- С вашего позволения, моя дорогая, я бы навестила маркиза узнать, почему он так поступил, - сказала Готель, поразмыслив.
Ничто не предвещало такого исхода. Они не клялись в Лионе быть вместе; это был лишь момент слабости, который закончился так же неопределенно, как и возник; а потому Готель сама задавалась вопросом изгнания Констанции, может быть даже больше, чем сама графиня.
'Что же случилось? - ломала голову Готель, - неужели маркиз так и не повзрослел и воспринял их негаданную встречу столь близко, но почему тогда он ничего не сказал уходя'.
- Прошу вас, не оставляйте меня, - прослезилась Констанция, - прошу вас.
Готель поняла, что увидит Раймунда не скоро. Она обнимала свою разбитую подругу, пока та, наконец, не отпустила её руку.
- Вы любили его? - спросила Готель, уходя.
- Да, моя дорогая; я была внимательна к нему, - отозвалась Констанция, - но я никогда не позволяла себе любить его больше, чем вы.
'Значит ли это, в таком случае, что Раймунд надеялся однажды на встречу со мной, - размышляла Готель по дороге домой, - и значит ли это, в свою очередь, что он отказался от Констанс ради меня'. Готель подумала, что если это так, то она лучше дождется вестей из Прованса; к тому же, она не хотела лишний раз напоминать Клеману о Раймунде и теребить его раны, тем более теперь, когда на защиту их брака встал даже парижский епископ, и их семейный конфликт почти угас.
Но шли недели и выпал снег, а Раймунд так и не объявлялся. Констанция редко говорила о Раймунде, а когда родился ребенок, Готель вообще не могла дождаться ни слова об их совместной жизни. Парадокс бы в том, что из всей этой мозаики, Готель никуда не могла приладить только тот кусочек, который являлся ночью в Лионе.
- Он был вам верен? - невзначай спросила Готель.
- Я полагаю, да. Если не считать, что он всюду следовал за графиней Прованса, пытаясь обручить нашего девятилетнего сына с её двухлетней дочерью, - рассмеялась Констанция, и Готель снова осталась ни с чем.
Она видела, как несправедливо обошлась судьба с её подругой, и тысячу раз хотела признаться и тысячу раз останавливала себя только потому, что не понимала до конца, что за игру вёл Раймунд.
- На всё воля Божья, - успокаивала себя графиня.
- А если он просто ошибся?
- Раймунд? - потеряла нить разговора Констанция.
- Бог.
- Разве Бог может ошибаться? - смутилась графиня.
- Если верить Писанию, что мы созданы по его образу, такое возможно, - заключила Готель.
- Ваше участие необъяснимо самоотверженно, - заметил как-то епископ.
- Сломала, теперь воздвигаю, - распаковывая сумку с теплой одеждой, ответила Готель.
Та зима выдалась холодной и долгой. Возможно из-за постоянного ожидания весточки от Раймунда, а возможно от личного, душевного одиночества. Клеман так и не посещал Готель, но она иногда оставалась у него.
- Я не могу так долго быть одна, - шептала она в темноте.
Окна в домах Парижа были забиты наглухо, и Сена замерзла настолько, что по ней в любом месте ходили люди и повозки. Констанция проводила всё время с ребенком, когда он не был в руках кормилицы или нянек.
- Зато он будет только мой, - говорила графиня, играя с малышом.
Она то поднимала его над собой, то снова опускала его себе на колени.
- Я собираюсь в Прованс, как только сойдет снег, - сказала Готель, наблюдая за их игрой.
- Вы не обязаны этого делать, - теряя настроение, отвечала Констанция, - если только у вас нет других причин.
Готель смешалась, как будто её уличили в содеянном, но её спасла сама же графиня:
- Простите, дорогая, я, правда, не знаю, что на меня нашло…
- Не нужно, - успокоила её Готель, - я просто хотела вам об этом сказать.
Другое дело было сказать об этом Клеману, который, словно понимая к чему тает снег, только добавил сложностей к разговору.
- Вы снова надели кольцо? - риторически спросила она.
- Я знаю, для вас это важно.
'Самое время', - подумала Готель. Клеман вёл себя уступчиво, быть может оттого, что понимал, что его мнение ничего не изменит. Они простились холодно, не утруждая друг друга пустыми объяснениями и ссорами. Готель сочла это справедливым. Она ехала через мост и видела, как по реке сплывает лёд. В воздухе появился запах земли и деревьев, небо стало хрустально голубым, и люди разбирали заделанные от холода окна и благодарили Бога за то, что к ним, наконец, пришла весна.
Казалось, лето никогда не покидало Марсель. Готель остановила экипаж в порту, как и раньше. Купила себе немного фруктов, прогулялась по набережной, наслаждаясь свежим бризом, и, уже собираясь к аббатству, заметила среди прохожих Раймунда в сопровождении какой-то знатной особы тридцати лет. Он был к ней внимателен, держал себя осторожно и сдержано, словно от каждого её слова зависела его судьба. Доев свои фрукты, и вдоволь насмотревшись на пару со стороны, Готель окликнула Раймунда. Он оказался совершенно растерянным этой встречей. Еще далеко до того, как Готель могла что-то расслышать, он принялся что-то быстро говорить своей спутнице, пока они не сблизились.
- Готель! Какой сюрприз! - поцеловал он у ней руку.
- Рада видеть вас, Раймунд, - вежливо улыбнулась Готель.
- Позвольте представить, - заговорил разволновавшийся маркиз, - графиня Прованса - Рыкса Силезская. А это, миледи, - обратился он к графине, - моя давняя подруга из Парижа - Готель.
- Мадам Сен-Клер, - уточнила Готель.
- Добро пожаловать в Марсель, - улыбнулась графиня.
- Спасибо, миледи, - присела в реверансе Готель.
- О вас в Провансе ходят легенды, моя дорогая, - сказала Рыкса и обратилась к Раймунду, стукнув его по плечу, - как вам удавалось столько времени прятать такую красотку, мой дорогой!
Если бы маркиз мог сейчас разойтись надвое, он бы с радостью это сделал, но все что он делал, лишь почтительно улыбался, глядя на своих дам, что придавало сцене в крайней степени комичный характер.
- Я еще не была дома…, - нарушила эту мизансцену Готель, намекая оставить их наедине.
- Бросьте! Маркиз оказал мне достаточно внимания сегодня, - запротестовала графиня и посмотрела на Раймунда, - где ваши манеры, маркиз? Вы, должно быть, не виделись целую вечность, а у меня еще здесь дела, - наказала она и, откланявшись, удалилась.
Готель и Раймунд остались одни посреди портовой площади. Готель улыбнулась, провожая взглядом новую знакомую, и посмотрела на Раймунда:
- Проводите меня?
Маркиз согласно кивнул.
- Забавно, что именно так Констанция все и описывала, - улыбалась Готель.
- Простите, я совершенно не готов был вас встретить.
- Я это заметила, - с той же улыбкой, констатировала она.
- Так вы общались с Констанцией, - будто дошло до маркиза.
- Мы всегда общались с Констанцией, разве не так?
- Да, но…
- Но что? - остановилась Готель, оглядела его и, поняв, что маркиз за эти десять лет так и не повзрослел, подошла ближе, - ах, да, я была несколько шокирована вашим поступком, правда так и не поняла его причин. Что это было, маркиз? Наша ночь в Лионе, месть за её резон в моей бесплодности или что?
