самом деле во главе каждого сборища был предводитель из числа омсовцев, который и руководил действиями группы в соответствии с отработанными заранее планами. Эти планы разрабатывались и корректировались в штабе омсовцев. Их разрабатывал адвокат молодежной организации и согласовывал с Николаем Малахитовым. Деятельность общественной организации, возглавляемой Ником, стала переходить в заключительную стадию, задачей которой был захват полной неформальной власти в городе и подчинение своей воле всех городских служб и ведомств.

Начальник полиции был даже рад, что оказался на больничном. Будь он на рабочем месте, ему пришлось бы принимать решения и потом нести за них ответственность. Не успел он об этом подумать, как очередной звонок дежурного известил его о начавшихся погромах в центре города.

– Малолетки звереют, побили стекла в магазинах, подожгли машину пенсионера, избили приехавший по вызову наряд полицейских, – голосом, близким к панике, рапортовал дежурный по городскому управлению. – Звонили из областной администрации, спрашивали, что тут у нас творится.

– Посылайте ОПОН и задержите зачинщиков погромов, – услышав про реакцию вышестоящих властей, решился начальник.

– Есть! – радостно рявкнул в трубку подчиненный.

Ровно через час полковнику доложили, что около двадцати зачинщиков беспорядков задержали и сопроводили в отделение. Обстановка в городе нормализовалась. Не успел Нефедов успокоиться, как ему позвонил Малахитов и грубо потребовал отпустить задержанных «активистов» молодежного движения.

– Какие активисты? Это преступники! У нас разграблено несколько магазинов и более десяти человек находятся в больницах с травмами различной степени тяжести, – оправдывался в трубку поникший духом офицер.

– Я даю вам времени один час, – категорично заявил Малахитов, прерывая разговор.

Полковник Нефедов невольно вспомнил про невыплаченный кредит за коттедж, и у него защемило сердце.

Николай все не мог найти общего языка со своей пленницей. Анжела не хотела избавляться от беременности и даже стала отказывать Нику в интимной близости. Юноша относил это исключительно к ее новому физиологическому состоянию и ссоре с ним, даже не допуская мысли, что девушка могла изменить к нему свое отношение. Он стал раздражительный, взрывной и нетерпимый. Его настроение немного улучшилось с повышением активности молодежи, которая сутки практически управляла городом, но после задержания их командующего ядра пелена гнева вновь застлала ему глаза. Не надеясь на быструю реакцию Нефедова, он позвонил Карлу и поставил перед ним задачу повлиять на отца, в противном случае пригрозив ему черными временами.

– Ник, – жалобно завыл в трубку Нефедов-младший, – я вторые сутки в ломке, распорядись, чтобы меня подлечили, иначе я встать не смогу.

– Решишь вопрос – открою тебе месяц кредита, – непоколебимо ответил Малахитов. – А к отцу тебя отвезут на машине, я распоряжусь.

Закончив разговор с одноклассником, Николай почувствовал недомогание и поспешил сделать себе укол героина. Ловя «приход», он откинулся в кресле, но насладиться наркотическим кайфом ему помешал звонок мобильного. Телефон настойчиво звонил. Николай протянул руку, чтобы его отключить, но, увидев в определителе, кто звонит, почувствовал, как по спине пробежался холод, а лоб покрылся испариной. Звонок был от его ОТЦА. Малахитов начал тереть глаза, списывая это на галлюцинацию, но каждый раз на экране мобильного продолжало пульсировать одно и то же слово «Отец».

– Спокойно. Наверное, это кто-то воспользовался телефоном или «симкой», – стал вслух подбадривать себя Николай, принимая вызов.

– Да, – как можно небрежнее бросил он в телефон.

– Здравствуй, сынок, – оглушил Николая голос его отца. – Ты, наверное, уже не ждал меня услышать.

Малахитов хотел что-то ответить, но в горле пересохло настолько, что полностью парализовало связки.

– Что молчишь? – Голос отца прозвучал строже. – Натворил дел, а теперь, как нашкодивший щенок, отмолчаться решил?

– Этого не может быть, ты же мертв, – обрел наконец голос Малахитов-младший.

– С чего бы это? Не расскажешь, – в голосе отца зазвучала ирония, – кто же это меня жизни лишил? Уж не ты ли?!

У Николая от страха начались позывы в туалет, и он, не выдержав такого напряжения, выключил телефон. Затем, посчитав это недостаточным, вытащил из него батарейку. От приема наркотика не осталось и следа. Ник подошел к роковому телефону и, быстро подключившись, набрал телефон Кузьмы.

– Быстро ко мне. Чтобы был через пять минут! – истерично заорал он в трубку.

– Я не успею, мне еще нужно… – начал было оправдываться управляющий.

– Уничтожу, сука старая! – рявкнул Малахитов, бросив трубку.

Через пять минут бледный Обносов вбежал в кабинет.

– Что случилось?

– Звонил отец. – Николай ненавидящим взглядом уперся в физиономию управляющего.

– Чей отец? – не понял Кузьма.

– Мой! – заорал что было силы парень.

– Ник, зачем так шутить? – На лицо мажордома легла тень растерянности.

– Ты что, сука, не понял, что я сказал?! – продолжал орать Малахитов. – На, смотри входящий!

Он бросил ему свой мобильный телефон. Тот поймал его и погрузился в изучение звонков.

– Какая-то нелепая случайность, – окончательно потерялся Обносов, увидев входящий звонок.

– Ты куда дел трупы, скотина?! – Взяв со стола увесистый бронзовый письменный набор, Ник угрожающе стал приближаться к своему преданному слуге.

– Коленька, ты чего? – испуганно попятился управляющий. – Я после того, как все было завершено, вывез трупы на Черное озеро и утопил.

– Почему тогда он мне звонит? – Уже будучи близким к истерике, Николай хотел услышать только то, что его успокоит и объяснит произошедшее. – Их трупы недавно достали же!

– Я сам ничего не понимаю. Ты только успокойся и положи этот прибор. Ты же знаешь, я предан тебе как собака, ведь это я помог тебе убить родителей, – воззвал к остаткам его разума перепуганный Кузьма.

– Убить? – продолжало трясти Николая. – Я же тебе говорю, это был мой отец. Я его голос узнаю из тысячи!

– Надо было тебе ехать со мной, тогда бы ты сам увидел, как тела отправились под воду, – немного успокоившись, управляющий начал осмысливать случившееся.

– А ты долго оставался на этом месте? – стал уточнять парень.

– А зачем, чтобы кто-нибудь меня там увидел? – пожал плечами Кузьма. – Нет, как только они пошли ко дну, я сразу же погреб к берегу.

– А если отец пришел в себя и выплыл? – затрясся Ник.

– После яда? – с сомнением покачал головой мажордом.

– А где он, оставшийся яд? – вспомнил Николай. – Надо его состав проверить; может, срок годности подвел?

– Кто же хранит улики? – удивился кандидат в мэры.

В этот момент мобильный снова неприятно завибрировал.

– Вот, пожалуйста, – побледнел Малахитов, взяв телефон в руки. – Опять отец. Поговори с ним сам.

– Алле! – с некоторым опасением вступил в разговор Кузьма.

– Кто это? – раздался голос старого хозяина.

– Это я, Кузьма, управляющий. – Мажордом для Ника включил телефон на громкую связь.

– А, это ты, Обносов, – сухо отреагировали знакомые тембры голоса. – Что, на мое место метишь? Для этого меня убить пытался? И ты, сынок, на отца с матерью руку поднял… Как после этого живешь? Не