сомнительно. Римо всегда считался сиротой. Насколько мы знаем, живых родственников у него нет.

– Родственники у всех есть, – вздохнул Чиун, имея в виду своего покойного шурина, не к ночи будь помянут. – Хочешь не хочешь.

– Младенцем его нашли монахини на ступеньках сиротского дома Святой Терезы, – говорил Смит, просматривая файл с данными на Римо. – Кто дал ему имя – неизвестно. Может, монахини нашли записку в его вещах, может, сами придумали. Архив, в котором могла бы найтись разгадка, сгорел за пять лет до того, как Римо попал в КЮРЕ. Сиротского дома Святой Терезы тоже уже давно нет.

– Римо не должен знать об этом, – решил Чиун.

– Согласен. – Смит отвел глаза от экрана компьютера.

Читая личное дело Римо, он всегда чувствовал неловкость. Мучила совесть.

Как он поступил когда-то с молодым полицейским... И хотя оправданием этому была государственная необходимость, легче не становилось.

– Итак, Чиун, тот, кто называет себя Римо Уильямсом, на вашей ответственности. Надеюсь, вы справитесь.

– Если он связан с нашим Римо кровным родством, мне терять не меньше вашего, – холодно согласился Чиун. – Даже больше.

Смит кивнул. Он знал, Чиун надеется, что Римо станет его преемником, следующим Мастером Синанджу, наследником традиций, уходящих в самую глубь времен. В этом и состоял главный пункт разногласий между Смитом и Чиуном каждый считал его своим. И ни один не побеспокоился спросить, что думает об этом сам Римо.

– Хорошо. Он мне звонил, наш Римо, но я отказался сообщить ему, где вы находитесь. Я задержу его здесь, сколько смогу, а вы тем временем, надеюсь, покончите с этим делом.

– Считайте, что уже сделано, Император, – сказал Чиун.

– Двух других автопромышленников зовут Джеймс Ривелл и Хьюберт Миллис.

Они дали согласие присутствовать на завтрашней пресс-конференции Лайла Лаваллета. Если покушение произойдет, то скорее всего именно там.

– Часы этого бандита сочтены, о Император, – мрачно произнес Чиун. – А вы знаете, где наш Римо сейчас?

– Звонил из Юты. Думаю, он примчится сюда, чтобы выяснить, где вы находитесь. Постараюсь его попридержать, пока вы не позвоните, что все улажено.

– Договорились. – Чиун повесил трубку.

Смит закрыл файл Римо. Чиун позаботится об этом типе, отец он Римо или не отец. Тем все и кончится, и Римо ни о чем не узнает. Наверно, по отношению к нему это несправедливо, но что значит еще одна несправедливость, когда их несметное количество?

Римо Уильяме прибыл в Детройт около полуночи.

После того, как Смит отказался сказать ему, где Чиун, Римо сначала растерялся, а потом припомнил, что Смит упомянул Детройт. И даже два раза.

Смит думал, что Римо звонит из Детройта. Интересно, с чего бы это?

Тут подходил только один ответ: Смит пришел к заключению, что Римо в Детройте, поскольку знал, что Чиун уже там.

Рассуждение было самое элементарное, даже обидно, что Смит рассчитывал, будто Римо на него не способен. И чем больше он думал об этом, тем обиднее ему становилось, так что, добравшись до детройтского аэропорта, он направился к стойке проката автомобилей и потребовал самую дорогую машину, которая там имелась.

Он выудил из бумажника кредитную карточку на имя Римо Кочрена.

– Очень сожалею, сэр, но все наши машины в одной цене.

– Хорошо, – сказал Римо. – Тогда дайте мне четыре.

– Четыре?

– Именно. Не люблю, чтобы меня долго видели в одной и той же дешевке. Это дурно для репутации.

– Все четыре – вам одному?

– Разумеется. Я что, двоюсь или троюсь у вас в глазах?

– Нет, сэр. Просто я подумал, кто же будет водить остальные?

– Никто, – сказал Римо. – Пусть они мирно ждут здесь на стоянке, пока я за ними не приеду. И знаете, оформите-ка все четыре на три месяца.

За вычетом скидки за долгосрочный найм и высокую водительскую квалификацию Римо, но с прибавкой штрафных за найм в пятницу, плюс страховка, на чем настоял сам Римо, счет составил 7 тысяч 461 доллар 20 центов.

– Вы уверены, что хотите этого, сэр? – спросил клерк – Да, – кивнул Римо.

Клерк пожал плечами.

– Что ж, деньги ваши.

– Нет, не мои, – сказал Римо. Пусть Смит подавится этим счетом. – Где тут ближайший телефон?

Клерк указал на будку в трех шагах слева от Римо.

– А я и не заметил! Мерси.

– Простите, сэр, вы в самом деле хотите, чтобы я дала вам телефонные номера всех отелей города? – испуганно переспросил девичий голос из справочной по телефону.

– Нет, только самых лучших. В других он не останавливается.

– Простите, сэр, но делать заключения о качестве отелей – противоречит политике «Америкэн телефон энд Грейтер Мичиган Белл консолидейтед эмальгамейтед Телефоник энд Телеграфик комьюникейшнз, инкорпорейтед».

– Очень жаль, – сказал Римо, – тогда мне все-таки придется попросить вас дать мне номера всех отелей Детройта. Без исключения.

– Ну, может, попробуете вот эти, – девушка неохотно назвала Римо с полдюжины номеров, после чего он принялся названивать.

– Отель «Пратер», – ответил коммутатор первого отеля.

– Скажите, не остановился ли у вас пожилой кореец, который прибыл, я думаю, с дюжиной, не меньше, лакированных дорожных сундуков и доставил вашим посыльным много мороки?

– Пол каким именем он зарегистрирован?

– Не знаю. Может, мистер Парк, может, Его Внушающее Страх Великолепие. В зависимости от настроения.

– Как? Вы не знаете его имени?

– Не знаю, – сказал Римо. – Но, будьте любезны, назовите мне точное число соответствующих этому описанию пожилых корейцев, которые остановились в вашем отеле.

Оператор проверил. Такие корейцы в отеле «Пратер» не проживали.

Римо задал тот же вопрос еще в трех отелях. На пятом звонке ему подтвердили, что точь-в-точь такой кореец поселился в «Детройт-плаза» и что главный посыльный, отвечавший за переноску багажа джентльмена по двадцати пяти лестничным пролетам, поскольку джентльмен опасался доверить свой багаж лифту, который может застрять или оборваться, уже вполне оправился после операции по удалению грыжи. Не угодно ли Римо позвонить джентльмену в номер?

– Нет, благодарю вас, – сказал Римо. – Я хочу сделать ему сюрприз.

Номер Чиуна был заперт на ключ, и Римо два раза постучал. До него донесся профильтрованный дверью голос: