Капли расплавленого метала растекались по земле, словно жир на гарячей сковородке, что заставило Эрагона и других отойти.

Когда она работала, Эрагон взглянул в сторону Торна и Сапфиры. Он не мог их видеть, но все еще слышал их рев и грохот рушившейся кладки.

Он вдруг почувствовал, как Эльва повисла на нём. Взглянув вниз он увидел, что девочка была покрыта испариной, она вся тряслась, словно бы в лихорадке. Опустившись на колени перед ней, он спросил:

– Хочешь, я тебя понесу?

Она покачала головой.

– Как только мы окажемся внутри, подальше от… всего этого… – она показала рукой на направление, в котором развивался бой, – мне станет лучше.

По периметру двора, в пространствах между большими домами, стояло множество людей, наблюдавших за происходящим у ворот. Они не были похожи на солдат, но Эрагон попросил Сапфиру: 'Припугни их'.

Она сделала своей головой круговое движение и тихо зарычала. Зеваки тотчас же разбежались.

Оборвав фонтан искр раскалённого добела металла, Ария пнула ворота для вылазок ногой, потом ещё раз, и после третьего пинка дверь наклонилась вперёд и рухнула на тело привратника. Через мгновение по двору распространился запах палёной шерсти и мяса.

Удерживая в руках Дауздаэрт, Ария переступила через порог лаза. Эрагон задержал дыхание. Какие бы ни наложил Гальбаторикс чары на дверь, вооружённая Дауздаэртом Ария должна была беспрепятственно войти внутрь, раз эти чары не помешали ей вырезать с помощью волшебного копья лаз. Но… всё же существовала возможность того, что король бросил на вход заклинание, справиться с которым Дауздаэрт был бы не в состоянии.

Видя, что Ария вошла внутрь, и ничего с ней не случилось, Эрагон вздохнул с облегчением.

В следующее мгновение, вооружённые пиками, на Арию напал отряд из двадцати солдат. Эрагон извлёк из ножен Брисингр и подбежал к лазу, но не осмелился переступить через его порог. Не теперь.

Орудуя копьём также ловко и умело, как мечом, Ария со впечатляющей скоростью в одиночку расправилась со всем отрядом.

– Почему ты не предупредила ее?-воскликнул Эрагон, не сводя глаз от сражения.

Эльва присоеденилась к нему через дыру в воротах.

– Потому что они не смогут причинить ей вреда.

Ее слова оказались пророческими, ни один солдат не смог нанести удар. Последние двое попытались сбежать, но Арья убила их прежде, чем они успели пройти дюжину ярдов по огромному холлу, который был еще больше, чем четыре главных коридора Тронжхайма.

Расправившись со всеми солдатами, Арья оттащила тела в сторну, чтобы освободить проход к воротам для вылазок. Пройдя назад по корридору добрые футов сорок, она опустила Дауздаэрт на землю и откатила его во двор к Эрагону.

Как только она отпустила копьё, она сразу вся напряглась, словно ожидая удара. Но, какая бы магия не наполняла пространство вокруг, она не нанесла ей никакого вреда.

– Ты что-нибудь чувствуешь? – спросил Эрагон, и голос его отозвался эхом в глубине прохода.

Ария покачала головой.

– Вероятно, как только мы минуем ворота, мы спокойно можем здесь находиться.

Эрагон передал копьё Блёдхгарму. Тот вместе с Дауэдаэртом прошёл в ворота для вылазок. Вдвоём, Блёдхгарм и Ария, прошли в комнаты по обеим сторонам от дверей и привели в действие скрытые подъёмные механизмы – задача, которая была под силу лишь приличной группе людей.

Воздух наполнился бряцанием цепей, и гигантские железные двери начали медленно отворяться.

Как только проём был достаточно широк для Сапфиры, Эрагон крикнул 'Стоп!' и двери остановились

Блёдхгарм, появившись из комнаты справа и стараясь держаться подальше от порога, перекатил Дауздаэрт по земле следующему эльфу.

Таким способом, они вошли крепость один за другим.

