пролив и направились строго на восток – к точке, делящей пополам отрезок «Мидуэй – Датч-Харбор». Этот маршрут маскировал оперативные замыслы японцев; кроме того, вплоть до 2 июня оставалась возможность повернуть «Второе мобильное» не на север, а на юг – к атоллу Мидуэй.

Необходимость в подобном маневре могла возникнуть, если, вопреки всем ожиданиям, противник сосредоточит свои авианосцы в окрестностях Мидуэя. Хотя это считалось маловероятным (разведка указывала, что «Энтерпрайз» и «Хорнет» находятся в районе Соломоновых островов, а «Саратога» ремонтируется в Сан-Диего; «Йорктаун» полагали потопленным или тяжело поврежденным), Гэнда предусмотрел и такой вариант.

Окончательное решение должно было приниматься на основании данных авиаразведки. В критические дни между выходом японского флота из своих баз и атакой атолла Мидуэй в задачу «летающих лодок» с Кваджелейна входило взятие под наблюдение Перл-Харбора. Дозаправлять разведчики предполагалось в районе рифов Френч-Фригейт, для чего в этот район были высланы три подводные лодки (операция «К»).

Поворот «Второго мобильного соединения» на юг считался аварийным маневром, который мог быть осуществлен, если операция «К» зафиксирует выход американского флота из Перл-Храбора. Только в этом случае предполагалось нарушить радиомолчание и информировать Нагумо и Какуту о назревающем кризисе.

27 мая Оминато покидали десантные силы. Соединение «Адду» направлялось непосредственно к цели, остальные же корабли – к острову Парамушир, чтобы, после того, как «Рюдзе» и «Дзунье» отвлекут внимание противника в южном направлении, спокойно подойти к архипелагу с запада.

Днем раньше подняли якоря авианосцы 1-й и 2-й дивизий: «Акаги», «Кага», «Хирю» и «Сорю». Как всегда, их сопровождали «Харуна» и «Кирисима», а также «Тоне» с «Тикумой». Разумеется, маршрут Нагумо не вел прямо на Мидуэй: пройдя пролив Бунго, корабли повернули на юго-восток, создавая иллюзию движения к Гуаму и далее – в Южные моря (или, например, – к Гавайям, обходя их с юга). Обозначив этот маневр, авианосное соединение легло на генеральный курс, ведущий все в тот же условный пункт на полпути между Мидуэем и Датч-Харбором.

28 мая пришли в движение линейные корабли Объединенного флота.

«Алеутское соединение поддержки» включало четыре старых линкора («Исе», «Хьюга», «Фусо», «Ямаширо»), два легких крейсера и двенадцать эсминцев. Ему надлежало создать позиционный барьер к северо-востоку от Мидуэя, перехватить и уничтожить американские линейные силы, если таковые будут отправлены к Алеутам.

Вице-адмирал Такаси Широ следовал за авианосцами Нагумо. Лишь в середине дня 3-го июня его корабли должны были свернуть к северу.

Тем же маршрутом, отставая от «Акаги» на 300 миль, шли главные силы адмирала Ямамото: «Ямато», «Муцу», «Нагато» [160]. 3 июня им предстояло повернуть на юг, чтобы «срезать угол» и выйти непосредственно к Мидуэю, имея 1-ю и 2-ю дивизии авианосцев на своем левом фланге.

«Хией», «Конго», «Текай», «Атаго», «Миоко», «Хагуро» [161]проследовали на восток-юго-восток: Кондо сосредотачивал весь Второй экспедиционный флот к юго-западу от Мидуэя. Транспорта вышли с Сайпана 27 мая, тральщики к этому времени уже прибыли на Уэйк. Крейсера Куриты, 28 мая покинувшие Гуам, заняли свое место – в сорока милях к северу от «Соединения Вторжения Мидуэй». Вслед за ними шли гидроавианосцы «Читосе» и «Камикава-мару».

Сражение у атолла Мидуэй. Развертывание

Алеутская операция

Первого июня были приведены в повышенную боевую готовность воздушные силы на Джалуите, Кваджелейне и острове Уэйк» [162].

Первые столкновения генерального сражения на Тихом океане произошли в районе Алеутских островов. Авианосцы Кокуты продвигались на север сквозь тяжелый и плотный туман, который не могли разогнать даже сильные порывы ветра. Шел ледяной дождь.

Группа самолетов с «Дзунье» не смогла пробиться сквозь шторм и целиком вернулась на авианосец. Бомбардировщики с «Рюдзе» вышли на цель и отбомбились по пустому Датч-Харбору. После повторной бомбардировки, 3 июня, японцы захватили господство в воздухе над западными Алеутами. Датч-Харбор и, отчасти, Аляску охватила паника.

В тот же день, 3 июня 1942 года, в 9.40 утра по времени Мидуэя «каталина» обнаружила в 500 милях от острова японское транспортное соединение. Вечером его безрезультатно бомбили «летающие крепости», ночью гидросамолеты с привешенными под правой плоскостью торпедами [163]. Особых проблем это не создало: танкер «Акебоно-Мару» получил торпеду, но остался в строю.

Сообщения с транспортов вызвали тревогу в походном штабе Объединенного Флота на линкоре «Ямато». Слишком далеко обнаружили американцы транспортное соединение, слишком быстро среагировали. Какое-то время обсуждался вопрос, не нарушить ли радиомолчание, чтобы сообщить последние новости Т. Нагумо. Возобладала, однако, точка зрения, что лучше не демаскировать линейные корабли [164] включением передатчика. «К тому же Т. Нагумо находится даже ближе к „Дзинсу“ и наверняка перехватил донесение с крейсера».

Но соединение Нагумо шло через зону плохой погоды, а дальность приема устаревших радиостанций на «Акаги» в дождь была близка к нулю. 1-я и 2-я дивизии авианосцев («Секаку» находился на ремонте, а «Дзуйкаку» был оставлен во Внутреннем Японском море – не то из-за потерь в авиагруппе, не то в качестве «наказания» за недостаточную активность в сражении 8 мая) продолжали идти вперед, ничего не зная о многочисленных «контактах» японских транспортов с «Каталинами».

По мере продвижения на юго-запад погода улучшалась, и в 4.30 утра Нагумо без особых проблем выпустил в небо «первую волну» самолетов, предназначенную для атаки аэродромов Мидуэя. Одновременно с «Тоне» и «Тикумы» были подняты разведчики. Эта рутинная операция прошла не совсем гладко: два самолета задержались с вылетом на полчаса из-за технических неполадок. Никто не обратил на это внимания.

Разведка велась для проформы, кораблей противника не ожидали, тем более, что радиостанции «Ямато» молчали, и это означало, что японские оперативные соединения еще не обнаружены противником. Тем не менее «чувство опасности» подсказало Т. Нагумо или М. Гэнде оставить в резерве половину