нашей армии, а так же Эрагону Губителю Шейдов и дракону Сапфире.

При звуках своего имени Сапфира запрокинула голову и издала страшный рев.

Эрагон заметил над воротами высокую, закутанную в плащ фигуру, которая поднялась на боевые укрепления и остановилась между двумя зубцами, пристально смотря на Сапфиру поверх глашатого. Эрагон прищурился, но так и не смог разглядеть лицо человека. К нему присоединилось четверо других людей в черных одеждах, и Эрагон по усеченным силуэтам узнал в них жрецов Хелгринда: у одного отсутствовало предплечье, двое потеряли по ноге, а последний из их компании лишился руки и обеих ног, и перемещался на мягкой подстилке, переносимой его или ее товарищами.

Человек в плаще запрокинул голову и взорвался смехом, который гудел с громовой силой. Ниже его глашатаи пытались управлять своими лошадьми и не дать им встать на дыбы.

У Эрагона свело живот, и он схватился за рукоять Брисинрга, готовясь обнажить его в нужный момент.

– Вашей мощи никто не может противостоять? – сказал человек, и голос его эхом отразился от зданий. – Я думаю, вы слишком высокого мнения о себе. С устрашающим ревом, сверкающая красная фигура Торна перепрыгнула с улицы ниже на крышу дома, пронзив когтями деревянную кровлю. Дракон расправил свои огромные крылья, на концах которых красовались когти, открыл темно-красную пасть и озарил небо пеленой пульсирующего пламени.

С насмешкой в голосе, Муртаг- ибо это был Муртаг, понял Эрагон – добавил: – Все что вам нужно – это уносить отсюда ноги, вам никогда не взять Драс-Леону, пока мы с Торном здесь и защищаем этот город. Отправьте своих лучших воинов и магов атаковать нас, и они умрут, все и каждый. Это я гарантирую. Среди вас нет никого, кто бы смог превзойти нас. Даже ты… Брат. Беги в укрытие, пока еще не поздно и молись, чтобы Гальбаторикс не решил заняться вами лично. В противном случае смерть и горе станут единственной вашей наградой.

Сир,сир ворота открываются!

Роран оторвался от карты, которую он изучал, когда один из часовых ворвался в палатку с красным лицом и тяжело дыша.

– Какие ворота? – спросил Роран спокойно. – Будьте точны. – Он отложил циркуль, который он использовал для измерения расстояния.

– Те,которые ближе всех к нам, сэр… на дороге, а не в доках.

Вытащив свой молот из-за пояса, Роран покинул палатку и побежал через лагерь к его южному краю. Там он внимательно посмотрел на Эроуз. Роран почувствовал тревогу, когда увидел, что несколько сотен всадников скакали из города; их яркого цвета вымпелы реяли на ветру когда они построились перед открытыми воротами.

'Они порежут нас на кусочки', – подумал Роран в отчаянии. Всего около сто пятидесяти из его людей осталось в лагере, и многие из них были ранены и совершенно неспособны принять бой. Все остальные были на мельницах, которые он посетил накануне, или в сланцевой шахте дальше по побережью, в поисках баржи, которая была необходима для успеха его плана. И не было возможности отозвать его воинов вовремя, чтобы успеть отразить нападение всадников.

Когда Роран послал людей на задание, ему было известно,что он оставил лагерь уязвимым для контратаки. Тем не менее, он понадеялся, что горожане будут слишком напуганы последними нападениями на их стены,чтобы попытаться предпринять смелые действия – и что, тех воинов, которых он оставил в лагере, будет достаточно, чтобы убедить любого дальнего наблюдателя в том,что основная часть его войск по-прежнему размещена среди палаток.

Определенно, первое из этих предположений было ошибкой. Защитники Эроуза были осведомлены о его хитрости, хоть он был и не совсем в этом уверен, но считал возможным, что это действительно так из-за ограниченного числа всадников, собравшихся перед воротами городами. Если солдаты или их командиры ожидали битвы с полным составом войск Роран, он полагал, что их бы было как минимум в два раза больше. В любом случае, ему все равно нужно было найти выход: как предотвратить нападение и спасти свои войска от бойни.

