«Мой совет, — на корабль подняться нынче же ночью,
Чтобы в противную сторону плыть от мест, где засели
Недруги. Мыслю я так: на заре, когда все обнаружат,
Их не побудит уже единая воля, что прежде
Всех побуждала, вослед идти нам. Одни, без владыки,
Легкой тогда и для нас, лишь они разбредутся, дорога
Будет, когда мы по ней в обратный путь понесемся».
Молвил, и вся молодежь Эакида одобрила слово.
Быстро взойдя на корабль, налегать неустанно на весла
Стали, пока на святой Электриды421 не прибыли остров,
Самый крайний из всех островов у реки Эридана.
Колхи, едва лишь они про гибель владыки прознали,
Тотчас решили найти в пределах Кронийского моря
И Арго, и самих минийцев, но их удержала
А напоследок и сами земли Китеидской бояться
Стали из страха они пред неистовым гневом Эита,
И потому на пути — кто здесь, кто там, — и осели:
На островах поселились одни, где герои стояли,
Тут и прозванье свое получили они от Апсирта;
У темноводных потоков Иллирика, там, где могила
Кадма с Гармонией, град основали другие в соседстве
С племенем энхелеев, а третьи живут и поныне
В тех скалистых горах, что хребтом Керавнийским зовутся
Не дали им поселиться на острове, против лежащем.422
Только когда показалось, что путь безопасен обратный,
Вдаль уплывшим героям, причалы они привязали
В крае гиллеев,423 где много из вод островков выступает,
Часто разбросанных, трудный проход пловцам оставляя.
Против них, как и встарь, не замыслили злого гиллеи, —
Даже и путь они им указали, взявши за это
Только один треножник большой Аполлонов в уплату.
Два треножника дал в далекий путь Эзониду
К богу в священный Пифон, вопросить о грядущем походе.
Было судьбой решено, что вовеки враг не разрушит
Той страны, где поставят на землю священный треножник.
Он потому и теперь еще в той стране бережется,
Но глубоко под землей, близ Гиллейского славного града,
Дабы всегда для людей он и был и остался невидим.
Но уж в живых не застали герои страны той владыку,
Гилла, что был рожден прекрасной Мелитой Гераклу
В крае феаков. Туда приходил к Навзитою в чертоги
Дабы убийство детей искупить. Увидев Мелиту,
Дочь Эгея-реки, и любовью к ней воспылавши,
Где царил Навзитой, все гордыне своей подчиняя,
И, из феаков набрав дружину, в Кронийское море
Он удалился, и тут ему легкий путь уготовил
Менторы из-за быков, коих он защищал среди поля.
Но почему, о Музы, и вне Кронийского моря,
По берегам Авзонийским, по всем островам Лигистидским,
Или Стойхадам,425 неложно о том повествуют, что много
Там оставил следов Арго? Какая неволя
Или нужда в эту даль унесла их? Ветры какие?
После того, как убит был Апсирт, владыку бессмертных —
Зевса великий гнев охватил за такое деянье,
И порешил он, что, лишь промышленьем Кирки Ээйской
В землю родную вернутся они. Но того не провидел
Из героев никто, и, Гиллейскую землю оставив,
Дальше поплыли они. Острова Либурнийские426 в море,
Полные колхов недавно, покинули вскоре герои, —
Иссу, и Дискелад, и отрадную Питиею. Следом за тем и
Керкиру они миновали (когда-то
Там поселил Посейдон дивнокудрую деву Керкиру,
Дочь Асопа; ее из пределов Флиунтских похитил
Бог, полюбив ее страстно). Тот остров кажется черным
А потому и зовут Керкиру островом Черным.427
Мимо Мелиты они, попутному радуясь ветру,
Мимо крутого Керосса и дальше лежащей Нимфеи
Плыли там, где живет Атлантида, богиня Калипсо.
Им показалось уже, что вдали Керавнийские горы
В дымке туманной видны. Тут лишь Гера узнала, как сильно
Зевс разгневан на них, и проведала замыслы бога.
В мыслях о том, чтобы путь совершили они, возбудила
Бурю она, и бури порыв их вновь к Электриды
Заговорил языком средь пути звучащий обрубок,
Вставленный в киль корабля, в середину, самою Афиной, —
Дерева вещий кусок от священного дуба Додоны.
Ужас героев объял, когда стал их слуху понятен
Голос, открывший, что Зевс на них разгневан. Вещал им
Дуба обрубок, что им не избыть ни трудов среди моря,
Ни устрашающих бурь до тех пор, покуда не смоет
С них пролитую кровь Апсирта Кирка; и надо,
Чтоб Полидевк и Кастор богов упросили бессмертных
