Термин «третий мир» возник в период активного противостояния двух систем, капиталистической и со­циалистической. Поскольку многие государства оста­лись в стороне от непосредственного участия в этой борьбе (но косвенно они в той или иной степени были в нее вовлечены), их стали условно именовать «третьим миром». Существовал и другой термин — «развиваю­щиеся страны». К государствам «третьего мира» обыч­но относят бывшие колониальные и зависимые страны Азии, Африки и Латинской Америки, в том числе и те из них, которые (как, например, латиноамериканские государства), довольно давно завоевав формальную не­зависимость, так и не смогли добиться финансовой и экономической самостоятельности.

Таким образом, существование «третьего мира» тесно связано с развернувшимся в XX в. крушением колониальной системы. Уже в первые его десятилетия волна национально-освободительных движений и ре­волюций прокатилась по ряду стран Востока. Правда, после полного распада к концу первой мировой войны Османской империи ее национальные «окраины» (Египет, Сирия, Ливан, Иордания и др.) не получили независимости и фактически стали колониями Фран­ции и Англии под видом так называемых мандатных территорий. Но и там вскоре началась борьба за пол­ное освобождение. А в Турции, центре бывшей импе­рии, в результате революции 1918—1923 гг. разверну­лась активная модернизация во всех сферах жизни.

Следует отметить, что на том этапе Советская Рос­сия (СССР) оказывала не только моральную, но также дипломатическую и финансовую поддержку Турции, Персии (Ирану), Афганистану, Китаю и другим стра­нам Востока, боровшимся за укрепление своей самостоятельности. Конечно, руководство СССР преследо­вало при этом свои цели, но для многих жителей стран Востока развернувшееся в СССР социалистическое строительство было мощным стимулом для демокра­тических преобразований и в своих государствах.

Весьма своеобразную форму «ненасильственного сопротивления» приняло национальное движение в колониальной Индии. Во главе его встал выдающийся политический деятель Мохандас (Махатма) Ганди, ру­ководствовавшийся духом буддизма и отчасти идеями Л. Н. Толстого о непротивлении злу насилием. Ганди и его ближайшие соратники периодически органи­зовывали всеиндийские акции гражданского непо виновения: отказ от сотрудничества с британскими колониальными властями, различные массовые бой­коты и т. д.

Тем не менее почти до середины XX в. колониаль­ная система в целом оставалась незыблемой. Но после второй мировой войны начался новый подъем наци­онально-освободительных движений, принявший не­обратимый характер. Ослабленные изнурительной войной державы Запада с трудом противостояли этому натиску. Кроме того, в ряде стран (Индокитай, Фи­липпины, Малайя, Бирма, Индонезия), оккупирован­ных в годы войны милитаристской Японией, развер­нулась мощная антияпонская борьба, которая в даль­нейшем приняла антиколониальный в целом характер и привела к завоеванию независимости.

Но дело было не только в ослаблении колониаль­ных держав в итоге войны. Власти бывших метропо­ лий порой предпочитали добровольно «даровать» не­зависимость своим владениям, не без оснований рас­считывая в дальнейшем извлекать из них такие же (или даже большие) барыши путем финансово- эконо­мического воздействия. Так, Англия, предоставив не­зависимость Индии (1947), добилась разделения стра­ны по религиозному признаку. В результате возникли индуистская Индия и мусульманский Пакистан, меж­ду которыми не раз вспыхивали конфликты и даже войны, ведущие к их взаимному ослаблению. Это, ес­тественно, пагубно влияло на развитие обеих стран и долгое время позволяло Англии и другим капиталис­тическим державам сохранять свои экономические по­зиции в регионе.

Попытки других колониальных держав силовым (военным) путем спасти свои империи от крушения ни к чему не привели. Голландия после нескольких лет кровопролитной войны вынуждена была предос­ тавить независимость Индонезии (1949). Потерпе­ла крах и Франция в двух тяжелейших войнах в Индо­ китае (1946—1954) и в Алжире (1954—1962). А к се­редине 70-х гг. рухнула и старейшая колониальная империя, португальская, хотя до этого метрополия всеми силами старалась сохранить свои владения в Африке (Анголу и Мозамбик). С завоеванием незави­симости Намибией (1990) закончилась история коло­ ниализма.

