бомбардировщик и разведчик – по два.
Против глубокой модернизации активно возражала промышленность. Руководство ГУАП НКТП, а затем сменившего его ПГУ НКОП*, стремилось побыстрее запустить самолет в серию и отчитаться о выполнении плановых заданий. Любые переделки неизбежно затягивали этот процесс. Предлагалось первые серии запустить с минимальными отличиями от американского оригинала, а модернизацию оставить «на потом». Командование ВВС, жаждавшее сменить устаревшие Р-5Ш и ССС, в конечном счете, с этим согласилось. В апреле 1937 г. начальник штаба ВВС Лавров писал начальнику ВВС Я. И. Алкснису; 'Основная установка» которую мы приняли сейчас, заключается в том, чтобы на первых сериях делать как можно меньше капитальных переделок».
Итог дебатам подвело постановление Комитета обороны от 11 ноября 1937 г., поддержавшее эту точку зрения. Согласно ему, все самолеты до конца 1938 г. должны были сдавать как штурмовики с вооружением из четырех пулеметов ШКАС в крыле (суммарный боезапас 2400 патронов), пулемета ДА на американской шкворневой установке в задней кабине и без люкового пулемета. Бомбовое вооружение состояло из двух кассет КД-1-8 и восьми наружных бомбодержателей Дер-31.
Советское вооружение и оборудование опробовались на самолете № 32. На заводе № 1 на этой машине установили в крыле вместо «Браунингов» четыре пулемета ШКАС. За счет большей скорострельности это существенно повысило огневую мощь самолета. Боезапас крыльевых пулеметов сохранили равным американскому – 600 патронов на ствол. В задней кабине поставили ДА с запасом а 500 патронов. Вместе с пулеметами заменили и слишком простые и неэффективные прицелы. Для установки кассет КД-1 -8 пришлось расширить бомболюк на 350 мм и зашить дюралем переднюю стенку бомбоотсека, В каждую кассету входило по восемь бомб АО-8МЗ, АО-8М6, АО-10, АО-15, ЗАБ-10ТГ. После установки КД-1 -8 внутренняя бомбовая нагрузка самолета несколько уменьшилась – с 272 до 260 кг. На Дер-31 можно было брать бомбы от АО-10 до ФАБ-100. Ревизию бомбардировочного вооружения V-11G довершила смена бомбосбрасывателей. Установка электрического ЭСБР-2 и аварийного механического АСБР позволила устранить один из существенных недостатков самолета – теперь бомбы можно было бросать не только одиночно и залпом, но и серией.
В октябре 1937 г. самолет № 32 с новым вооружением прошел заводские испытания, При этом выявили ряд недостатков. Лафеты под пулеметы ШКАС переделывали дважды, пока добились требуемой жесткости. Гильзы заклинивало в гильзоотводах. На Дер-31 заднего ряда можно было вешать бомбы не крупнее 25 кг – другие просто цеплялись за грунт при рулежке. При подвеске бомб внутри и снаружи нельзя было пользоваться АСБР – он сбрасывал все их одним залпом. При этом бомбы внутренних кассет падали на закрытые створки бомбоотсека, которые нельзя было открыть заранее – мешали бомбы снаружи. Тем не менее, машину отправили на Госиспытания на Научно-испытательный полигон авиационного вооружения (НИПАВ). Там самолет совершил 17 вылетов, бомбил и стрелял. В итоге были отмечены те же недостатки, что и на заводе, плюс подверглась критике задняя стрелковая установка: замена «Браунинга» на ДА не сделала ее эффективнее. Кроме того, кассеты КД-1-8 сочли недостаточно надежными – бомбы иногда перекашивались и застревали между кассетой и стенкой бомбоотсека.
Освоению производства БШ-1 придавалось большое значение. В 1937 г. планировали выпустить две серии, а в план на 1938 г. заложили 200 машин в варианте легкого бомбардировщика и 150 – штурмовика, Заранее определили очередность перевооружения авиачастей: прежде всего новыми самолетами намечалось оснастить легкобомбардировочные полки Ленинградского, Белорусского, Киевского и Московского округов. Полностью укомплектованный полк должен был иметь 63 самолета. В этот период появился проект создания телемеханического (радиоуправляемого) варианта БШ-1, который собирались вывести на испытания в 1939 г. Однако этот проект так и остался мертворожденным.
