«БУНДЖИ». Он пробежался пальцами по клавишам, запрограммировав компьютер на сбор в этот файл всей соответствующей информации. Картина, возможно, прояснится сама по себе.

Ладно, пора заняться фолкрофтскими делами, подумал Смит. Время от времени компьютер попискивал и выдавал сведения, отобранные им из тысяч и тысяч не имеющих значения. Ничто не ускользало от внимания компьютерного центра, и, следовательно, ничто не ускользало от усталых серых глаз Харолда В. Смита.

Был уже почти полдень, когда зазвонил внутренний телефон.

– Слушаю, миссис Микулка, – отозвался Смит.

– Вас хочет видеть мистер Буттафуоко.

Смит насторожился.

– Как его имя?

– Римо, – ответил рядом с секретаршей знакомый голос.

– Хорошо, впустите, – тотчас скомандовал Смит и поправил свой темно- зеленый с желтым отливом дартмутский галстук.

– Зачем вы пришли, Римо? – спросил шеф, когда посетитель закрыл за собой дверь.

– Просто решил заглянуть, – приглушенным голосом произнес тот.

– Просто так! Что-нибудь случилось?

Римо опустился на длинный диван у двери и, вытянув ноги, скрестил их. Он смотрел куда угодно, только не на шефа.

– Я просто гулял тут, неподалеку.

– Римо, вы просто так не гуляете неподалеку. Что случилось?

– Ничего, – ответил Уильямс, рассеянно потирая огромные кисти рук. Смит знал, что эта его привычка проявлялась в минуты внутреннего волнения или беспокойства.

– Ладно, будь по-вашему, – согласился шеф, давая знать, что разговор закончен. – Я очень занят.

Римо встал и подошел к компьютеру.

– Есть что-нибудь новенькое? – поинтересовался он.

– Нет.

Римо помрачнел.

– Очень жаль. Я бы с удовольствием выполнил какое-нибудь задание. Надо же чем-то заняться!

– Я полагал, вы отдыхаете от тягот последней операции.

– Неплохая была операции. – Римо теперь смотрел в окно. Его профиль продолжал выдавать тревогу.

Смит снял пенсне и стал чистить его тряпочкой.

– Со слов мастера Чиуна я знаю, что вы едва не погибли от рук этой шриланкийки. Последствия действия яда все еще не проявились?

– Нет, я чувствую себя превосходно. Все равно что перенес легкую простуду.

– Смертельный яд и легкая простуда – совершенно разные вещи, – заметил Смит.

– А мне все равно, что яд, что простуда.

Откашлявшись, Смит сказал:

– Гм... Мастер Чиун доложил, что у вас вновь повторился один из этих... эпизодов.

Римо резко повернулся:

– Он сказал вам об этом?

– Да. Рассказал почти обо всем.

Римо нахмурился, поджал губы и как будто весь ушел в себя.

– Вы ничего не хотите мне сказать, Римо? – спросил Смит, стараясь не выдавать своей неясной тревоги.

Римо пожал плечами.

– А о чем тут говорить? Я ведь ничего не помню.

– Так-таки и ничего?

– Разве что совсем чуть-чуть. Например, голос.

– Вы слышали голос?

– Иногда я слышу его в себе. Иногда говорю им сам.

– Потому вы и пришли?

– Вы знаете, Смитти, в какую чушь верит Чиун. К примеру, в эти легенды о Шиве.

– Чиун объяснил мне.

– Но ведь это всего лишь суеверие?

Смит заколебался. Однажды он видел Уильямса в состоянии одержимости или транса. Шеф понимал, что Римо обладает физической подготовкой, изрядно превосходящей подготовку величайших атлетов и бойцов, которых ему доводилось знать. Но Римо, который говорил не своим голосом, ничем не походил на обыкновенного человека и проявлял способности, не объяснимые даже превосходным знанием Синанджу.

– Вы можете определить, что такое суеверие? – вопросом на вопрос ответил Смит. Римо отвернулся от окна.

– Не хитрите со мной, шеф. Разве вы верите в сверхъестественное?

– Я вообще ни во что не верю, – строго отрезал Смит – Но с тех пор, как я впервые повстречался с мастером Синанджу, мой естественный скептицизм дал некоторые трещины. Тем не менее, я предпочитаю не говорить о том, что не могу убедительно объяснить.

– Я говорю не о Синанджу, я говорю, – тут Римо взмахнул рукой, – об этой дурацкой истории со Скуирелли Чикейн!

Смит откинулся на спинку кресла.

– Я не верю в перевоплощения, если вы именно это имеете в виду.

Уильямс неожиданно приблизился к стулу, уперся руками в столешницу и подался вперед чуть ли не к самому лицу шефа.

– Смитти, у вас тут полным-полно специалистов. Может ли быть какое-либо объяснение голосу, который я слышу?

Смит на мгновение задумался.

– Да. В психиатрии такое состояние называют «временной амнезией». На какое-то время происходит подмена личности пациента, который говорит и действует, как совершенно другой человек. Не знаю, применимо ли это в вашем случае.

– В моем случае?! Я ведь не болен.

– Вы сами сказали, что слышите голоса.

– Говорю я сам. Или мое горло.

– Вы хотели бы проконсультироваться у психиатра, Римо?

– Да. Нет.

– Так как же прикажете вас понимать?

– Я предпочел бы обойтись без всего этого метафизического вздора. Но хорошо бы, кто-нибудь взялся объяснить мне все это.

– Возможно, доктор Герлинг мог бы пролить свет на то, что с вами творится.

– Одну минутку, я подумаю... О'кей! Если я уклонился в сторону от своего пути, я отнюдь не спешу выяснить, как это произошло.

– Что, если я просто объясню ему ситуацию и сообщу вам его мнение?