лучше, чем выглядел. Честно говоря, он был пристыжен тем, что Перси, а не он, спас положение. Они вернули все предметы в нужные места и убрались после вторжения, пока тренер Хедж довольствовался времяпровождением на вражеском корабле, где он, с помощью его излюбленной бейсбольной биты, крушил все, что только попадалось ему под руку.

Когда он закончил, Перси загрузил оружие противника обратно на пиратский корабль. Их склад был полон сокровищ, но Перси настаивал, чтобы они не прикасались ни к чему из этого.

— Я чувствую около шести миллионов долларов золота на борту, — сказала Хейзел. — Плюс бриллианты, рубины…

— Шесть м-миллионов? — Фрэнк запнулся. — Канадских долларов или американских?

— Забудьте об этом, — сказал Перси. — Это часть дани.

— Дань? — спросила Хейзел.

— Оу, — Пайпер кивнула. — Канзас.

Джейсон усмехнулся. Он был там, когда они встретили Бога вина.

— Сумасшествие. Но мне это нравится.

Наконец, Перси поднялся на борт пиратского корабля и открыл все клапаны. Он попросил Лео просверлить еще несколько отверстий в нижней части корабля, и Лео радостно согласился помочь. Команда Арго 2 вышла на палубу. Пайпер взяла свой новый рог изобилия и, по велению Перси, он начал изрыгать тонны литров диетической колы, заливая все вокруг. Перси подумал, что это может занять несколько часов, но корабль затонул удивительно быстро, наполняясь диетической колой и морской водой.

— Дионис, — позвал Перси, держа золотую маску Хрисаора. — Или Бахус… неважно. Ты сделал эту победу возможной, даже если сам не был здесь. Твои враги затрепетали при твоем имени… или при твоей диетической коле, или еще чему-то. Так что, да, спасибо тебе.

Эти слова было трудно произнести, но Перси старался звучать правдоподобно:

— Мы отдаем тебе этот корабль в качестве трофея. Мы надеемся, что он тебе понравится.

— Шесть миллионов, — пробормотал Лео. — Будет лучше, если ему это понравится.

— Ш-ш-ш, — сердито сказала Хейзел. — Драгоценный металл — не всегда такая замечательная вещь. Можешь поверить мне на слово.

Перси бросил золотую маску на борт судна, которое тонуло с невероятной скоростью. Фонтаны коричневой жидкости полились в море. Перси призвал волну и потопил пиратский корабль. Как только судно скрылось в морских волнах, Лео встал у штурвала Арго II.

— Разве это не загрязняет море? — спросила Пайпер.

— Я бы не беспокоился, — уверил ее Джейсон. — Если Бахусу это понравится, тогда корабль исчезнет.

Перси не знал, что случится, но он чувствовал, что сделал все, что мог. Он не верил, что Дионис услышит их или захочет услышать, а тем более поможет им в битве с близнецами-гигантами, но он должен был попытаться.

Как только Арго II в тумане направился на восток, Перси решил, что было хотя бы нечто положительное в его схватке с Хрисаором, он почувствовал себя настолько униженным, что даже поблагодарил винного чувака. После их стычки с пиратами, они решили лететь непосредственно в Рим. Джейсон утверждал, что чувствует себя достаточно хорошо, чтобы подежурить вместе с тренером Хеджом, у которого был такой заряд адреналина, что каждый раз, когда корабль попадал в турбулентность, он взмахивал битой и орал:

— Умри!

У них было несколько часов перед дневным перерывом, поэтому Джейсон уговорил Перси попробовать немного поспать.

— Все нормально, старик, — сказал Джейсон. — Дай кому-то еще шанс спасти корабль, ок?

Перси согласился, хотя в его каюте у него появились проблемы со сном. Он смотрел на бронзовый фонарь, висящий на потолке, и думал о том, как легко Хрисаор одолел его в поединке. Тот легко мог убить его, но сохранил ему жизнь и только потому, что кто-то заплатил за привилегию убить его позже.

Перси почувствовал себя так, будто в отверстие в его доспехах проскользнула стрела, как если бы на нем все еще было проклятие Ахилла, и кто-то нашел его слабую точку. Чем старше он становился, чем больше выживал в качестве полубога, тем больше его друзья обращались к нему. Они рассчитывали на него и полагались на его силы. Даже римляне подняли его на щит и сделали претором, хотя знали его всего лишь несколько недель.