Балдор, Карн и Бригман подбежали с оружием в руках. Пока Карн спешно надевал кольчугу, Балдор спросил: – Что будем делать?

– Здесь мы ничего не можем сделать, – сказал Бригман, – Ты обрёк всю эту экспедицию своей глупостью, Молотобоец. Теперь же мы должны бежать, прежде чем эти проклятые всадники достигнут нас.

Роран сплюнул. – Отступление? Воины не смогли бы убежать пешком от всадников, но даже, если получилось бы, то я бы никогда не оставил раненых.

– Ты не понимаешь? Мы пропадем здесь. Если мы останемся, то нас убьют – или того хуже, возьмут в плен!

– Хватит, Бригман! Я не собираюсь бежать, поджав хвост!

– Почему бы и нет? Тебе не хочется признавать, что ты потерпел неудачу? Потому что ты надеешься спасти свою честь в последней, бессмысленной битве? И это все? Разве ты не видишь, что причинишь варденам еще больше вреда?

Возле города всадники подняли свои мечи и копья над головами и с хором возгласов и криков, которые были слышны на таком расстояние, вонзили шпоры в своих коней и поскакали через скошенную равнину к лагерю варденов.

Бригман возобновил свою тираду: – Я не позволю тебе губить наши жизни просто, чтобы успокоить свою гордость. Оставайся, если хочешь, но…

– Молчать! – проревел Роран. – Закрой свою пасть или я сам её заткну! Балдор, следи за ним. Если сделает что то,что тебе не понравится – дай ему почувствовать остриё своего меча. – Брингмаэн раздулся от гнева, но попридержал свой язык,так как Балдор поднял свой меч и нацелил его на грудь Брингмана.

Роран предположил, что у него, возможно, было пять минут, чтобы придумать план действий. Пять минут, от которых зависело все.

Роран подумал, сколько всадников они смогли бы убить или покалечить, чтобы заставить отступить назад, но почти сразу отверг все предположения. Здесь негде встретить конницу так, чтобы у пеших было хоть немного преимущества: земля была слишком ровной и без каких-либо укреплений для такого рода действий.

'Мы не выиграем, если вступим в битву, поэтому… Что, если мы напугаем их? Но как? Огнем? – Огонь может оказаться смертельным, как для друзей, так и для нас. К тому же, сырая трава будет только тлеть. Дым? Нет, от него не будет никакой пользы.'

Роран посмотрел на Карна. – Ты мог бы создать фантом ревущей и выдыхающей огонь Сапфиры, словно она и правда здесь?

Щеки мага побледнили. Он нерешительно кивнул головой: – Возможно. Я не знаю, я раньше никогда не пробовал. Я могу создать ее фантом по памяти, но это даже не будет и приблизительно похоже на настоящее существо. – Он кивнул на приблизающихся всадников. – Они поймут, что это обман.

Роран впился ногтями в ладонь. Оставалось четыре минуты, не больше.

– Стоит попытаться, – пробормотал он. – Нам просто надо отвлечь их, запутать… – Он посмотрел на небо, надеясь увидеть стену приближающегося к лагерю дождя, но лишь пара облаков плыло в вышине. – 'Беспорядок, неуверенность, сомнение…Чего боятся люди? Неизвестности, того чего они не понимают.'

Тут же Роран начал обдумывать пол дюжины схем о том как подорвать уверенность их врагов, каждая из которых была удивительнее предыдущей, пока не наткнулся на идею, которая была такой простой и смелой, что казалась превосходной. Кроме того,она нравилась ему потому что,в отличие от других, требовала участия всего одного человека: Карна.

– Скажи людям спрятаться в их палатках! – кричал он на бегу. – И скажи им сидеть тихо;я не хочу слышать от них ни звука, если только нас не атакуют!