настаивать, чтобы он жил с ними, и теперь Фадеев проживает в отдельном доме, а родители гордятся успехами сына. Дома я у него никогда не была, да и зачем? Покачав головой, я попрощалась и, развернувшись, поехала к себе.

Остаток дня провела в мастерской, старательно накладывая корпусные краски на один из привезенных мной этюдов. Вечером позвонила Кире и, поболтав с ней, рано легла спать. Сон с Тагашевым в главной роли был таким прекрасным, что будильник я не услышала – проспала. Вскочила в половине восьмого и, собравшись со скоростью новобранца, вылетела за дверь.

На урок «Истории вампиров» не опоздала, хотя неплохо было бы и запоздать. Голос историка, господина Вяземского, столетнего верлафа с черными усами и необыкновенно бледной кожей, усыплял. Быстрая монотонная речь делала даже интересные события в его изложении скучными и обыденными, а даты вообще не откладывались в голове. Да и какая разница, в котором году родился кровожадный мракаур Агафон Беспощадный, уничтоживший несколько людских поселений, главное, что он давно разорван и сожжен верлафами. Звонок прозвенел как долгожданное избавление. Засунув тетрадь с первым конспектом в рюкзак, мы с Алиной, Романом и Владом отправились на завтрак в академическую столовую, расположенную на втором этаже.

Как во всей академии, здесь ощущается отпечаток времен: древний каменный потрескавшийся очаг в углу, те же громоздкие кованые люстры, каменный пол и тяжелая дубовая мебель, правда, современная, но ножки столов и стульев сделаны в форме волчьих лап. Низ огромного раздаточного стола скрыт каменными барельефами, а поверхность заставлена массой различных блюд. Правее от стола – огромный холодильник с пакетами крови. Выбрав фруктовый салат, я поколебалась и взяла сладкую булочку с творогом и сок.

– Не растолстеешь, – хмыкнул Роман и поставил на свой поднос большую порцию яичницы с беконом, чай и блюдце с парой булочек с маком.

Выбрав свободный столик, мы принялись за завтрак.

– Я могу присоединиться? – Присутствие Рината мгновенно испортило аппетит.

В течение всего урока поворачивался и улыбался, словно выиграл лучший приз. Не дождавшись разрешения, он отодвинул стул рядом со мной и сел. Радости от его общества у меня не прибавилось. Отщипывая маленькие кусочки булки, я ее больше крошила, чем ела, при этом стараясь не замечать присутствия Размаева.

– Зря ты вчера отказалась. – Ровные белые зубы Рината вонзились в румяную сосиску, которых на тарелке высилась целая горка. – Было по-настоящему весело, – прожевав, сообщил он. – Даже мракауры приехали.

Медленно отложив булку, я взглянула на Рината.

– Новые наставники тоже были приглашены? – сиплым голосом спросила я.

В голове появилась сцена: Елена стоит напротив Елизара, он улыбается и кивает ей. Значит, его пригласила она и он согласился. В груди что-то сжалось.

– Ну, Елену было тяжело остановить, – улыбнулся Размаев, очевидно довольный произведенным на меня эффектом. – Мракауры – целое событие в клане, они мало кого знают, поэтому и приехали. Тачка у Марка – закачаешься, а его девчонка – даже слов нет. Тагашев тоже ничего, но немного мрачноват, хотя сестренка изо всех сил старалась его окрутить…

Что говорил Ринат дальше, я не слышала. Я встала и на негнущихся ногах пошла к выходу из столовой. Стены закачались. Так интересно, будто я на огромном надувном матрасе посреди океана. Волны укачивают, убаюкивают, но лишь для того, чтобы огромной волной смыть тебя и потопить в страшной глубокой бездне. Какое странное, новое и режущее чувство – ревность. И какую сильную боль оно приносит. Ледяная пустота внутри меня разверзлась до размеров черной дыры, пожирающей, будто бездонная глотка, и разъедающей сердце, словно серная кислота. Как же ранит чувство ненужности, осознание, что ты не нравишься, а тому, кем ты дышишь, о ком грезишь даже во сне и с кем хочешь быть рядом, на это наплевать. В любой момент он может выбрать, но не тебя. Бежишь-бежишь за мечтой… И вот ноги разбиты в кровь, сил двигаться больше нет, а ты не приблизилась к нему ни на шаг: стоит там же, где и стоял, тепло улыбается, но… другой девушке.

