непонимания. Не забылось, осталось где-то в глубине, но притупилось, перестало быть осознанным и значимым.

Родители благодаря его заботе быстро пошли на поправку, взбодрились. Илья отправил их в специализированный санаторий по профилю травм, а когда они вернулись, настоял, чтобы они проходили курс физиотерапии и восстанавливающей зарядки в дорогой клинике.

Вскоре после того, как Илья начал новую карьеру, Леночка отыскала интересную работу с помощью все той же подруги Ирочки.

Она устроилась в крупную туристическую фирму и снова стала сопровождать группы в турах. Выйдя на работу, Лена изменилась, у нее появились командные нотки в голосе, изменились и ее требования к Илье.

Лена стала предъявлять претензии совсем иного рода, чем год назад: Илья слишком мало уделяет внимания ей и ребенку, они никуда не ездят вместе, нигде не бывают, он работает в выходные, она всегда одна, словно мужа у нее и нет!

Отдельной темой шел секс!

— Ты раз в неделю занимаешься со мной сексом и тут же засыпаешь! Так, дежурный трах — и все! А я женщина, я не резиновая кукла, мне необходимо внимание!

— Ты сама настаивала, чтобы я ушел из науки в бизнес, — взорвался Илья. — Ну вот, я ушел. Чего ты хочешь?

Скандалы ни к чему не приводили, но повторялись все чаще и чаще. В один из вечеров Илья вернулся домой в обычное для него время, после десяти. Леночка кормила его легким ужином. Она была в хорошем настроении и, накрывая на стол, что-то весело рассказывала о поездке, из которой вернулась позавчера.

Илья слушал ее и вдруг, в одно мгновение, понял многое про нее и про них. Словно открылись какие- то ворота в мозгу и он получил знания.

Он понял, что Ленка хорошая баба, по большому счету добрая, интересная женщина и, наверное, неплохая жена.

Но она не его! Не его женщина, не его жена, не его любовница!

Он никогда ее не любил, да и она его. Наверное, он казался ей самым лучшим, надежным, но никакого безумства страсти или глубокой, неоспоримой и спокойной любви у них не было.

Они были чужими людьми, и единственным, что их объединяло, был Тимка, их сын.

Еще он понял совершенно ясно, что у Лены кто-то есть — любовник, мужчина, а может быть, и любимый человек.

— Лен, — перебил ее Илья, — нам надо развестись.

Лена остановилась посередине кухни, не донеся до стола тарелку с ужином, веселость сошла с ее лица, словно смытая водой картинка.

— Ты завел женщину?

— Заводят тараканов, — устало парировал он. — Ты думаешь, что это единственный повод, из-за которого люди разводятся?

Она тяжело опустилась на стул и поставила перед ним тарелку.

— Нет, не единственный, но, как правило, самый весомый.

Он промолчал, взял вилку и стал есть поданный ужин.

— Нет, это идиотизм какой-то! — воскликнула Лена и прижала пальцы к вискам, словно хотела не пустить в голову сказанное Ильей. — А, я понимаю, ты стал крутой, богатый, старая жена тебя не устраивает, тебе молоденькая нужна, для здоровья и для престижа!

— Лен, не пори чушь! — с каким-то внутренним равнодушием сказал Илья.

— Это не чушь! Все вы так поступаете, как только становитесь бизнесменами, деньги почувствуете, сразу разводитесь с женами и женитесь на молоденьких! — истерично выкрикнула Лена.

— Лен, а кто тебе нужен? Со мной ты уже разобралась, а тебе кто нужен? — спокойно спросил Илья, закуривая.

— Мне нужен ты, мой муж!

— Зачем? Ради статуса замужней женщины? — Илья выдохнул дым. — Ради денег? Ты меня не любишь, я тебя раздражаю, да и видимся мы дней десять в месяц, иногда и реже, и то только по ночам. Мы не разговариваем, не делимся своими заботами и делами. Ты ни разу не поинтересовалась моими мыслями, не спросила, как мне все это дается. Ты даже приблизительно не представляешь, чего мне стоило уйти из науки и влезть в бизнес. И не потому, что ты черствая и невнимательная, — тебе это неинтересно. Я не интересую тебя как личность, как мужчина.