К декабрю 1937 г. ОКБ-1 подготовило полный комплект чертежей, учитывавших изменения в оборудовании и вооружении самолета, применение отечественных материалов и стандартов, К 15 января 1938 г. должны были установить необходимую оснастку для выпуска 8-10 машин в месяц. За первое полугодие требовалось сдать 50 штурмовиков. Однако освоение самолета на заводе № 1 двигалось темпами, далекими от плановых- Непривычная конструкция и материалы, незнакомая технология, насыщенность самолета электрооборудованием, не имевшим советских аналогов, серьезно затормозили изготовление первых штурмовиков. Первые машины имели множество дефектов (в частности, были проблемы с механизмом уборки-выпуска шасси), из-за чего военная приемка их браковала. В самолетах было довольно много американских деталей. Отливок, штамповок и уже собранных узлов приобрели на 100 самолетов. Из США завозили профили, алюминиевый лист {из сплава алклед), частично – литые и штампованные детали, элементы электрооборудования (фары, концевые выключатели, реле и даже электролампочки, не соответствовавшие советским стандартам). Первые пять самолетов вообще фактически были собраны в СССР полностью из деталей, поставленных «Валти».
Внешне серийные БШ-1 отличались от V-11G лобовым щитом с регулируемым жалюзи перед мотором, дополнительными вентиляционными выштамповками на капоте, коком винта, отсутствием кронштейна под мушку стрелкового прицела и мачтой радиоантенны. Хотя в кабине было достаточно тихо, смонтировали переговорное устройство СПУ-2 и, дополнительно, сигнализацию цветными лампочками СЛ-36. Американский фотоаппарат Фэйрчайлд F-14 заменили на АФА-13. У летчика-наблюдателя поставили отечественную радиостанцию РСБ «Двина», антенна которой крепилась к мачте высотой 500 мм на козырьке кабины,
В то же время, у внедрения БШ-1 в штурмовую авиацию имелось немало противников. Заместитель начальника ВВС Я.В. Смушкевич, который сам летал много и охотно, предпринял личные сравнительные испытания различных самолетов-штурмовиков, в том числе и V-11G из НИИ ВВС. <С Вашей санкции мною проверен в воздухе самолет Волти, предназначенный в качестве штурмовика», – докладывал он Алкснису 21 октября 1937 г. Смушкевичу американская машина не понравилась: большие размеры и вес, недостаточная маневренность у земли, малая скорость. Попробовав еще ДИ-6, И-15. И-16 и Р-10, он отдал предпочтение последнему, Однако сам Алкснис не успел сформулировать свое мнение по этому поводу. Его арестовали, объявив «врагом народа» и «латышским шпионом». Одновременно репрессии обрушились на многих людей из его окружения. То, что они отстаивали, стали именовать «вредительским» – все следовало делать наоборот.
Уже 29 ноября 1937 г. новый начальник МТС* ВВС Иоффе, занявший кресло арестованного Базенкова, написал докладную новому начальнику ВВС ком кору А.Д. Локтионову. В ней говорилось: «Ныне разоблаченные враги народа, находившиеся в руководстве ВВС, МТС ВВС и ПГУ НКОП (Алкснис, Базенков, Лавров, Туполев), протянули неудовлетворительное вооружение этого самолета..,». Иоффе предложил довести боезапас для пулеметов в крыле до 3600 патронов, сзади поставить турель МВ-3 (600 патронов} и нижнюю установку УЛУ (500 патронов). Обе установки должны быть выполнены под пулемет ШКАС. Наружную подвеску бомб он хотел убрать совсем, но зато увеличить внутреннюю за счет снятия фюзеляжного бензобака, В этом случае в бомбоотсек можно было поместить либо четыре кассеты КД-1-10 (на 10 замков каждая), либо ящичную кассету Онисько-Ефимова для мелких бомб (калибром от 2,5 кг).
Последняя могла заменяться ампульной кассетой АК-1 для шаровых ампул с отравляющими веществами или самовоспламеняющейся жидкостью. Химическое вооружение он хотел дополнить четырьмя приборами ВАП-4 или парой ДАП-100 под плоскостями.
Именно такой вариант вооружения новое руководство ВВС начало «пробивать» в качестве эталона на
