статья. В ней будет говориться, что генерал Ушков жив и невредим, а подполковник В. отнюдь не авантюрист и не убийца. Вместе с генералом Ушковым и его казаками он сумел выйти на след неуловимого Черного Генерала. Но в завязавшемся бою Абу Салих погиб. По проверенным данным... Да, еще пару твоих слов о бездарном руководстве со стороны ФСБ.

– Писать будет снова Ланковская? – спросил я.

– Покривится, поломается, но за пару тысяч «зелени» напишет и это. Так что все продумано.

Эти Филиппыч и Стекольщик озадачили меня не меньше, чем Черный Генерал.

– Отказываться глупо, – заметил Виталий Андреевич.

– Ну а если откажусь?

– Живым отсюда не выберешься. Ни ты, ни твой приятель с дамой. Ну а если выберешься... Сам уже догадался, на твоей «группировке» будут трупы Булышева, Середы... А также мужественного военного журналиста подполковника Горлача. Докажут, не докажут, какая разница?! Следствие, сам знаешь, вещь долгая! И пока оно длится, вы, все пятеро, будете сидеть... А тюрьма такая вещь, оттуда не все выбираются.

Знаю, не дурак. Филиппыч забыл добавить про труп Ушкова. Ему, в случае чего, моей пули не миновать. Но и Рите с Женькой живыми не выбраться.

– Десять минут на размышления, – произнес я.

– Хорошо, – развел руками Филипп Филиппыч.

Он сделал шаг назад, и тут... Ушков полетел в сторону, уйдя с линии моего огня, а сам я получил сильный удар в грудь. Мой выстрел пришелся в потолок, я ударился затылком о стену, которая провалилась назад, и я рухнул в темное, неосвещаемое помещение. Через мгновение наступила полная тьма. Стена, дрогнувшая под моей спиной, тут же сменилась другой, выросшей откуда-то сбоку. Таким образом, я оказался замурован. Стрелять бесполезно. Я слабо представлял, из какого материала окружавшие меня стены, а погибнуть от собственной срикошетившей пули я желания не имел.

А еще Виталий Андреевич был консультантом комитета Государственной думы, лауреатом специальной премии от фонда военно-воздушных сил, автором брошюры «Бизнес и армия. Возможен ли союз?», обладателем медали «Защитника свободной России». Однако все это было в прошлом. Общественные движения и партии приказали долго жить, премия потрачена на строительство коттеджа, тираж брошюры пылится в подсобном помещении рядом с тем самым коттеджем, а медаль имело смысл надевать лишь девятнадцатого августа. Виталий Андреевич настолько привык быть «в первых рядах», на виду, что не мыслил себя пенсионером, отошедшим от дел. В фамилии его явно не хватало буквы «а». Тогда бы он стал однофамильцем знаменитого флотоводца Ушакова. Впрочем, Ушков предпочитал передвигаться воздушными тропами. Ушков личность в некотором роде героическая. В период афганской войны бомбил горы и аулы в то время, когда там не было ни малейшего противовоздушного сопротивления. Профессия не воинская, а палаческая... Однажды разведрота под командованием капитана Якова Сергеева вошла в один такой аул после воздушной атаки. Восемь детских трупов, в мясо разодранных. Обезумевшие бабы, молчаливые и страшные в своем молчании подростки и старики. Мужчин нет. Все ушли в горы, мстить. Вот так летал, летал майор Ушков, ордена и «чеки» зарабатывая, пока у моджахедов не появились «Стингеры». Длинные такие, не слишком тяжелые трубы. Очень простые в обращении – навел – нажал. Вот ушковский истребитель под такой «Стингер» и угодил. Сам Ушков сумел катапультироваться, но плена не избежал. Сам поднял руки, сдался. Моджахеды, не будь дураки, сильно обижать летуна не стали. У них разведка была поставлена неплохо, и очень скоро они узнали, что плененный ими майор близкий родственник замминистра обороны. Начались переговоры. Генералы с большими звездами их вели. В итоге обменяли Ушкова на партию оружия и две черные министерские «Волги» для моджахедских командиров. Нравилась им, оказывается, наша автотехника. А из оружия того потом по нашим ребятам стреляли. По Чабану, по другим... Только это уже мало кого интересовало. Ушкова наградили Золотой Звездой за героизм, проявленный в плену, он успешно поступил в Академию Генерального штаба. И с тех пор он находился на верном крючке у компетентных органов. Когда Ушков стал генералом, его внедрили в демократическое движение как агента влияния. С 91- го он прочно там закрепился. Так прочно, что, кажется, сам стал демократом и рыночником. Виталий Андреевич демонстративно порвал партийный билет и нарочито громко сообщал окружающим, что его дед был офицером белой гвардии, чуть ли не полным георгиевским кавалером. Затем заперся в кабинете и строчил весьма интересные «докладные», адресованные своему другу, либеральному журналисту Молочкову. Тот был в первых рядах защитников Белого дома. Демократичный генерал перечислял фамилии наиболее рьяных сторонников ГКЧП. Пришедшая в Кремль демвласть не могла не оценить такого рвения. Ушкова стали называть «демократически настроенным военным руководителем», и вскоре он сделал головокружительную карьеру. Он стал генерал-лейтенантом, а вскоре заместителем министра обороны. Однако вскоре ему пришлось уйти в отставку. Покровителям из высших эшелонов власти Ушков был нужен на другом поприще. Нынешняя должность Виталия Андреевича была более чем скромной. Президент ассоциации самолетного спорта. Тем не менее именно в этом качестве он был необходим тем, кто стоял за его «взлетами».

– Если вы хотите стать режиссером порнофильмов для гомосексуалистов, запомните главное правило – среди персонажей фильма не должно быть хороших и плохих персонажей. Они могут быть только хорошенькими или противными!

Очередная шутка телевизионного юмора неожиданно взбесила Риту.

– А ну-ка выключили эту байду! – скомандовала она казакам, вскинув пистолет.

Те быстренько повиновались.

– Всем сидеть тихо! – продолжила тем же командным голосом Рита. – Замереть и не дышать!

В «зале агитации» тут же наступила гробовая тишина. Малышев вопросительно посмотрел на Риту. А она тем временем поднялась со своего места и сделала два шага в сторону развороченных взрывом коробок. Затем опустилась на колени и приставила ухо к полу. Женька лишних вопросов не задавал. Он хоть и был старшим по званию, но тонкий, почти абсолютный слух был у прапорщика Аржанниковой, несостоявшейся актрисы трагически-козлиного театра-студии.

– Эй, казачата! – Рита ткнула стволом оружия в сторону пленников. – Ломайте пол. Вот здесь!

Женщина указала на то место, к которому только что прикладывала ухо. «Казачата» не заставили себя долго ждать. Особенно старался любитель тяжелого металлического рока. Он сильно трусил, что женщина еще припомнит ему «шаблынь».

– Что там, Рита? – спросил Малышев.

– Не пойму, – пожала плечами Аржанникова, – но что-то есть. Звуки непонятные, и вроде даже разговаривают. Громко, точно команды отдают. Достаточно! – остановила она казаков, готовых раскурочить весь пол.

– Точно! – согласился с Ритой Малышев, наклонив голову к небольшому выломанному отверстию.

Из него и в самом деле слышались отдаленные голоса и звуки.

– Я маленький, я и слазаю, – произнес Женя.

Рита не возражала. Женька и в самом деле был чуть поменьше Аржанниковой. Особенно когда та была на каблуках. Рита же осталась караулить пленных, которые пассивно сгрудились возле неработающего телевизора.