заледеневшие серые глаза.

Нрэн молчал. Воин привык, что время от времени кузина устраивает ему выволочки за поступки, по ее мнению неподобающие, но все еще никак не мог уловить, какие именно его действия в следующий раз попадут в этот зловещий разряд. Спорить с Элией он не мог, ведь даже просто отвечать ей на любой вопрос было мукой, потому что приходилось смотреть на богиню, а взгляд неизменно упирался в декольте или останавливался на изящных линиях талии и рук. Все это приводило великого воителя, в обычных условиях гордящегося своими стоицизмом и выдержкой, совершенно в невменяемое состояние. А собственного безумия Нрэн боялся до жути, понимая, что если он потеряет над собой контроль, то уже никто и ничто не сможет его остановить…

– Кузен, я к тебе обращаюсь, – ехидно заметила Элия. – Ты меня слышишь?

– Д-да, – кивнул воин, старательно изучая рисунок на тонкой фарфоровой чашке с чаем, и тихо спросил: – Что тебя расстроило?

– Ты опять бил Бэль после того, как твой дружок донес на нее, – обвиняюще бросила принцесса.

– Он просто рассказал о ее неподобающем поведении, – пробормотал воин. – Она позорит нас, нарушая законы гостеприимства. Я должен был ее наказать.

– Нрэн, мы с тобой уже говорили о том, в каких случаях ты имеешь право применять телесные наказания. Забыл? – уточнила Элия.

Принц тяжело вздохнул.

– Так я повторю, – процедила принцесса, начиная сердиться по-настоящему. – Тогда, когда Бэль сознательно совершает дурной поступок, отчетливо понимая, какие неприятные последствия он за собой влечет.

– Она знала, что бульон выливать нельзя, – нашел в себе силы заметить Нрэн.

– Это что, настолько тяжелый проступок, что за ним непременно должно было последовать избиение? – мрачно поинтересовалась богиня. – Твой не в меру обидчивый приятель угодил под раздачу случайно. Нечего было под чужими окнами шляться.

– Я ее только слегка шлепнул, – начал оправдываться принц.

– Нрэн, я напоминаю, ты бог войны, а она маленькая девочка, и соизмерять свою силу настолько, чтобы твой шлепок показался Бэль шлепком, ты не можешь! – вскипела принцесса.

– Я умею контролировать силу, – тихо и твердо отозвался бог.

– Дорогой мой, если ты долго тренировался, чтобы не ломать ребра девкам в постели, то это еще не значит, что ты можешь правильно определить порог выносливости ребенка! Она же еще совсем малышка, к тому же наполовину эльф с хрупкими легкими косточками! – покачала головой принцесса.

На скулах принца при упоминании слов «девки» и «тренировки» выступили красные пятна, но мужчина не на шутку забеспокоился:

– Ты считаешь, что я действительно мог причинить девочке боль?

– Считаю, – серьезно подтвердила Элия, пальцы ее машинально скользили по узорам подушек, то ли лаская, то ли царапая, а воин завороженно следил за изящными движениями.

– Прости, я буду уделять больше внимания контролю силы, – клятвенно пообещал принц.

– И выбирать подходящее наказание после каждой проделки, а не шлепать за все подряд, – напомнила принцесса.

– Э, хорошо. – От сознания того, что Элия заканчивает беседу, воителю полегчало, и он поднял голову. Это было ошибкой: взгляд бога тут же уперся в декольте и прилип к нему намертво.

– Но если я узнаю, что ты не учел мои пожелания, милый, – грозно промурлыкала Элия, вставая и приближаясь к кузену – мужчина следил за ней глазами загнанного ягуара, – то ты сильно пожалеешь об этом, любимый мой! Понял?

Богиня подошла вплотную к принцу, замершему на подушках, как статуя воплощенного безумия. Только ярко сверкали янтарные глаза, в которых плескался океан желания и страха. Длинные острые коготки богини впились сквозь халат в его плечи.

– Понял, – прохрипел воитель, почти теряя голову.

– Не забудь! – предупредила богиня, отогнула ткань и провела правой рукой по груди кузена, оставляя длинные глубокие царапины, тут же наполнившиеся кровью и мгновенно, под еще свежей влагой, превратившиеся в поджившие полоски.

