы, Станут снегом ипомеи, Вихрем белые нарциссы… Ты же, если жарким часом На мольбы покинешь ложе, Приходи на помощь, боже, Нашим танцам, нашим пассам… То кругами, то рядами Мы взовьемся, замелькаем, Всю душистыми цветами, Всю цветами закидаем. Мимическая сцена и танец хоровода нимф с цветами и вуалями вкруг Лиссы продолжается. Обессиленная и улыбающаяся, Лисса склоняется на землю. В это время легкими скользящими шагами в хоровод, разнимая его, входит Сон. На нем белый хитон и короткая дымчатая перекидка. За плечами большие крылья — одно белое, другое черное; на легком серебряном шлеме, который надвинут на лоб, такие же крылья, только маленькие и в обратном порядке. У бога бледное овально-матовое лицо и опущенные глаза с длинными и темными стрельчатыми ресницами. Он совсем еще молодой, безбородый. В правой руке у него рог с маковыми зернами. Войдя в толпу без торопливости, он кропит Лиссу зернами; некоторые из них попадают в одну из нимф, и она в дремоте склоняется на плечо к подруге. Другие нимфы тихо берут ее и укладывают на землю, устраивая ей ложе из цветов и моха. Лисса, сидя, качается, но еще борется со сном. Тогда Сон со словами «Здравствуй, сестра!» подходит к Лиссе и целует ее в щеку. Лисса падает как подкошенная и тотчас засыпает. Нимфы расходятся розовые, возбужденные танцем. Одни пьют, припав к кувшинам или поднимая их, другие, закидывая белые руки за голову; третьи обмахиваются кисеей или большими листьями папоротника. Некоторые поправляют волосы. Сон, ни на кого не глядя и даже не поднимая головы, легкими, как бы рассеянными шагами покидает сцену, проходя через нее.
Корифей, Иксион и спящая Лисса.
Корифей Свободен ты, и если бы укрыться Хотел ты, гость… вот лес… иди туда. Несчастие твое мои сковало Уста и ум пытливый, Иксион. Беги, пока не пробудилась Лисса. Иксион Бежать? О нет… богини… На земле Приюта царь без царства не имеет. Корифей А где же был, скиталец, ты царем?