разницы, и тот и другой строил лагеря и уничтожал там миллионы людей. Развязывали войны и губили там свой и чужой народы. В начале, они планировали, как вместе Англию уничтожить, а потом как хищники сцепились, один смертельно ранил другого и забрал себе всё. Мы захватили почти всю Европу, все, чем владел другой хищник. Стали рассказывать миру про Освенцим. А о Соловках забыли. У нас, их как бы и не было. Мы бьем себя в грудь — мы освободители. Но если ты освободитель, освободил и уходи. Но ведь нет, во всей Европе до сих пор армию держим. Когда венгры потребовали полной свободы, их раздавили танками, чехи захотели свободы их тоже, так что никакие мы не освободители, а хищники, захватчики. Трубим на весь мир, что гитлеровцы уничтожали людей только лишь из-за национальности, скажем, евреев. А мы, по какому признаку: чеченцев, ингушей, крымских татар, западных украинцев, да прибалтов? Смерть Сталина не позволила довершить дело врачей, а то и до евреев добрался бы.

В это время распахнулась дверь и в дверном проеме показалась проводница.

— Чаю не желаете? — спросила она.

— Мне два стаканчика, будьте добры, — сказала Вера Павловна, — а молодёжь, как хочет.

— Нам по стаканчику. Как вы? — обращаясь к Бурцеву, сказала Марина. Бурцев в ответ закивал горловой. Когда дверь за проводницей закрылась, Марина, глядя в глаза Бурцеву, сказала:

— А я не соглашусь с вами.

— В чём же несогласие?

— А в том, что Россия слаба изнутри. А как же дружба народов? Как же тогда победили в такой войне?

— О, Марина! Вы затронули такую тему, придется набраться терпения и выслушать.

— Дорога длинная, выслушаю, если аргументировано сможете доказать.

— Дружба народов — это всё бред, придуманный властью. Беда России в том, что она многонациональная и много конфессиональная. Она была такой и до революции. Царь, захватывая все новые территории, присоединял их к России. Все жители этих территорий становились гражданами России, как бы перемешивались внутри страны, образуя пятую колонну. Де-юре, они были граждане, но в душе каждый считал русских своими поработителями. Это в семьях передается от деда к внуку. Когда приходит враг извне, все понимают, что он пришёл на их землю и объединяются с русскими, а как только враг ушёл, русские становятся снова оккупантами.

— Позвольте, позвольте, — возразила Марина. — А как же США, они тоже многонациональны. Выходит и они слабы изнутри?

— О… не говорите, Мариночка. Это совсем другое. В США коренное население индейцы, их осталось совсем мало. А остальные-то пришлые, кто из старого света, кто из Африки. Старый Джон будет рассказывать своему внуку, как его прадед был бедным, в поисках лучшей жизни прибыл из Европы в Америку, и как прекрасно устроил будущее для них. Поэтому маленький Билл при исполнении гимна будет вставать и прикладывать руку к сердцу. А наш чеченец или латыш будет рассказывать своему внуку, как их прадеды воевали с русскими в кавказской столетней войне. Будет рассказывать, как вырезались целые села во время депортации, как грузились в эшелоны и увозились в Сибирь миллионы людей и там погибали. Как вы думаете, встанет ли маленький Ахмед, когда будет исполняться гимн? Думаю, что нет. Во многом ещё и отношения между людьми подливают масло в огонь. Вот, например, у нас в армии солдат из Средней Азии зовут «чурка», грузины «кацо», азербайджанцы «азеры». Так откуда она любовь-то будет, если мы сами с пренебрежением друг к другу относимся. И этому способствовала сама власть. Возьмите, к примеру, евреев. Царь им не разрешал селиться в центральных губерниях. Ближе Смоленска им не было ходу, запрещал иметь земельные наделы. Скажите, это, что же за разделение граждан на своих и чужих? Вот поэтому, ненавидя эту дурную царскую власть, евреи и подтачивали это государство. Марксистские кружки сплошь были из еврейской молодёжи. Неслучайно первое ленинское правительство состояло из одних только евреев. А какие самые верные войска были у Ленина? «Латышские стрелки». Кто прятал вождя? Финны. Все действовали так, руководствуясь лишь одним, как можно скорее освободиться от российской зависимости. А большевики придумали ещё хуже. Разделив на национальные республики, округа, выделили национальные элиты. Теперь уже каждая элита мечтает быть в своей республике полновластным хозяином. Освободиться от власти Москвы. Поэтому, скажем, в Казахстане Кунаев местный, а второй секретарь всегда русский. Не доверяем-с, никак не доверяем.