Снаружи оставались только Эрагон, Эльва и Сапфира. Вдруг в северной части города раздался ужасающий рёв. В следующее мгновение весь Урубаен словно стих.

– Они обнаружили наш обман! – крикнул эльф Ультинар. Он бросил копьё Эрагону.

– Поспеши, Аргетлам!

– Ты следующая, – сказал Эрагон, передавая копьё Эльве.

Качая, оружие на изгибах своих рук, она быстрыми шажочками пересекла порог и присоединилась к эльфам. Потом Эльва оттолкнула копьё обратно в сторону Эрагона. Тот схватил его и перебежал через порог. Обернувшись, он с тревогой увидел, что Торн взмыл высоко над зданиями в дальней части города. Опустившись на колено и положив Дауздаэрт на землю, Эрагон перекатил его Сапфире.

– Быстрее! – поторопил он её.

Пока Сапфира ковырялась, пытаясь ухватиться за копьё своими зубами, прошло несколько секунда. Наконец, зажав его в челюсти, она прыжками вбежала в гигантский корридор, расшвыривая по пути тела убитых солдат.

На некотором отдалении было слышно, как Торн замычал и с отчаянием заколошматил крыльями по воздуху, стремясь ко входу в цитадель.

Одновременно, Ария и Блёдхгарм бросили заклятие. По каменным стенам пробежался оглушительный треск, и железные двери захлопнулись намного быстрее, чем перед этим они отворились. Они закрылись с громким 'бум', и металлический засовы, высотой в три фута и длиной в шесть футов соскользнули с каждой из сторон и проделись в скобы на дверях, надёжно их заперев.

– Это хоть ненадолго их задержит, – промолвила Ария.

– Совсем ненадолго, – сказал Эрагон, глядя на искорёженные остатки ворот для вылазок.

Потом они повернулись к дверям спиной, чтобы взглянуть на то, что им предстояло.

Корридор, как показалось Эрагону, уходил в глубь цитадели на расстояние в четверть мили. Он, по всей видимости, уводил глубоко в холм под Урубаеном. На другом его конце находились ещё одни ворота, такие же массивные, как и те, которые они только что миновали, но покрытые золотом. Они красиво сверкали в свете безогненных фонарей, развешенных по всей длине корридора через равные промежутки. Дюжины более мелких проходов расходились в разные стороны, но ни один из них не был достаточно просторен, чтобы по нему мог пройти Шрюки, хотя Сапфира вмещалась во многие из них. Красные флаги, расшитые очертаниями переплетающихся языков пламени, которые Гальбаторикс использовал, как свой символ, свисали со стен через каждую сотню футов. Во всём остальном проход был пуст.

Даже сам размер корридора внушал робость, а его пустынность заставляла Эрагона нервничать ещё больше. Он предполагал, что тронная комната находилась за золотыми дверями, но полагал, что достигнуть её будет не так-то просто, как это казалось. Если Гальбаторикс был хоть наполовину так хитёр, как о нём трубила молва, он должен был усыпыть корридор десятками, если не сотнями, ловушек.

Кроме того, Эрагон был озадачен тем, что король до сих пор не напал на них. Он не чувствовал присутствия чьего бы то ни было ещё разума, кроме сознания Сапфиры и своих товарищей, но остро чувствовал близость нахождения короля. Казалось, что за ними наблюдала вся цитадель.

– Он должен знать, что мы уже здесь, – промолвил он. – Все мы.

– Значит нам нужно поторопиться, – сказала Ария. Приняв Дауэдаэрт изо рта Сапфиры, она шепнула, – Тхурра!, – и слюнные выделения дракона стекли с оружия на пол.

Позади себя за железными дверями они услыхали оглушительный треск – Торн приземлился во дворе. Он раздражённо заревел, потом что-то тяжёлое ударилось о двери, и стены гулко зазвенели.

Ария, ступая маленькими шажками, возглавила группу. К ней присоединилась Эльва. Темноволосая девчушка положила руку на древко копья, чтобы и на неё распространялась защита того. Вдвоём они начали свой путь по корридору длинного зала, всё глубже и глубже углубляясь в Гальбаториксово логово.