Звонок ворвался в уши, заставив вздрогнуть. Рука скользила по зеркалу, словно стирая мое бескровное отражение. Кажется, я в душевой, рядом с раздевалкой. Как я здесь оказалась, не помню. Надо что-то с этим делать: таблетки от склероза – самое оно, и это в моем-то возрасте. Нужно идти на урок. Что там по расписанию? Ах да, тренировка с Хранителями, а я не переоделась. А еще сегодня занятие с мракаурами. Интересно, кто его будет вести? Снова взглянула в зеркало: два огромных серых глаза, а что внутри – лучше не смотреть. «Может, линзы купить?» – мелькнула мысль. Яркие, изумрудные. Но смогу ли я в них трансформироваться? Стоит попробовать. Умывшись, я вытерлась бумажным полотенцем и пошла в раздевалку. На урок точно опоздаю, и за это меня не похвалят.

В отличие от аудиторий для устных предметов тренировочные залы академии огромны. Все те же каменные стены и полы, но очень толстые и способны выдержать силу вампиров. Этот – совсем пустой, даже тихие шаги рождают эхо. Невысокая девушка-наставница нахмурила светлые брови: опоздания не приветствуются. Хрупкая фигурка затянута в костюм для трансформации, а вьющиеся волосы до плеч почему-то наводят на мысль о сходстве наставницы с лесным эльфом. Может, потому, что выглядят мягкими и невесомыми, словно пух одуванчика. Но ее хрупкость обманчива: вчера она была награждена «Щитом и клинком», как и Макс.

– Злата Демина, не так ли? – уточнила наставница. – Вы опоздали. – Какой красивый у нее голос: нежный и переливающийся, словно ручеек. – День дежурства в столовой, – назначила она наказание. Я безразлично кивнула. – Становитесь на свое место.

Одиннадцать студентов уже построились. Самый высокий – Роман, за ним – Павел Самохин. Ринат внимательно изучает меня, будто старается понять по выражению лица, чем он меня обидел. Я почти в самом конце: справа Алина, а слева… Елена. Самая низкая – Инесса, но я на нее не смотрела, подходя к шеренге.

Да, Елена очень красива и может понравиться любому парню. Нежную кожу на правильном лице хочется потрогать. Темные, длинные волосы цвета расплавленного шоколада ниспадают блестящими крупными завитками. Необыкновенные карие – темные и совсем не такие, как у Альбины, – глаза обрамлены густыми ресницами и смотрят зло, но это потому, что смотрит она на меня. Яркие сочные губы искривлены злорадной усмешкой, но и в этом виновата я. Довершают образ стройные ноги, осиная талия и соблазнительная грудь. Рядом с ней я смотрюсь черной вороной. Вздохнув, я встала на свое место.

– Ты куда пропала? – зашептала Алина. – Вскочила и, ничего не сказав, ушла.

– Маме забыла позвонить, – соврала я.

Вересова недоверчиво посмотрела на меня, но больше расспрашивать не стала.

– И как мамочка? – хмыкнула Елена.

Вздрогнув, я не ответила.

Тем временем девушка-Хранитель вела урок:

– Сегодняшнее занятие мы начнем с трансформации. Каждый поочередно будет выходить и оборачиваться, а затем, приняв обычный вид, возвращаться на свое место.

Роман вышел первым и легко трансформировался в огромного коричневого волка. За ним вышел Ринат и обернулся черным волком.

– Как зовут наставника? – спросила я у Алины. Опоздала и, естественно, не слышала.

– Наталья Разина, – прошептала Вересова. – Кажется, Ринат на тебя запал, – хмыкнула она. – Ты ушла, а он чуть следом не бросился. Аппетит сразу пропал. Глаз с тебя не сводит, – дышала в ухо Алина.

– Всегда знала, что у братца ужасный вкус, – встряла Размаева.

– Ринат западает на многих и с постоянной периодичностью, – не обратив внимания на насмешку Елены, ответила я Алине.

Парни продолжали трансформироваться. Волки были разные по окраске, но все огромные. Настала очередь Алины: девушка вышла и трансформировалась в потрясающую серую волчицу. Но грудь и лапы – белые, и, конечно, она поменьше парней. Дождавшись очереди, я спокойно вышла на середину зала и обернулась пантерой. В нос мгновенно ударил стойкий волчий запах. «Это тоже плюс», – мысленно