— Выходит, согласно вашему рассуждению, все удерживается только силой, — возразила Марина.

— Да силой. Неизбежность распада — участь всех империй.

— А каков же выход или его нет?

— Выход я вижу один. Достойная жизнь. Необходимо выбросить из головы все «измы» — этот бред о мировом социализме. Прекратить кормить все сомнительные режимы и заняться внутренними делами. У Ленина есть одна фраза: «Пролетариату нечего терять, кроме своих цепей». Вот так наши власти и поступают, думая, что пролетариату ничего не надо: мол, цепи у него забрали, а остальное ему и не надобно. Вы знаете, я с Лениным в корне не согласен. «Пролетас» в переводе с латыни «дети». Он и назывался в древнем Риме так, потому как ничего не имел, кроме множества детей. Оно и сейчас так, чем беднее человек, тем больше у него детей, и терять ему как раз есть что, самое дорогое на свете. Если в стране будет уровень жизни выше европейского, или хотя бы среднеевропейский, то, увидев, что его дети живут лучше или на уровне, ни один пролетарий, я уверяю вас, не поддержит крикуна, призывающего к независимости. — «Где в государстве мы видим нищету, там таятся и воры, и карманники, и святотатцы, и всех злых дел мастера». — Так в своей «Республике» Платон писал.

— Ну, хорошо, — сказала Марина, с этим я еще соглашусь. Но то, что вы нас отождествляете с фашистами, этого никак не могу понять.

— Я говорю о власти, а не о народе. Сущность, что коммунистической, что фашистской власти одна, она бандитская. Независимо от того, как они пришли к власти, через насилие, как большевики, или выборным путем, как фашисты. И если у власти много лет сидит один и тот же человек, или группа лиц, знайте, это бандиты. Они пойдут на все, чтобы не выпустить из своих кровавых лап этот лакомый кусок, именуемый властью. Они могут убить, посадить в тюрьму или в психушку. Уберут любого, кто будет им мешать. Объявят «врагом народа», вышлют из страны, как это сделали с Солженицыным. И как ни странно, им потявкивают миллионы прихвостней, питающихся объедками этих хищников. Являются их крикунами. Клеймят позором и требуют расстрела «врагов народа». Наличие в стране большого количества экономически и политически свободных людей уменьшает количество «шакалов» желающих послужить «Шерхану», и выбивает почву из-под ног властителей «бандитов». Тираны не любят, чтобы в его вотчине были свободные и богатые люди. Где есть нищета, там ждите тирана; люди, сами его позовут, им захочется сильной руки. Только она, на их взгляд, накормит их и выведет их из этой нищеты. Но они всегда ошибаются, нищета питательная среда тирана, люди в этой стране никогда не будут богатыми. Это не в интересах тирана. Для него самым лучшим было бы общество, где все питаются с его руки. В этом случае лучшей моделью является социализм. Вся собственность в руках государства, а во главе его стоит он. В руках одного человека армия, полиция, суды и тюрьмы, финансы, заводы, фабрики. Вот и получается, как в той детской присказке: «Сорока-воровка кашку варила, этому дала, этому дала, а этому не дала, он папку не слушал». Вы заметили, где социализм, там бедность и культ личности. Чем больше культ, тем больше нищета. Все это происходит потому, что каждый старается быть поближе к вождю. Высказать ему преданность, ублажить ласковым словом, напомнить ему о его гениальности, смотреть преданно ему в глаза. Все это делается с одной целью, чтобы получить из его рук при раздаче пожирнее куски. Но для того, чтобы бросать эти жирные куски в массы, их надо где-то брать.

— А где же их взять, если страна нищая, — засмеялась Марина. — Вы же сами вывели теорию «тиран и нищета».

— Где взять? Отнять! Отнять можно у своих же граждан, более зажиточных. Это, как правило, более приближенные слои населения, получавшие ранее жирные куски, и чем-то не угодившие тирану. Их сажают в тюрьму, а имущество — более преданным. Поэтому и статьи-то в уголовном кодексе сплошь с конфискацией. Тирану это выгодно вдвойне. Держит всех в страхе, добиваясь беспрекословного подчинения, во-первых. А во-вторых, происходит частая смена кадров, в чиновники приходят люди, не сведущие в его темных делах, более голодные, а значит, более преданные. Дрессировщик в цирке за корм и кнут даже льва заставляет на задних лапах ходить. Есть и второй способ раздачи жирных кусков, чтобы не