Жанна только скрипнула зубами.

Оказалось, что самолет из Нью-Йорка уже приземлился, о чем дамы узнали, поглядев на табло.

Вскоре показались и первые пассажиры.

— Наш наверное будет самый толстый, — проговорила Ирина, — небось в самом конце причапает…

Однако она ошиблась. Их американец хоть и был толстым, но двигался быстро и не зевал по сторонам. Багаж очевидно он получил одним из первых, потому что уже минут через десять Ирина увидела загорелую лысину. Толстяк весело улыбался и громко говорил что-то плечистому молодому человеку, который катил рядом с ним тележку с чемоданами. По тому, каким цепким взглядом молодой человек оглядывал встречающих, Ирина поняла, что он выполняет при американском коллекционере функцию не только секретаря, ной охранника.

Двое миновали импровизированный коридор, который образовали встречающие, и остановились в зале. Молодой человек замешкался, высматривая, надо полагать того, кто их встречал, и тут Катерина со своей сумкой вырвалась вперед.

— Валик! — закричала она. — Дорогой ты мой!

Как же я рада…

При виде чучела в дурацком клетчатом пиджаке американец малость прибалдел. Молодой человек сделал поползновение закрыть собой американца, но между ними оказалась тележка с чемоданами, куда Катька одним движением руки бросила еще свою торбу.

Оказавшись рядом с американцем, Катерина сходу бросилась ему на шею.

— Любовь моя! — кричала она. — Как же я соскучилась без тебя!

И она запечатлела ни щеке коллекционера смачный поцелуй.

— Что вам надо? — завопил по-русски очухавшийся секретарь. — Мадам, вы ошиблись!

Он сделал попытку оторвать Катьку от своего шефа, но не тут-то было. Ирина, наблюдая со стороны, поняла, что именно сейчас Катя делает то, что собиралась, то есть засовывает подслушивающее устройство под воротник пальто американца. На лице ее появилось такое сосредоточенное выражение, что Ирина испугалась разоблачения.

Однако охранник видел Катерину со спины, то есть имел возможность только полюбоваться коричневыми и желтыми клетками. Вот Катино лицо просветлело, и она отшатнулась от американца.

— Ой! — вскричала она. — Я кажется обозналась; . Вы вовсе не Валик! А как похож…

Билл Йейтс стоял столбом, очумело моргая глазами. На щеке его расплывалось морковное пятно — след дешевой Катькиной помады. Катерина тут же принялась тереть эту щеку, приговаривая:

— Ну надо же как похож! Вылитый Валик!

Ирина не удержалась от смеха, вспомнив Катькиного мужа. Ваг уж трудно найти менее похожих людей!

Тут к троице подскочил еще один плечистый молодой человек. И хоть он был похож на первого, как две капли воды, по некоторым признакам Ирина угадала в нем соотечественника. Русский охранник не стал тратить время на слова. Мощной рукой он оторвал Катьку от американца, всунул ей в руку клетчатую сумку и направил в сторону, придав необходимое ускорение с помощью крепкого шлепка по мягкому месту.

— Нахал! — взвизгнула Катя.

— Не переигрывай! — шепнула приблизившаяся Ирина. — Быстро уходи отсюда и садись в машину как можно незаметнее. Я сама за ними прослежу!

Катя все поняла и исчезла. Американец в сопровождении двоих молодых людей тоже поспешил к выходу. Ирина проводила их до стоянки, и увидела, что они сели в черный «мерседес».

Она поспела к «девятке», когда «мерседес» уже выруливал на дорогу.

— Вот за этим! — Ирина запыхалась и вздрогнула, услышав в машине чужие голоса.

Увидев довольные лица подруг, она поняла, что у Кати все получилось и что микрофон работает.

Секретарь, оказавшийся еще и переводчиком, от имени мистера Йейтса интересовался, отчего мистер Суходольский не приехал в аэропорт. На что русский охранник отвечал, что мистер Суходольский предлагает встретиться сегодня в восемь вечера в ресторане «Пастель» и там решить все деловые вопросы, а заодно и поужинать. Соединить, так сказать, приятное с полезным.

— Там они и совершат сделку! — сказала Жанна, останавливаясь на перекрестке и набирая номер на мобильнике.

Она позвонила в ресторан «Пастель» и заказала столик на восемь вечера. Ресторан был очень дорогой, и места всегда были.

На шоссе «мерседес» с американцем так Припустил, что Жанна только скрипела зубами. Однако «девятка» не отставала. При въезде в город стало легче, из-за многочисленных светофоров машины двигались медленно.

— Как бы они не заметили преследования, опасливо сказала Ирина, помогая Кате стереть с губ морковную помаду.

С пиджаком Катерина расстаться не спешила.

— Можно я его себе оставлю? — спрашивала она. — Понимаете, я в нем раскованно себя чувствую…

— Да уж, — рассмеялась Ирина и в красках расписала Жанне Катино поведение в аэропорту.

Когда они свернули на Миллионную улицу, Жанна остановилась.

— Все поняла, куда его везут, — сообщила она, не в гостиницу, а в апартаменты. Дальше ехать нельзя, как бы они нас не заметили. Придется пешком.

Они осторожно вылезли из машины. Катерина просилась тоже, обещала, что снимет приметный пиджак, но Жанна была неумолима.

— А вдруг у охранника глаз наметан и они узнают тебя даже в другом прикиде? Сиди в машине и не чирикай, мы скоро.

Дом был четырехэтажный, очень красивых пропорций, недавно отремонтирован.

— Знаю я этот дом, — сказала Жанна, — клиент у меня как-то был очень богатый татарин из Казани. Всей семьей они приехали — он сам, три жены и еще дети, уж не помню сколько штук. Так они в этом доме апартаменты сняли, татарин в гостинице жить не захотел, чтобы никто на его жен не пялился. Хотя откровенно тебе скажу, там и смотреть-то не на что было — в том смысле, что замотаны они все по самые глаза.

Ирина пригляделась к окнам. Вот на третьем этаже дружно упали занавески.

— Там он, на третьем, — удовлетворенно сказала Жанна, — слышала я, что этот самый Йейтс не любит яркого света. Так что он на третьем этаже расположился. Идем к машине, Ирка, нечего здесь маячить.

Катя встретила их вопросительным взглядом.

— Катерина, ты свое дело сделала, можешь отправляться домой, — сказала Жанна, — а мы с Иркой переоденемся и пойдем в ресторан. Тут больше делать нечего.

— Я Яшу проведаю, а потом домой нужно заехать, потому что вечернее платье я с собой к Катьке не взяла.

Жанна так торопилась, что не спросила, с какого это перепуга Ирина живет сейчас у Кати, и даже собаку с собой взяла. Условились встретиться у нее.

— Куда ты так несешься? — Катерина, пыхтя, еле поспевала за подругой. — Ирка, что вдруг за пожар?

— Что-то я за Яшу беспокоюсь, — призналась Ирина, — оставили его одного в незнакомом доме.

А он не привык долго быть один.

Дальнейшие события показали, что волновалась Ирина не напрасно. Уже на подходе к дому они заметили группу соседок, роящихся возле Катиного подъезда. Сходству с пчелиным роем способствовало их угрожающее гудение.