Он должен был поостеречься.
У этих людей долгая память.
И потом, они держатся друг за друга.
Они поддерживают друг друга.
У учителей долгая память.
Он наверняка задел их в тот день.
В двенадцать лет.
А в тридцать три года они поймали Его.
И теперь уже не упустят.
Это — смерть.
Они Его заполучили.
Живым Ему не уйти.
В тридцать три года они поймали Его.
У учителей долгая память.
Они Его подловили на перекрестке.
На переломе.
На повороте пути жизни бренной.
На повороте пути жизни в Духе.
И указали Ему дорогу к смерти.
К этой смерти.
Они крепко держали Его.
В этот раз.
И уже не упустят.
Теперь не упустят.
Ах, Он больше не блистал среди учителей!
Сидя среди учителей.
Он не блистал.
А меж тем Он блистал вечно.
Блистал больше, чем когда–либо.
Блистал больше, чем где–либо.
И вот какова ей награда.
Чудную порой получаешь награду.
Чудная порой выпадает награда.
А они так дружно жили вместе.
Мальчик и мать.
Они были так счастливы в то время.
Мать и мальчик.
Вот какова ей награда.
Вот, какую награду она получила.
За то, что выносила.
За то, что родила.
За то, что вскормила.
За то, что носила.
На руках.
Того, кто умер за грехи мира.
За то, что выносила.
За то, что родила.
За то, что вскормила.
За то, что носила.
На руках.
Того, кто умер во спасение мира.
За то, что выносила.
За то, что родила.
За то, что вскормила.
За то, что носила.
На руках.
Того, кем грехи мира будут отпущены.
И за то, что готовила Ему еду и до тридцати лет застилала постель.
Так как Он охотно позволял ей окружать себя нежностью. Он знал, что это продлится недолго.
Какой матери приятно было бы видеть, что с ее ребенком обращаются так, как теперь обращаются с ее мальчиком. Глумление. Надругательство. Побои. Немыслимая брань. Оскорбления. Мучения, о которых лучше и не вспоминать.
Немыслимые мучения.
И наконец — смерть.
В конце концов — смерть.
Дети приносят столько горя.
Растишь их, растишь, а потом.
Она ощущала все, что происходило с Его телом.
Особенно страдания.
Дети приносят вам только муку.
Все, что было с Его телом.
С Его телом, словно с ее собственным.
Она ощущала Его тело словно свое собственное.
Потому что она была матерью.
Она была матерью.
Она была Его матерью.
Матерью, зачавшей Его от Духа Святого, и матерью, родившей Его во плоти.
Матерью, вскормившей Его.
Вдобавок Его сводило судорогой.
Сверх всего Его сводило судорогой.
Ужасной судорогой.
Из–за этой позы.
Из–за того, что Он не мог изменить позы.
Она ее чувствовала.
Из–за того, что Он вынужден оставаться в этой ужасной позе.
Все тело сводило судорогой.
Всей тяжестью тело давило на Его четыре Раны.
Его сводило судорогами.
