– Что именно вас интересует?
– Клонирование живых существ и усовершенствование человеческого организма при помощи нанотехнологий.
У доктора Шнайдера часто забилось сердце, от волнения даже пот выступил на лбу. Он всегда утверждал, что если Господь наделил человека разумом, а заодно и наглядно продемонстрировал разнообразие вида хомо сапиенс, то эксперименты в направлении усовершенствования людской породы – занятие не только в высшей степени полезное, но и богоугодное. Правда, Ватикан считал иначе. К счастью, в России мнение Ватикана никого не интересовало, а значит, труд всей его жизни мог быть востребован! Здесь у него был шанс!
И всё же… Он представил себе обаятельного бизнесмена с большущим пистолетом в руке: «Где мои деньги, Сэмми? Я дал тебе много денег. Либо предоставь результат, либо верни деньги!» Нет, этот вроде не похож на закоренелого убийцу, но мало ли… В конце концов, он может нанять кого-нибудь. Учёный наклонился вперед и прошептал, двигая своей окладистой бородой:
– Вы представляете русскую мафию?
Кернёв улыбнулся, почти рассмеялся:
– Уж скорей наполеоновскую гвардию. Месье Шнайдер, не выпить ли нам по рюмке коньяка за знакомство?
– С удовольствием. Здесь в буфете отличный мартель! Однако помните, вы обещали познакомить меня с госпожой директором.
– Непременно.
Оборудовать здание прослушкой для Кожана было делом нехитрым и привычным, главное – дождаться, когда служба безопасности проверит объект на предмет закладок, и заслать «техников» в спецовках. В подобных наскоро выстроенных конференц-холлах всегда что-нибудь не в порядке, а при желании этот непорядок можно организовать и самому. Андрея Кожан снарядил особо. Из нагрудного кармана выглядывала симпатичная паркеровская ручка, почти точная копия настоящей, она даже писать могла, но главное – умела самостоятельно записывать звук и изображение, а затем сразу же передавать их на пульт в микроавтобус за углом. Получив информацию о месье Шнайдере, Дмитрий моментально запустил поиск по всем доступным базам данных, используя в качестве невода контрольные слова: «клонирование», «искусственный интеллект», «клон человека» и так далее. Улов обнадёживал, и тихий голос Кожухова в блютуз-гарнитуре тут же сообщил другу о результатах. Всё сходились на том, что этот швейцарец – гений, смельчак и первопроходец. И потому шишек на его голову сыпется – тайга отдыхает.
Беседа за рюмкой мартеля прошла, как обычно пишут в газетах, «в тёплой дружеской обстановке». Словно невзначай, Андрей упомянул, что мартель был любимым коньяком Наполеона, надеясь перевести беседу на нужные рельсы, и тут учёного словно прорвало. Стодвадцатикилограммовый носитель запредельного IQ вдруг оживился, начал рьяно жестикулировать, рассказывая, как много сделал Бонапарт для его маленькой, но гордой родины. Он поведал, что в доме у него целая комната отведена под коллекцию реликвий той поры и что в Москве он бы непременно желал приобрести какую-нибудь вещь той эпохи, хотя бы мундирную пуговицу.
– Вот это подойдёт? – перебил ученого Кернёв, доставая из кармана золотой перстень с вензелем Наполеона на груди имперского орла. Связь замолчала, так что Кожухов забеспокоился, не вышла ли техника из строя. Техника-то работала. Просто швейцарец стоял, безмолвно открывая и закрывая рот.
– Это же наградной перстень высшего командного состава императорской гвардии! – не сводя глаз с артефакта, наконец выдавил он.
– Конкретно этот, вероятнее всего, принадлежал дивизионному генералу Жюно.
– Но откуда у вас?..
– Из одной малоизвестной коллекции.
– Но перстень же стоит огромных денег, если удастся доказать, что им владел сам Жюно…
– Мне недосуг этим заниматься. Прошу вас принять его от меня в подарок.
– Даже если это копия…
– Оригинал. В этом не может быть сомнений. Если хотите – проверьте. Любая экспертиза подтвердит его подлинность.
– О, месье, я даже не знаю, как вас благодарить! Такой бесценный подарок! Этот перстень будет главным сокровищем моей коллекции, – пробормотал док.
– Всего лишь милым сувениром, если вы решитесь взяться за то дело, которое я хочу предложить.
– Хорошо подсёк, рыбка на сковородке, – улыбнулся Кожухов.
– Шеф, – один из операторов коснулся плеча начальника агентства, – на объекте есть интересный разговор.
– Чей?
– Изображения нет, но только что один человек вышел из кафе и, кажется, доставал из кармана мобильный телефон.
– Не беда. Если надо будет, отмотаем картинку. Дай звук.
– «…Да, он повёлся на швейцарца. Нашёл к нему подход, аккуратно, почти как профи. Похоже, этот Шнайдер готов взяться за дело. Выделить грант? Слушаюсь, сейчас же передам Алле Аркадьевне. Первый грант? Хорошо, передам, что второй».
– Как интересно… – Кожухов потёр виски. – Конкурирующая фирма пытается у нас перекупить яйцеголового или войти в долю?
Голос в трубке звучал возбуждённо:
– Кернило, ты сегодняшнюю ленту новостей читал?
– Чего ты орёшь?! – Андрей взглянул на часы – в воскресенье он надеялся поспать хотя бы до девяти утра, а сейчас только восемь. Час вырван из нормальной жизни. – Я ещё не включал комп, – несколько раз закрыв и резко открыв глаза, буркнул Кернёв.
– А зря! Там интересные вещи пишут, между прочим.
– О чём?
– Кернило, не тупи, ну не о нашей же с тобой находке! О Наполеоне. Вернее, об его останках. Шарль Бонапарт, глава многоуважаемого семейства, требует вскрыть гробницу в Доме Инвалидов.
– Зачем?
– Некий американский письковед хочет вернуть императору его достоинство.
– Кожан, я только что проснулся. Что ты мелешь?
– При чём тут я, сам погляди: врач-уролог из Нью-Йорка Джордж Латтимер готов бесплатно вернуть то самое мужское достоинство, которое некий корсиканский падре захватил с собой на память о Святой Елене. Сувенир, типа. Ну, там, я не знаю, может, на шее носить. Странные у этих корсиканцев нравы. И теперь Шарль Бонапарт требует устроить экспертизу. Сам понимаешь, момент несколько конфузный, вдруг прибор не Наполеона, зачем императору вторые причиндалы?
– Да, неудобное положение, – Кернёв окончательно проснулся, – и, главное, совпадение очень подозрительное.
– Не то слово! – откликнулся друг детства. – Поверить, чтобы американский врач, да ещё и коллекционер наполеоники, вдруг решился на такой широкий жест? Рубль за сто даю, это «бесплатно» хорошо проплачено.
– Реакция французов последовала?
– В статье не говорится. Но можешь не сомневаться, что, если Шарль Бонапарт будет настаивать, саркофаг вскроют. Как ни крути, он – ближайший родственник.
– А если в гробнице не сам Наполеон, а его двойник, много они тогда по ДНК установят?
– Да, я думаю, скандал будет первостатейный. Либо Шарль не Бонапарт, либо прах не императора.
– Мне вообще кажется, что за всеми этими странными телодвижениями стоит Питон.
– Каа?
– Почти. Это прозвище Большого Босса.
– Вон оно как!.. То есть, можно сказать, что, перестав трудиться, ты стал из офисного бандерлога свободным человеком и теперь, на разгоне, хочешь сделать человека из виртуального персонажа?
