Тишина.

Я толкнул дверь — она открылась.

На куче бумаг и папок, пленок и фотографий лежал сержант Фрейзер в униформе и спал.

Я закрыл дверь.

Он открыл глаза, посмотрел вверх, потом встал.

— Черт, — сказал он, глядя на часы.

— Ага.

Он уставился на меня.

— Ни хрена себе.

— Ага.

Он подошел к раковине и открыл кран.

— Ты бы лучше присел, — сказал он. Вода начала переливаться через край раковины. Я прошел прямо по бумагам, папкам, фотографиям, картам и сел на голую раму кровати.

— Что ты здесь делаешь?

— Меня отстранят от дела.

— Что же ты такого натворил-то, мать твою?

— Познакомился с тобой.

— Ну и что?

— Ну и то, что я не хочу, чтобы меня отстранили.

Я слышал шум ливня, звуки приезжающих и паркующихся грузовиков, водителей, бегущих от дождя под крышу.

— Как ты нашел это место?

— Я — полицейский.

— Правда? — сказал я, обхватив голову руками.

— Правда, — сказал сержант Фрейзер, снимая куртку и закатывая рукава.

— Ты когда-нибудь раньше здесь бывал?

— Нет. А что?

— Да так, ничего, — ответил я. Фрейзер намочил в раковине единственное полотенце, выжал его и бросил мне. Я приложил его к лицу, провел им по волосам. Оно стало цвета ржавчины.

— Я тут ни при чем.

— Я не спрашиваю.

Фрейзер взял серую простынь и начал рвать ее на полосы.

— Почему они меня отпустили?

— Не знаю.

В комнате темнело, рубашка Фрейзера казалась серой.

Я встал.

— Садись.

— Это ведь Фостер, да?

— Сядь.

— Это — Фостер. Я же знаю, мать твою.

— Эдди…

— И они это знают, правда же?

— Почему Фостер?

Я взял с пола охапку листов А4.

— Потому что он — недостающее звено во всем этом дерьме.

— Ты думаешь, Фостер убил Клер Кемплей?

— Да.

— Почему?

— А почему бы и нет?

— Фигня. И Жанетт Гарланд, и Сьюзан Ридьярд?

— Да.

— И Мэнди Уаймер, и Полу Гарланд?

— Да.

— Ну так давай не будем на этом останавливаться. Как насчет Сандры Риветт? Может, это и не Лукан, в конце концов, может, это тоже Дон Фостер? А взрыв в Бирмингеме?

— Иди на хер. Она мертва. Они все мертвы.

— Нет, все-таки? Почему Дон Фостер? Ты мне не назвал ни одной причины.

Я сел на кровать, обхватив голову руками. В комнате было темно. Ничего не сходилось.

Фрейзер подал мне две полоски серой простыни. Я обмотал их вокруг правой кисти и туго затянул.

— Они были любовниками.

— Ну и что?

— Я должен с ним встретиться, — сказал я.

— Собираешься предъявить ему обвинение?

— Мне надо его кое о чем спросить. О том, что знает он один.

Фрейзер взял куртку.

— Я тебя отвезу.

— Тебя отстранят.

— Я же тебе сказал: меня в любом случае отстранят.

— Дай мне ключи.

— С какой это стати?

— У меня, кроме тебя, никого нет.

— Тогда тебе крупно не повезло.

— Ага. На том и порешили.

Он выглядел так, будто его вот-вот стошнит, но ключи мне все-таки бросил.

— Спасибо.

— Не за что.

Я подошел к раковине и смыл с лица запекшуюся кровь.

— С Би-Джеем встречался? — спросил я.

— Нет.

— Не ходил к нему, что ли?

— Ходил.

— И?

— Либо сам сбежал, либо его замели. Хер знает. Я услышал собачий лай и человеческий крик.

— Мне надо позвонить матери, — сказал я. Сержант Фрейзер поднял глаза:

— Что?

Я стоял в дверях, держа в руке его ключи.

— Какая — твоя?

— Желтая «макси», — ответил он. Я открыл дверь.

— Ну, пока.

— Пока.

— Спасибо, — сказал я так, словно видел его в последний раз.

Я закрыл дверь в комнату 27 и пошел через стоянку к желтой «макси», припаркованной между двумя грузовиками компании «Финдус».

Я выехал на дорогу и включил радио: Ирландская республиканская армия взорвала лондонский универмаг «Хэрродс», мистер Хит в последнюю минуту избежал взрыва, автомобильная компания «Астон Мартин» обанкротилась, Лукан замечен в Родезии, в Британии объявлен новый Эрудит Года.