— Ты говоришь, как дезинсектор, уничтожающий тараканов.

— Только вертикально ходящих, — согласился Чиун. — Существуют определенные мерки.

— А что, если он находится под присмотром ассасина? — с вызовом спросил Римо.

— Кто?

— Не важно кто.

— Очень даже важно. Если за человеком следит ассасин из соперничающего дома, например, неуклюжий ниндзя или какой-нибудь подлый отравитель, мы уничтожим эту тварь.

— А если он под присмотром мастера Синанджу?

При этом вопросе Чиун засиял.

— Тогда этот человек заслуживает смерти.

— Почему?

— Потому что нанял негодную охрану для своего трона, а его враги наняли самую лучшую. Нас.

— Другими словами, мы работаем на тех, кто платит больше?

— Нет, на самые богатые троны. Они заслуживают самого лучшего. Все остальные заслуживают презрения за то, что наняли не нас, и смерти, если к нам обратились их враги.

— Похоже на шантаж.

Чиун пожал плечами.

— Ты будешь смотреть на это по-иному, когда научишься дышать всем телом.

Римо научился, раскрепостив тем самым неиспользуемые участки мозга. Стал мастером Синанджу, обладающим ловкостью, силой и быстротой, о чем обычные люди знают только по комиксам.

Со временем Уильямс стал понимать Чиуна, последнего мастера Синанджу, и пятитысячелетнюю традицию Дома Синанджу, который отдал лучших своих представителей на службу тронам древнего мира, чтобы деревушка на берегу скалистой бухты в западной Корее не знала голода. Особенно дети.

Однако Римо никогда не считал себя таким ассасином, как те сумасброды, что убивают президентов.

Но в самолете, летевшем на север, в Вашингтон, Уильямс задумался. Если он перестанет служить Америке, не уйдет ли со службы и Чиун? А если уйдет не сделает ли он Римо единственным наследником деревни, не заставит ли работать на другое государство?

И что ему тогда, соглашаться? А если это государство отдаст приказ уничтожить Президента Соединенных Штатов?

Все сводилось к одному простому вопросу: что, в сущности, представляет собой Римо Уильямс?

Вопрос этот в последнее время беспокоил Римо все больше и больше.

Все началось с командировки в Тибет, где он пережил самый острый приступ парамнезии. Раньше в Тибете Римо не бывал. Чиун, много лет считая Уильямса перевоплощением индусского бога Шивы Разрушающего, утверждал, что он просто вспоминает свою древнюю родину.

Потом Римо посетил могилу со своим именем на надгробии. Там ему явилась некая призрачная женщина и велела искать ее захоронение. Дала несколько таинственных ключей для поиска и пообещала, что, найдя ее могилу, он узнает, кто его отец.

Уильямс, впервые увидевший призрак матери у собственной могилы, родителей не знал. Только этот поиск и удерживал его теперь в КЮРЕ. Смит обещал ему помочь. Но поскольку компьютеры Фолкрофта утратили значительную часть информации, поиски обещали быть долгими.

Куда бы они ни привели, Римо вознамерился довести дело до конца. А потом он подумает о своем будущем. Если только оно возможно.

Когда самолет пошел на посадку над Вашингтонским национальным аэропортом, зоркие глаза Уильямса разглядели бело-синий «Боинг-747» с большой президентской печатью на фюзеляже. С убитым президентом на борту он подлетал к военно-воздушной базе в Эндрюсе. Римо вспомнился тот холодный ноябрьский день шестьдесят третьего, когда убитого Президента доставили в столицу на похороны, и почему-то очень расстроился.

Потом в динамиках салона послышался голос командира экипажа:

— Белый дом объявил, что Президент Соединенных Штатов с минуты на минуту приземлится на базе ВВС в Эндрюсе и что находится он в добром здравии. Не знаю, что все это значит, но, пожалуй, приму хорошую весть за чистую монету.

В салоне раздались стихийные аплодисменты.

Сидевший в хвосте Римо недоумевал. И он, и вся Америка видели, как в голову Президента попала пуля.

Когда самолет «ВВС-1» оторвался от взлетной полосы и над океаном повернул к югу, глава наряда секретной службы Белого дома позволил себе прослезиться.

Это был рослый человек с широкими плечами регбиста-полузащитника, его бугристое, туго обтянутое кожей лицо без летных очков дышало силой, в них — неукротимостью. Он служил при трех Президентах и ни разу не потерял ни единого. До сих пор.

Да, у Винсента Капецци из-под темных линз струились слезы, когда он стоял над гробом, пристегнутым к койке владельца этого летающего Белого дома. Другие агенты находились за дверью. Капецци хотел побыть с павшим наедине.

— Мы сделали все возможное, — произнес он, словно мертвый мог его услышать. — Хочу, чтобы ты это знал. Мы сделали для тебя все возможное. Но ничем не смогли помочь.

Гроб, простая белая капсула, безмолвно стоял на месте.

— И ты знал, на какой риск идешь. От этого не легче, но ты знал, на что идешь, когда взялся за эту чертову работу.

В дверь постучали.

— В чем дело? — раздраженно спросил Капецци. Он еще не закончил.

— АТК сообщает, что Президент убит, — послышался чей-то голос.

— Черт возьми. — Капецци снял очки и утер глаза платком.

— Только что передали сообщение.

— Босса известили?

— Нет.

— Извещу сам, — бросил Капецци.

Когда он вышел в узкий коридор, на нем снова были очки, а лицо представляло собой настоящую скалу.

«Слава Богу, что я в очках», — подумал он, постучавшись в дверь с президентской печатью.

Из-за нее послышался хриплый, удрученный голос:

— Да?

— Это Капецци, сэр. Можно войти?

— Дело важное?

— Очень.

Дверь отперли, и Винс Капецци вошел.

Потрясенный Президент, глядевший в иллюминатор на темно-серые горы зимних облаков, повернулся на сиденье.