Мужчина застонал от наслаждения, мечтая, чтобы эта сладкая пытка продолжалась вечность, и, понимая, что сейчас ей придет конец, как каждому из жгучих безумных снов, после которых он лежал часами не в силах сомкнуть глаз. Боли Нрэн не испытывал, высочайший порог выносливости, дарованный божественным призванием к войне, превратил жестокую выходку кузины в сладчайшую из ласк, как она, превосходно знавшая суть Нрэна, и планировала…

– Не забудь, или мне придется напомнить, – еще раз предостерегла Элия, слизнула кровь кузена с пальчиков и задумчиво обронила: – У тебя горькая кровь, мой дорогой! – после чего не спеша вышла из комнаты.

Проводив ее завороженным остекленевшим взглядом, принц просто упал на подушки, чувствуя, что любимая забрала его душу с собой и оставила вместо нее только отчаяние…

С чувством выполненного долга принцесса покинула комнаты Нрэна. Теперь кузен хорошенько подумает, прежде чем решит шлепать Бэль, – это раз, а трещины в стенах самоконтроля и дурацких убеждений бога войны, мешающих ему признаться в своих чувствах, станут больше – это два.

А теперь, пока ее официальный гость Новогодья Злат по-прежнему был занят какими-то срочными делами, Элия планировала просмотреть ворох книг, привезенных Элтоном. Стоило поспешить, пока в них не забрался какой-нибудь прыткий брат и первым не утянул почитать самое интересное. Уже второй день принцесса никак не могла добраться до библиотеки. Все время попадались срочные интересные дела, и визит к бумажным сокровищам откладывался. Это не злило принцессу, ведь она умела наслаждаться и предвкушением удовольствия.

Молодая женщина неторопливо шла по коридору, пытаясь определить, откуда доносится заливистый собачий брех. Казалось, псы лают совсем рядом, а это говорило о том, что милых сердцу зверюшек притащил в замок кто-то из родственников.

«Надеюсь, это не охотничьи песики Энтиора, в роду которых явно прослеживается кровь демонов и мантикор, – успокоила себя богиня и приготовила несколько парализующих заклятий, когда лай послышался совсем рядом. – Впрочем, сейчас увидим».

Принцесса убедилась в своей правоте, поскольку из-за поворота, сбивая в складки ковровую дорожку, вылетело два здоровенных лохматых волкодава. На одном из псов гордо восседала принцесса Мирабэль. Вцепившись в густую шерсть своей «лошади» и визжа от удовольствия, девчушка вовсю наслаждалась игрой. Увидев сестру, она звонко закричала:

– Эли, я Чарина, всадница ледяного пса Варуна! У-и-и!

– Я вижу, детка, – рассмеялась богиня, прижимаясь к стене коридора, когда «маленькие собачки» проносились мимо. Псы, похоже, наслаждались игрой ничуть не меньше малышки-принцессы. Их заливистый радостный лай почти оглушил богиню.

Следом за резвящимися псами шел, посмеиваясь, их хозяин – принц Кэлер, а с ним его приятель Конан. Мужики, явно забавляясь, следили за проделками Бэль.

– Прекрасный день, сестра, – радостно поздоровался Кэлер, заключая Элию в свои медвежьи объятия и целуя в обе щеки.

– Прекрасный день, дорогой, – доброжелательно ответила богиня.

– Привет, Элия, – запросто поздоровался Конан, тряхнув гривой свежевымытых и даже расчесанных волос.

– Привет и тебе, – улыбнулась принцесса. К хамству приятеля брата она уже привыкла, понимая, что манеру общения Конана можно изменить только вместе с трансмутацией души.

– Здорово выглядишь, камешки хорошие, сапфиры чистой воды, – сделал комплимент мужчина, беззастенчиво заглянув в декольте богини и одновременно прикинув рыночную стоимость ее украшений.

– Ты тоже неплохо, – хихикнула принцесса. – Даже чистый сегодня!

– Все время чистым быть трудно, да в жизни это и не главное, – серьезно ответил Конан, почесав