Бога Гермеса, что встретился с ним. — Туда, по наказу
Арга, Медею с Язоном одних отпустили герои.
Вместе они по тропинке в священную рощу вступили
В поисках дуба-гиганта, на коем руно золотое
Было повешено, с виду как облако, что при восходе
Солнца в его огневидных лучах отливает румянцем.
Рядом с тем дубом высоко вздымал огромную шею
Змей острозубый, очей бессонных взор устремляя
На подходивших к нему и страшно шипя. Разносился
Слышный и тем, что вдали от столицы Титанова сына
Эи, в Колхидской земле обитали близ устьев Лика,406
Что, от шумящей реки ответвляясь Аракса, сливает
С Фазисом воды святые свои, и оба потока
В русле едином бегут и впадают в Кавказское море.
И пробуждаются в ужасе матери новорождённых,
Спящих у них на руках, и малюток, повергнутых в трепет
Шипом страшным, сжимают тесней в тревожных объятьях.
Как по-над лесом, когда он горит, начинают кружиться
Кверху летят один за другим, догоняя друг друга,
Слившись в струю, что течет от земли до небес, изгибаясь,
Так и чудовищный змей извивался пред ними, вздымая
Долгое тело, покрытое сплошь чешуею сухою.
Дева под взглядом его подошла и голосом сладким
Стала Сон призывать, высочайшего бога, на помощь,
Чтобы он змея смирил; призвала и богиню ночную,
Недр царицу земных, дабы способ дала подступиться.
Следом шел Эзонид, преисплоненный жуткого страха.
Длинный хребет распускать, выпрямляя несчетные кольца,
Сходно с тем, как волна в утихающем море спадает
Черная, шум издавая глухой. Чудовище все же,
Страшную голову вверх поднимая, было готово
Их обоих схватить несущими гибель зубами.
Но Медея, сломив можжевельника ветвь407 и обмазав
Зельем могучим ее, разведенным в питье, с наговором
Ею чудовища глаз коснулась. Разлился повсюду
Запах от зелья и сон навел; опустилась на землю
Вдаль протянулся хвост по всему многодеревному лесу.
Вмиг золотое руно сорвал с высокого дуба,
Деве послушен, Язон. А она с ним рядом стояла,
Голову чудища зельем своим натирая, покуда
Вновь на корабль возвратиться ее Язон не побудил, —
Только тогда она вышла из рощи тенистой Ареса.
Как в полнолунье лучи луны серебристой, что с неба
В терем с высокою кровлей проникли, девушка ловит,
Тонкую ткань одежды своей подставляя, и, видя
Был и Язон, когда в руки руно он взял золотое,
И у него на челе и на смуглых ланитах румянец,
С пламенем схожий, горел от сверкания шерсти бараньей.
Сколь большого быка годовалого шкура бывает
Или оленя (его «рогачом» прозывают селяне),
Столь же большою была и шкура овна златая,
С пышною волной густой, завитками крутыми свисавшей.
Перед Язоном земля, когда шел он вперед, озарялась;
Нес то на левом плече он руно золотое, накинув,
То его свертывал вновь, чтоб к нему прикоснуться. Боялся
Он, чтобы бог или смертный не отнял руна, повстречавшись.
Эос уже по земле разливала сиянье, они же
К сонму героев пришли. Молодежь дивилась, увидя
Перед собою руно, что блистало, как молния Зевса.
Всяк порывался его иль коснуться иль взять в свои руки,
Но Эзонид друзей удержал, на руно же набросил
Новый покров и его на корме возложил, поместивши
Деву при нем, и с речью такой ко всем обратился:
Ради которого мы дерзнули в столь трудный пуститься
По морю путь, изнывая под бременем страды тяжелой,
Ныне легко свершено при содействии девы разумной.
Деву, согласно желанью ее, увожу я законной
В дом свой женой. Вы же все защищайте ее, всей Ахеи
Видя помощницу в ней благородную, так же как нашу.
Ибо — уверен я в том — Эит не замедлит явиться
С колхов толпой, чтоб не дать нам выйти из Фазиса в море.
Вы же, — одни, разместясь на скамьях и друг друга сменяя,
Их заслоняя надежно, воловьи щиты пред собою
Пусть выставляют и тем помогают возврату в отчизну.
Ныне у нас в руках и детей, и родителей дряхлых
Судьбы и родины честь; на исходе нашего дела
Зиждется всей Эллады позор иль вящая слава».
Так он сказал и облекся в доспех боевой, и в порыве
Бурном вскричали друзья, а он, из ножен извлекши
Меч, клинком разрубил причалы ладьи кормовые,
И, от Медеи вблизи, облаченный в доспехи, с Анкеем
Ибо гребцы со всех сил из Фазиса выйти спешили.
Ведомы стали меж тем и спесивцу Эиту, и колхам
Всем и Медеи любовь и деянья девы премудрой.
Все с оружьем они собрались на площади. Сколько
