никогда ранее не видел смерть Эльфа. Вирден и Блодгарм с остальной частью их когорты были так совершенны, Эрагон полагал, что они могут умереть единственным способом в борьбе с Гальбаториксом или Муртагом.

Арья выглядела также ошеломлённо. Однако, она оживилась быстрее. «Эрагон», сказала она убедительным тоном, «вырежи нам путь с Брисингиром».

Он понимал. Что его меч, в отличие от её, будет невосприимчивым для любой черной магии, содержащейся в пиках.

Он отвел руку назад и размахнулся так сильно как смог. Полдюжины пик разбилось под напором Брисингра. Аметист разбивался со звуком, похожим на звон колокольчиков, а когда его осколки падали на пол, они звякали как лед.

Эрагон держался правой стороны коридора, стараясь не задевать окровавленные пики, поддерживающие тело Вирдена. Снова и снова он орудовал мечом, прокладывая себе путь сквозь блестящий частокол. С каждым ударом куски аметиста разлетались по воздуху. Один осколок оцарапал его левую щеку, и он вздрогнул, удивившись тому, что его магическая защита не сработала.

Острые осколки разбитых шипов заставляли его двигаться более осторожно. Обрубки внизу могли запросто проткнуть подошву его ботинок, в то время как верхние угрожали его голове и шее. Однако, ему удалось пройти через частокол, только слегка поранив голень, и рана отдавалась болью каждый раз, когда он наступал на ногу.

Люди в черном почти догнали их, когда он помогал Арье преодолеть последний ряд острых шипов. Как только она освободилась, они помчались через проход к багряному свету. При каждом удобном случае Эрагон оборачивался и старался убить каждого из их преследователей, мстя за смерть Вирдена.

С другой стороны прохода была тёмная, с трудом выстроенная комната, напомнившая Эрагону пещеры под Тронжхаймом. Огромный круглый рисунок, выполненный на камне, состоящего из мрамора, халцедона и полированного гематита- занимал центра пола. По краям рисунка диск стоял неровно, аметисты размером с кулак были вмонтированы в серебряные отверстия. Каждый кусок пурпурного камня мягко отсвечивал – источник света они увидели в коридоре. По ту сторону диска, напротив дальней стены находился большой чёрный алтарь, драпированный золотой и темно-красный тканью. Колонны и канделябры находились по бокам алтаря, закрытые двери находились с каждой стороны.

Всё это Эрагон увидел, влетев в комнату в тот краткий миг, когда понял, что инерция несёт его через круг с аметистами в сторону диска. Он пытался остановиться, попытался свернуть в сторону, но двигался слишком быстро.

Отчаявшись, он сделал единственную возможную вещь, прыгнул в сторону алтаря, надеясь перепрыгнуть диск в один прыжок.

Когда он отплыл на ближайшие из аметиста камней, его последнее чувство было сожаления, и его последняя мысль была о Сапфире.

Первое что Эрагон заметил, это разница в цвете. Каменные блоки на потолке стали богаче, чем прежде. Детали, которые раньше были неясными, стали четкими и яркими, а другие которые были рельефными стали приглушенными. Под ним, роскошь узорчатого диска стала более очевидной.

Ему понадобилось мгновение, чтобы понять причину такой перемены: красный шар света Арьи больше не светился в камере. Вместо этого свет шел от кристаллов и зажженных в канделябрах свечей.

И только тогда он понят что его рот чем-то забит и по этому его челюсть раскрыта шире, и что он весит на цепях замкнутых на его запястьях и вмонтированных в потолок. Он попытался двигаться и обнаружил, что его лодыжки скованы цепью, крепящейся к металлическим петлям в полу.

Он покрутился на месте и увидел рядом Арью так же прикованную, как и он. Подобно ему, она была с кляпом во рту и завязанной тряпкой вокруг головы, что бы удерживать ее на месте.

Она уже очнулась и смотрела на него, и Эрагон понял – Арья была рада, что он пришел в сознание.