— Неправда! — возмутилась Лена.

— Правда! — Илья стряхнул пепел на краешек тарелки. — Я не обвиняю тебя ни в коем случае, мне ведь тоже неинтересна твоя работа, люди, с которыми ты работаешь, дружишь. Ленка, так живут чужие люди, равнодушные друг к другу, трутся рядом на одной территории — и все! Очень скоро они начинают ненавидеть друг друга. Слава богу, пока мы этого избежали.

— Но мы можем все исправить! — быстро заговорила Лена. — Конечно, и ты и я много работаем и очень заняты, но можно устроить отпуск, съездить куда-нибудь вдвоем, постараться понять друг друга. Нельзя же так сразу, с плеча, все ломать!

Илья потушил сигарету в пепельнице, закурил новую и устало спросил:

— Лен, ты подумай и ответь мне честно и откровенно: почему ты не хочешь разводиться? Из-за денег? Ну, не такие уж я большие деньги получаю, надеюсь, что буду зарабатывать больше, но когда? Да и бизнес — дело рискованное, особенно у нас в России. В любой момент, завтра например, я могу стать нищим. Из-за Тимки? Но ты же знаешь, как я люблю сына. Я никогда его не оставлю и сделаю для него все, что смогу, это даже не обсуждается. Секс у нас постный, ты сама об этом говорила много раз. Тогда почему?

Лена взяла со стола пачку, достала сигарету. Илья поднес зажигалку, дал ей прикурить. Она затянулась, выпустила дым, посмотрела на Илью.

— Я не ожидала этого и предположить не могла, что ты вдруг так резко все решишь! — тихо сказала она. — Это очень обидно и очень неприятно. Получается, что я плохая жена и ты меня бросаешь.

— Ну, хочешь, скажем всем, что это ты меня бросила, что я скотина, что со мной нельзя жить, — безразлично пожал он плечами. — Тем более, как я понимаю, у тебя есть из-за кого от меня уходить.

— Да, есть! Ты что, за мной следишь? — воинственно спросила она.

— Лен, перестань, — поморщился Илья. — Мне жить некогда, какое уж там следишь!

— А знаешь, ты прав, давай разведемся! — улыбнулась печально она.

— Он тебя замуж зовет? — спросил без всякого интереса Илья.

— Нет, он пока женат.

— Не переживай, не он, так другой найдется, — успокоил Илья жену.

— Спасибо, — усмехнулась Лена сквозь набежавшие слезы. — Давай, что ли, выпьем, Адорин? — предложила она.

— Давай! — согласился Илья. — А у нас есть?

Лена затушила сигарету в пепельнице, встала, открыла холодильник и осмотрела содержимое.

— Есть. Шампанское, полбутылки коньяку, водка. По-моему, шампанское соответствует моменту.

Они проговорили до глубокой ночи. Несколько раз Лена не выдерживала и начинала плакать, потом вытирала слезы и преувеличенно бодрилась, он утешал ее, как мог, чувствуя свою вину и жалость к ней.

— А знаешь, — сказала она неожиданно, прервав его на полуслове, когда он что-то говорил. — Мне всегда казалось, что у тебя есть какая-то другая женщина. Я не имею в виду любовницу или банальную интрижку на стороне, хотя подозреваю, что и это у тебя было. Я говорю о другом. Думаю, что до встречи со мной у тебя был какой-то трудный роман или неразделенная любовь, но то, что ты ее до сих пор любишь, точно. Женщины это чувствуют. Ты никогда не был со мной откровенен до конца, никогда не рассказывал об этом, да и вообще… — Она махнула рукой и взяла бутылку.

Илья забрал у нее бутылку, сам налил в бокалы шампанского и спросил:

— Что — вообще?