спрашивая, но стимул был, согласитесь, вполне внушительным. Палыч и Шота, возглавлявшие особо крупные команды, тоже ратовали за немедленное начало операции, хотя было ясно, что вопрос, касающийся вознаграждения, их обоих не касается вовсе — платить-то придется папашам. Липецкий- старший их категорически поддерживал и даже самолично собрался участвовать в «зачистке».

Ковров и Бабададзе сомневались.

В конечном итоге, изрядно поспорив и взвесив все за и против, решили проводить операцию с рассветом. Деться «крысам» некуда, так что время никого не лимитирует, а по свету действовать во всех отношениях удобнее и безопаснее. Вертолетчикам днем работать проще: все видно как на ладони без каких-либо приборов, да и в случае обострения ситуации на земле (на заводе вполне могли оказаться неорганизованные представители криминалитета) меньше риска при внезапном применении оружия — ночью же организовать взаимодействие в таких условиях непросто, а вот схлопотать случайную пулю от своих — элементарно.

Определившись по времени начала зачистки, дали команду войскам: разворачивать полевые кухни, кормить личный состав, устраиваться на ночевку с посменным дежурством.

Затем подогнали к периметру две КШМ[12] и занялись психологической обработкой заводской «фауны» в формате «Русиш зольдатен — выходи получать чистые портянки и шоколадку с плешью вождя — только очень шнелле, ибо время добровольной сдачи ограничено до рассвета, а потом начнется раздача штатных мешков с пи… в общем, сами знаете с чем — и уже без лимита, так что хватит всем».

В перерывах между обращениями к народу через репродукторы транслировали военные марши, очевидно, чтобы побыстрее сподвигнуть публику на добровольную сдачу и поднять настроение войскам.

Заводская «фауна» отчасти подпала под воздействие то ли маршей, то ли хриплых громогласных обращений, через некоторое время поперло движение, но не строго в заявленном формате, а с некоторыми девиациями. То есть десятка полтора сознательных камрадов пришли сдаваться, а с полсотни несознательных (или скверно понимающих по-русски) попробовали рвануть через периметр. Всех их легко изловили и притащили на фильтр, заодно и потренировались.

Генералы скуки ради сами работали на фильтре, пили чай с солдатскими сухарями, вспоминали молодость под дымок полевых кухонь и военные марши из репродукторов и рассматривали сдавшихся и отловленных камрадов.

Увы, «крыс» среди них не оказалось. Впрочем, на это никто особо и не надеялся. «Крысы» прекрасно знают, что их ожидает, так что будут держаться до последнего, и завтра всех ожидает тяжелая изнурительная работа — отыскать двоих человечков на такой огромной территории, среди хаотичного нагромождения стали и бетона, будет очень непросто даже с собаками.

К полуночи движение на периметре утихло. Желающих сдаваться либо прорываться более не было, завод словно бы вымер, и Ковров решил, что самое время запускать «нижние» зондеркоманды.

Построив группы, специально отобранные для работы в коммуникациях, генерал поставил задачу: провести разведку, проверить соответствие плана реальному состоянию коммуникаций — на предмет обвалов, реконструкции и всеобщей проходимости системы (добытому плану было тридцать лет — более поздних в природе не существовало) и, если повезет, — захватить «крыс».

В качестве дополнительного стимула генерал пообещал лично от себя:

— Команда, захватившая «крыс» до начала утренней зачистки, получит сверх обещанного вознаграждения еще три миллиона миллионов рублей. С Богом, ребята, я на вас рассчитываю…

Я полагал, что мы поедем в какой-нибудь старый парк, найдем укромное местечко и будем неспешно и обстоятельно беседовать под сенью векового дуба.

Однако мы даже останавливаться не стали: немного покружили по соседнему району, проверяясь на предмет наличия (отсутствия) «хвоста», затем, никуда не заезжая, направились к кольцевой и побеседовали прямо на ходу, в салоне «таблетки».

Перед началом беседы Юра тщательно обыскал Барабана.

— Ребята, вы чего…

— Сиди, не дергайся, проверим, нет ли на тебе «жуков». Ты у нас с такими интересными людьми трёшься, так что не помешает…

На талии Барабан носил широкий матерчатый пояс, очевидно, самодельный, в котором было множество карманов и кармашков. Помимо разной мелочи и безделушек, в карманах пояса были обнаружены немалые деньги: два миллиона восемьсот пятьдесят тысяч рублей.

— Почти три лимона, — Юра сурово нахмурился. — Какая интересная сумма…

— Иуда, — вынес вердикт Степа. — Продал братов.

— Да вы что, ребята… — пролепетал Барабан. — Да я ваще не в курсях, об чем речь…

— Зря ты так, — сказал Юра и без всяких преамбул и объявлений о намерениях, тотчас же принялся бить Барабана.

Бил Юра методично и жестоко, размеренно дыша, как опытный бегун на дальние дистанции, и негромко приговаривая на выдохе:

— Вот тебе бабки, сцуко… Вот тебе Братство, падаль…

Барабан метался по тесному салону в поисках укрытия (напрасно метался — тут его отродясь не было) и отчаянно визжал, аки покрываемая слоном мордовская выхухоль.

Мне было очень неудобно. Степа со Спартаком сидели в кабине, а я находился в салоне, в самой гуще событий, и процедура задевала меня буквально, то рукой, то ногой, мне приходилось постоянно маневрировать и испытывать страдания сугубо эстетического характера. Не люблю, знаете ли, когда рядом со мной бьют людей, даже если и за дело — не приучен я к такого рода экзерцициям.

В какой-то момент мне показалось, что наш мелкий бес лупит Барабана не просто так, чтобы отвести душу, а целенаправленно забивает его насмерть.

Барабану, очевидно, тоже так показалось: он прекратил визжать и метаться, свернулся калачиком и стал жалобно хрипеть:

— Все скажу… не надо… пжжжалста!!!

Уловив перемену в умонастроении клиента, Юра сбавил темп и принялся задавать вопросы. Барабан быстро и вроде бы даже охотно отвечал. Если возникала хотя бы даже малейшая заминка, Юра тут же возобновлял процедуру. В результате через пару минут такой беседы, мы имели на руках полный расклад по последним приключениям парочки оболтусов, которых неистово искал клан, милиция, Служба, мы и бог еще знает какие силы.

Основательно выкосив информационное поле клиента, Юра уточнил:

— Ну что, коллеги, есть вопросы к нашему гостю?

Вопросов не было.

— Смотри сюда, сволота, — подвел итог беседы Юра. — Заметь, мы тебя не завалили. Цени. У тебя есть сутки. Ровно в это же время, завтра, всему сообществу станет известно, что ты сотворил. Ты понял?

— Понял.

— Где «спасибо»?

— Шпашиппо, — прошепелявил Барабан, пуская кровавые пузыри.

— Ну все, а теперь пошел на йух…

Тут Юра открыл двери и пинком под зад выкинул Барабана из машины — прямо на ходу!

Барабан с воплем вылетел, прокатился по асфальту и недвижно замер грязной кучкой на обочине шоссе.

— Ты убил его! — ужаснулся я. — Ты что, совсем ненормальный?!