Почему она еще не сбежала? удивился он.

Затем: Что случилось? Его мысли текли медленно и вяло, как будто он был пьян от усталости.

Он посмотрел вниз и увидел, что он был лишен оружия и брони, и был одет только в леггинсы. Пояс Белоха Мудрого так же исчез, как и подаренное гномами ожерелье, не позволявшее ни кому наводить на него чары.

Посмотрев в верх он увидел что ельфийское кольцо Арен пропало с его руки.

Его охватила паника. Он пытался убедить себя, что он не беспомощен, пока у него есть магия. Из-за кляпа во рту, он может произнести заклинание беззвучно – это более опасный способ, потому что если он отвлечется на другие мысли, он может выбрать неверные слова, – но не так опасно, как использовать чары без древнего языка, который просто необходим. В любом случае, ему нужно затратить совсем немного сил, что бы освободить себя, и он был уверен, что сможет сделать это без проблем.

Он закрыл глаза и собрал все свои ресурсы готовясь. И как только он это сделал, он услышал как Арья стучит своей цепью, что бы приглушить другие звуки.

Взглянув на нее, он увидел, что она качает головой в его сторону. Он поднял брови в удивлении с безмолвным вопросом: что это? Но она не могла сделать ничего больше, кроме как продолжить бормотать и качать головой.

Раздосадованный, Эрагон осторожно направил свои мысли к ней, готовясь отразить малейшую попытку вмешательства кого-то еще, но он почувствовал только мягкое, неясное давление, окружавшее его, будто в его голове кто-то разложил тюки с шерстью.

Паника начала наворачиваются внутри него снова, несмотря на его усилия по борьбе с ней.

Его не накачали наркотиками. Хотя бы в этом он был уверен. Но он понятия не имел что, кроме наркотиков могло помешать ему коснуться сознания Арьи. Если же это была магия, то явно не та, с которой он сталкивался прежде.

Он и Арья посмотрели друг на друга всего мгновение, а затем какое-то движение привлекло внимание Эрагона, и посмотрев наверх он увидел ручейки крови, текущие по ее предплечьям от ободранных наручниками запястий.

Ярость охватила его.Он схватил цепь над собой,и стал дергать так сильно,как мог.Связь не ослабла,но он не хотел сдаваться.В гневном безумстве,он дергал снова и снова,не обращая внимания на вред который он сам себе приносил.

Наконец он остановился и бессильно повис, в то время как тёплая кровь стекала с его запястий на шею и плечи.

Полный решимости освободиться, Эрагон стал накапливать поток энергии внутри себя,и направив энергию на сковавшие его кандалы,он мысленно выкрикнул:

– Кверст малмр дю хилдрс эдтха, мар фрёма нор тзон эка трейа!

Он закричал через кляп,каждый нерв его тела источал боль.Неспособный держать концентрацию,он потерял власть над заклинанием,и чары завершились.

Боль постепенно исчезала,но покидала его лишая дыхания,а сердце работало так,как будто он только что спрыгнул с утеса.Подобные приступы он ощущал,до того как драконы на празднике Клятвы Крови не вылечили его шрам.

Когда он стал приходить в себя,он заметил что Арья обеспокоенно смотрит на него.'Должно быть она уже пыталась так освободиться…Как это могло случиться?'

Двое из них в цепях,Вирден мертв,Анжела схвачена или даже убита,а Солембум скорее всего лежит раненный в подземном лабиринте,если вражеские воины не успели убить кота оборотня.Эрагон ни как не мог понять как это произошло.Он,Арья,Вирден и Анжела должны были быть одними из опаснейших групп в Алагезии.И сейчас все потеряно,и им с Арьей оставалось только надеяться на милосердие своих врагов.

'Если мы не сможем сбежать…'Он отбросил от себя эти мысли,это было невыносимо с ними жить.Больше всего,он желал связаться с Сапфирой,только чтобы удостовериться,что с ней все в порядке,что она в