В результате деколонизации, принявшей наиболее бурные темпы в 60-е гг., на планете возникло несколь­ко десятков новых государств «третьего мира», во многом разных по своим цивилизационным особен­ностям и уровню развития. Но проблемы, стоявшие перед ними, имели немало общего. Долгие годы коло­ниальной (или иной) зависимости расшатали либо да­же подорвали традиционные структуры этих стран. Их изолированное от внешнего мира существование стало практически невозможным. И следовательно, втягивание стран «третьего мира» в современные ин­теграционные процессы сделалось в определенном смысле неизбежным.

Взаимодействие бывших колониальных и зависи­мых стран с высокоиндустриальными державами яв­ляется, по сути дела, их столкновением с «вызовом» индустриальной цивилизации (причем на стадии ее перехода в новую, постиндустриальную фазу). Разви­вающимся странам, конечно, непросто дать достой­ ный «ответ» на такой «вызов»: им приходится созда­вать новую экономическую структуру, искать оптимальные формы государственности, включаться в весьма непростые международные политические (и прочие) отношения, учиться взаимодействовать с «чу­жими» культурными традициями, не утрачивая при этом своей национальной самобытности.

Страны «третьего мира» можно с известной сте­пенью условности разделить на несколько групп (бло­ков), основываясь на их цивилизационной специфике. Что же это за группы?

Тропическая Африка

На этой довольно компактной территории Африки возникло более 40 государств, границы которых в ос­новном совпадают с границами бывших колоний. В не столь давнем прошлом эта часть континента была на­селена множеством первобытных и полупервобытных племен, среди которых кое-где встречались очаги ран­ней, незрелой государственности. В Африке и сегодня насчитывается до 500 различных этнических групп (от многомиллионных до совсем малочисленных), с собственным языком и самоидентификацией, т. е. со своего рода делением мира на «своих» и «чужих».

В этой многоликости и кроется источник почти не­прерывных внутренних конфликтов, которые сотряса­ют молодые африканские государства, где бок о бок со­существуют этнически неродственные племена, враж­дующие между собой. Власти этих стран находятся в крайне сложном положении: ведь они вынуждены по­стоянно поддерживать хрупкий баланс сил. Самым распространенным типом государственного устройст­ва стала парламентская республика во главе с прези­дентом, с обязательным представительством в парла­менте всех этнических групп. Без этого невозможна политическая стабильность, механизмы поддержания которой, впрочем, все еще не отработаны. Поэтому во­енные перевороты и гражданские войны пока остают­ся в этом регионе обычным явлением, а внешне демо­кратические формы правления далеко не всегда наполнены реальным содержанием и способны спасти от военной диктатуры.

Еще большие трудности связаны с экономическим развитием, которое пока непосредственно зависит от природных ресурсов, распределяющихся в разных странах континента весьма неодинаково. Так, в Юж­ но-Африканской Республике (ЮАР), наиболее разви­той африканской державе (ее правильнее относить не к «третьему миру», а к развитым капиталистическим странам), достигнут довольно высокий уровень жиз­ни не только белого, но и африканского населения (в сравнении с другими странами региона). Крупные залежи нефти открывают хорошие перспективы раз­вития перед Нигерией, Конго, Габоном, неплохие при­ родные ресурсы есть и у ряда других стран. Большую роль играет и вывоз такой продукции, как кофе, чай, какао-бобы, каучук и пр. Темпы экономического роста стран Тропической Африки, еще в 80-е гг. державшие­ся в среднем на уровне 3—4% в год, имеют тенденцию к росту.

Но в этом регионе есть и страны, обделенные природными ресурсами, что наряду с другими причи­ нами отрицательно сказывается на их развитии. Ряд таких стран в свое время (не без влияния СССР) отдали дань так называемой социалистической ориентации. Однако полное огосударствление экономики, прину­дительная кооперация крестьянства, искусственные попытки создания «пролетариата» без должной эконо­мической базы, как правило, не приносили положи­тельных результатов. Порой, правда, удавалось со­здать «смешанные» модели, где в капиталистическую по сути экономику вкрапливались элементы соци­ ализма. Но в целом подавляющее большинство госу­дарств региона сегодня отдают предпочтение рыноч­