гадать на площади около собора, моя жена там старшая над женщинами, она найдет тебе клиентов.
— Спасибо, я согласна, — обрадовалась Кассандра, — только мне нужно платье, как у ваших женщин.
— Это не проблема, вечером тебе его принесут, — пообещал Диего.
Появилась Хуана с ключом и большой корзинкой в руках. Из корзинки, закрытой виноградными листьями, торчало горлышко глиняного кувшина.
— Пойдемте, — предложила она и пошла вперед.
Пройдя пару минут по дороге, женщина свернула на чуть заметную лесенку, на разрушенных ступенях которой буйно росла сорная трава.
— Ступени сами очистите, — сказала Хуана, поднимаясь вверх.
— Конечно, — подтвердила Кассандра и перевела Полли то, что сказала женщина.
Еще через минуту они оказались на маленькой площадке, выдолбленной в склоне горы, перед выгоревшей на солнце старой дверью. Хуана вставила большой чугунный ключ в замочную скважину и легко повернула его в замке. Дверь открылась. Женщина вошла первой, за ней шагнула Кассандра, за которой осторожно протиснулась Полли.
В пещере было тепло, но не жарко, не было ни затхлого запаха, ни сырости. Хуана, чиркая кремнем около большого очага, пыталась зажечь огонь. Наконец, ей это удалось, и женщина, запалив лучину, зажгла толстую свечу в позеленевшем медном подсвечнике, стоявшем на столе. Огонь заплясал причудливыми тенями на стенах пещеры, и Кассандра с удивлением увидела в одной из стен арку.
— А там что? — спросила она, указывая на темную арку.
— Спальня, — пожав плечами, ответила Хуана. — Здесь две комнаты, у нас с Диего — пять, в других пещерах есть три-четыре. А что, вы не знали?
— Мама не рассказывала мне про пещеру, а бабушка давно умерла, — нашлась Кассандра.
— Понятно, — кивнула Хуана, — располагайтесь и отдыхайте. В корзинке еда, за водой тебе придется идти к колодцу, он чуть выше по улице. Вечером я принесу тебе платье, а завтра утром пришлю за тобой дочку, Диего сказал, что ты теперь будешь работать с нами.
— Спасибо, я с радостью, — улыбнулась Кассандра и удовольствием отметила, что ревнивые мысли уходят из головы Хуаны, она все-таки смогла убедить женщину в том, что готова работать так же, как все они.
Хуана улыбнулась в ответ и ушла. Девушка, передав Полли корзинку, взяла стоящий возле очага большой глиняный кувшин и отправилась за водой. Колодец она нашла быстро. Сложенный из больших белых камней, он был украшен красивой крышей, покрытой ярко-рыжей черепицей. Возле него, весело болтая, стояли цыганки в пестрых нарядах. Они с удивлением посмотрели на девушку в европейском платье и соломенной шляпке.
«Это — цыганский квартал, — поняла Кассандра, — я здесь одна в таком наряде».
Она подошла к колодцу, гордо вздернула голову и по-цыгански поздоровалась с женщинами. Они расступились, пропуская ее к воде, и даже помогли крутить тяжелый ворот, поднимающий на позеленевшей цепи кованое ведро. Кассандра поблагодарила, аккуратно перелила воду в горлышко кувшина и отправилась в обратный путь. На пороге пещеры ее встретила повеселевшая Полли.
— Здесь в очаге есть жаровня, в шкафу есть котелки и чайник. А в спальне стоят два топчана. Правда, пока на них только охапки сена, но мы можем постелить свои плащи и отлично выспаться, — сообщила она.
— Вот и отлично, тетушка, — поддержала женщину Кассандра, — теперь у нас есть крыша над головой, а завтра я начну зарабатывать деньги, скоро все наладится.
— А как же герцог Молибра? Ты будешь искать с ним встречи? — забеспокоилась Полли.
— Я пока еще не приняла решения. Наверное, сначала попробую узнать о нем побольше, а потом решу, — ответила девушка.
— Как знаешь, дорогая, — согласилась Полли, за три месяца уверовавшая, что ее девочка необыкновенно умна и все всегда делает правильно.
Они сели за стол у горящего очага. Хуана кроме кувшина с красным вином положила в корзинку половинку румяного хлеба, большой кусок вяленого мяса и с десяток круглых оранжевых апельсинов.
— Ну вот, тетушка, вы и вернулись к тому, от чего уехали, — пошутила Кассандра, очищая душистую корочку с одного из них.
— И кто бы мог подумать, что, проплыв по морю половину мира, я снова буду держать в руках апельсины, как у Ковент-Гарден, — поддержала ее Полли.
Женщины переглянулись и засмеялись. Новая страна больше не пугала Полли, и она целиком положилась на свою умную девочку.
Кассандра встала с высокого резного стула черного дерева и, разминая уставшие плечи, прошлась по комнате. Вот уже месяц, как она начала гадать в Гранаде, и оглушительная слава, настигшая ее через пару недель после начала работы, привела к ней множество желающих узнать свое будущее. Они стояли в длинной очереди возле маленького домика в мавританском квартале, где она теперь снимала специальную комнату для приема людей, а юная Лурдес, дочка Хуаны и Диего, пропускала желающих по одному и забирала у них плату за гадание.
Сегодня людей было так много, что силы Кассандры совсем кончились. Она чувствовала себя такой усталой, что не представляла, как дойдет по крутым улочкам вверх до своей пещеры. Если бы не тетушка, девушка ни за что бы не пошла сегодня домой, а осталась бы здесь, упав на низкий мавританский диван с множеством подушек, устроенный в дальнем углу комнаты.
Она больше не носила европейское платье, да и костюм, принесенный ей Хуаной на первое время, девушка надевала только первую неделю. Золото, посыпавшееся на самую знаменитую гадалку Гранады, которой она теперь считалась, принесло с собой и новый облик. Теперь на ней была роскошная алая шелковая юбка с множеством воланов, ярусами спадающими от тонкой талии, белая блузка с открытыми плечами и длинными широкими рукавами, поверх которой был надет узкий черный атласный жилет со шнуровкой. Руки, шею и уши девушки украшало массивное цыганское золото. Этот наряд ей безумно нравился, она знала, что когда-то носила такой же и была счастлива. Может быть, это было связано с тем загадочным мужчиной с синими глазами, который, всплыв однажды в ее памяти, больше не напоминал о себе. Кассандре так хотелось снова увидеть его лицо и услышать почти знакомую мелодию. Поэтому она суеверно не снимала наряд и на работе, и в своей пещере, только добавляла к нему высокий гребень и мантилью, выходя на улицу.
Кассандра глянула на себя в зеркало и взяла с подоконника мантилью. Пора было собираться домой. Но в коридоре зазвенел голосок Лурдес, девочка пыталась остановить нового посетителя. По-видимому, это ей не удалось. Тяжелые мужские шаги протопали по коридору, и дверь распахнулась. На пороге стоял седой, одетый в черное мужчина сурового и воинственного вида. Он молча посмотрел на Кассандру, та спокойно выдержала его взгляд и вежливо спросила по-испански:
— Что вам угодно, сеньор?
— Я хочу, чтобы вы поехали со мной в один дом и погадали больному человеку, — жестко сказал незнакомец.
— Я не езжу по домам, люди приходят ко мне сюда, — возразила Кассандра, — к тому же, на сегодня я прием закончила. Я не могу сейчас гадать, мои силы ушли, я должна отдохнуть.
— У меня приказ, я не могу вернуться без вас, — парировал посетитель, сделав шаг к девушке, — я привезу вас в замок, а будет это добровольно или по принуждению — выбирайте сами.
Он бросил на стол большой бархатный кошелек, зазвеневший при падении.
— Здесь пятьсот реалов, получите столько же после того, как предскажете будущее моему хозяину.
— А если я откажусь? — полюбопытствовала Кассандра, взвешивая кошелек на руке.
— Просто я увезу вас силой, но деньги все равно будут ваши, — пожал плечами незнакомец. — У меня отряд из пятнадцати вооруженных всадников, цыгане не смогут вас отбить, да в этом и нет нужды. Я доставлю вас домой через три часа.
— Почему через три? — удивилась девушка.