Но Перси не чувствовал себя сильным. Чем больше героических поступков он совершал, тем сильнее осознавал, насколько ограничен. Он чувствовал себя мошенником. «Я не такой замечательный, как вы думаете», — хотел он предупредить своих друзей. Его провалы, как сегодняшний, видимо, доказывали это. Возможно, именно поэтому он стал бояться удушья. Не то, чтобы он тонул в земле или море, но чувство, будто он тонул в своих ожиданиях, буквально занимало все его мысли.

Вау… Когда он начал думать подобным образом, он невольно понял, что проводил слишком много времени с Аннабет. Афина однажды рассказала Перси о его роковом недостатке: он был слишком предан своим друзьям. Он не мог смотреть на вещи объективно. Он спас бы друзей, даже если бы это значило, что мир будет уничтожен. Перси передернул плечами. Как преданность могла быть недостатком? Помимо того, что против титанов она сработала хорошо. Он спас своих друзей и победил Кроноса.

Хотя, теперь, он стал задумываться. Он бы с радостью отдал себя на растерзание любому монстру, богу или гиганту, чтобы спасти своих друзей от смерти. Но что, если это не его предназначение? Что, если это должен был сделать кто-то другой? Ему было очень тяжело признавать это. У него были проблемы даже с простыми вещами, например, позволить Джейсону встать на караул. Он не хотел рассчитывать на кого- либо в защите самого себя, ведь этот кто-то мог серьезно пострадать, и это было бы на его счету.

Мама Перси сделала подобное для него. Она жила в плохих отношениях с ужасным смертным парнем, потому что думала, что это спасет ее сына от монстров. Гроувер, его лучший друг, защищал Перси почти год перед тем, как Перси узнал, что он полубог, и Минотавр почти убил Гроувера. Перси больше не был ребенком. Он не хотел, чтобы кто-нибудь, кого он любит, рисковал ради него. Он должен был быть достаточно сильным, чтобы защитить себя самого.

Но, теперь, он должен был позволить Аннабет следовать за Меткой Афины, зная, что она может умереть. Если бы ему нужно было сделать выбор: спасти Аннабет или позволить поиску успешно завершиться. Мог ли Перси действительно выбрать поиск? Усталость окончательно поборола его. Он уснул, и в его кошмаре раскат грома превратился в смех богини Геи.

Во сне Перси стоял на крыльце Большого Дома в лагере-полукровок. Спящее лицо Геи появилось на холме полукровок, ее массивные черты лица сформировались из теней на травянистом склоне. Ее губы не двигались, но голос эхом прокатился по долине.

— Так, это твой дом, — пробормотала Гея. — Посмотри на него в последний раз, Перси Джексон. Тебе следовало бы сюда вернуться. По крайне мере, ты мог бы умереть с твоими товарищами, когда римляне нападут. Теперь твоя кровь будет пролита далеко от дома, на древних камнях… а я восстану.

Земля задрожала. Стоящая на холме сосна Талии загорелась в языках пламени. Трава высохла и превратилась в песок. Лес рассыпался в прах. Речка и озеро высохли. Домики и Большой дом сгорели дотла. Когда тряска остановилась, лагерь-полукровок стал похож на пустошь после атомной бомбы. Сохранилось только крыльцо, на котором стоял Перси.

Пыль, кружась, сформировалась в фигуру женщины. Ее глаза были закрыты, словно она находилась во сне. Ее одеяние было темно-зеленым с белым и золотистым отливом, все это смотрелось так, будто солнце светило сквозь ветки деревьев. Ее волосы были черными, как чернозем. Ее лицо было красивым, но даже с мечтательной улыбкой на ее устах, эта красота казалась холодной и далекой. У Перси появилось такое чувство, что она, наблюдая за тем, как умирают полубоги и горят города, будет улыбаться точно так же.

— Когда я верну себе власть над землей, — сказала Гея. — Я оставлю это место бесплодной пустошью, как напоминание о вашем роде и о том, как вы не смогли противостоять мне. Не имеет значения, когда ты падешь, моя дорогая пешка, от руки Форсиса, Хрисаора или даже от рук моих дорогих близнецов. Ты падешь, и я буду там, чтобы поглотить тебя! Но у тебя есть выбор. Приди ко мне добровольно, приведи с собой девушку. Может быть, я сохраню место, которое вы любите. В противном