происшедшем?
— Ивьен, комендант Плеши, — твердо произнес Дэктор. — Он затеял ссору с начальником Летучих Энди, и тот, выхватив у Ивьена меч, заколол его.
— Даже так?!
— Да. Затем началась общая свара. В ней и погибли все люди Летучего Народа и множество стражников. Кстати, чем большее количество своих погибших мы назовем, тем спокойнее воспримет происшедшее Летучий Народ.
— А сколько погибло на самом деле?
— Пятьдесят два.
Рыцарь присвистнул:
— И этого хватит. Но ведь один из турбокондеров улетел. Вдруг их версия…
— Улетевший турбокондер упал в десятке километров от Крепости.
— Хорошо. И жаль все-таки, что нам происшедшее добавит лишь неприятностей…
— Есть один вариант… — Дэктор подошел поближе к Рыцарю. — Следующая партия турбокондеров прилетит через два дня. До этого четыре машины в нашем полном распоряжении. Если их использовать с толком, то можно разогнать кочевников Гнилых Болот до гор Утраты.
— Но ведь наши люди еще не умеют управлять турбокондерами. А все пилоты Летучего Народа… - Рыцарь замолчал, потом докончил: — Как ты сказал мне, погибли?
— Через два дня посланцы Летучего Народа смогут в этом убедиться.
— Через два дня… А ты шутник, Дэктор.
— Пока Крепость в опасности, у меня нет времени шутить.
— Мне будет стоить больших усилий убедить Синего и Оранжевого Рыцарей не начинать расследования, — задумчиво сказал Красный Рыцарь. — Что ж, скажу, что проведу его сам. Но кого-то придется наказать. Казнить, чтобы Летучий Народ убедился в нашей справедливости.
— После главного виновника — Ивьена, который уже наказан, наиболее виноват лейтенант Арт. Он не принял мер к прекращению резни. Конечно, его можно понять, они с капитаном были очень дружны. Но поддаваться мстительности…
— Тебе виднее, Дэктор.
Часы на стене неторопливо пробили три раза. Дремавший в одном из кресел Правитель — рослый мужчина с твердыми, суровыми чертами лица, зевнул, поднялся. Произнес, глядя на Рыцаря:
— Ну так что мы решили делать?
На другом конце города, в доме начальника Стражи, второй пилот Хосе умоляюще посмотрел на Дениса:
— Так что же нам делать?
Денис развел руками.
— Вопрос не совсем ко мне. Мы теперь в каком-то смысле пленники…
— Не говори чушь, — резко оборвал его Родэк. — Крепость с вами не воюет. А то, что случилось на Плеши, — ошибка.
Хосе скривился как от боли, но промолчал. — Я пойду к отцу, — продолжал Родэк. — И все выясню.
— А кто твой отец? — нахмурился Хосе.
— Начальник Стражи.
Денис удивленно приподнял брови.
— Здорово… Это дает нам шанс, Хосе. Родэк, давай, ты не будешь откладывать…
— Этого делать не стоит, — негромко произнес Хосе.
— Почему? — одновременно спросили Денис и Родэк.
Чуть поколебавшись, Хосе ответил:
— Я был на Плеши и все видел. Это не случайная стычка, а продуманное нападение. А операции такого уровня никогда не проводятся без санкции высшего командования.
— Отец не позволил бы такого, — сказал Родэк, но очень уж неуверенно.
— Ребята, мне скоро сорок. Я повидал больше вашего. И не такое бывает…
Денис усмехнулся:
— Конечно, куда мне, в двадцать три года, разбираться в таких тонкостях…
— Мне вообще восемнадцать, — произнес Родэк. — Но я, кажется, верю.
— У вас другие годы, длиннее. Мы ровесники.
В комнате наступило молчание. Родэк склонился над столом, с которого даже не были убраны остатки еды. Свет от свечей бросал на его лицо колеблющиеся тени. Денис рассеянно комкал в пальцах стеариновый комочек — свечку с торта. Свечка не уменьшилась, но погасла, как только прогорела столько же времени, как обычная свеча. “Выработала энергию”, — разъяснил Родэк… Хосе молча отковыривал кусочки шоколадной глазури с торта. Потом сказал:
— Примем, как рабочую версию, что твой отец, как и другие начальники Крепости, знал о готовящемся побоище. Согласен, что воевать с нами вы не собираетесь. Но ведь и за пару часов захваченный турбокондер можно очень хорошо использовать.
— Значит, я должен вас прятать, — спокойно сказал Родэк. — Но что потом будет с Крепостью, когда ты расскажешь своим о случившемся? Наложите штраф?
В его голосе дрогнула надежда. Хосе замялся:
— Не знаю. Возможно…
— А я знаю, — жестко произнес Денис. — Через год кончаются права Компании на исследование планеты. Сюда придут Объединенные Нации. Загадки Крепости разгадают, и Компания, которая живет только за счет получаемой здесь информации, разорится. Она бы и так разорилась три–четыре года назад, все к этому шло, не начни кочевники осаждать Крепость и не потребуйся семицветникам торговля.
— Ну и что? — вяло огрызнулся Хосе.
— А то, что погибни сейчас Крепость, Компания сможет неплохо просуществовать десяток–другой лет за счет выкачанной информации. — А ведь случившееся — прекрасный повод для удара!
— Вы можете уничтожить Крепость? — спокойно спросил Родэк. В разговоре он наверняка понял немного. Но самое главное для себя уяснил.
Денис фыркнул:
— Тоже мне, проблема. Смастерить термоядерную бомбочку, сунуть ее в метеоракету… Занятие на неделю, если в запасе у Компании нет еще ничего подобного.
Хосе с ужасом смотрел на Дениса. Не сиди они по разные стороны стола, пилот ударил бы своего младшего и не в меру откровенного товарища.
— Значит, я должен вас выдать, — подвел итог Родэк.
Пилот опустил ладонь на рукоять бластера. Денис дернулся, вскочил с места.
— Прекрати! Без Родэка мы тоже обречены! Он по крайней мере ведет себя честно!
— Мы обречены в любом случае… — устало ответил Хосе. — Но лучше уж погибнуть в драке…
— Должен же быть какой-то выход, — отчаянно воскликнул Денис. — В конце-то концов, мы же не чужие, у нас общие предки. Ты понимаешь, Родэк, те, кто основал Крепость, прилетели сюда с нашей общей родины…
— Значит, и у нас были турбокондеры?
— Все у вас было. Только связь с Землей… с нашей родиной, нарушилась. И вся техника помаленьку пришла в упадок. За го вы научились другому -магии, волшебству. И когда мы наконец нашли вас, то объяснить все это было трудно. Мы решили вначале разобраться в том, как у вас получаются чудеса.
— Для этого надо быть семицветником.
— Но почему? Ведь мы произносим те же заклинания.
— Надо быть ссмнцветником. Наши способности передаются по наследству, поэтому у вас ничего не выходит.
Денис медленно повернулся к Хосе:
— Гениально… Они же жестко регламентируют браки этой своей цветовой гаммой, чтобы
