— Ну, давай,— вздохнул Борюсик.— Жак, не отставай.

Рыцарь, громыхая своим железом, поспешил за друзьями. Как ни тяжко ему приходилось, доспехи он не снимал, надеясь произвести на Козетту впечатление, только вот для усиления этого впечатления кое- чего не хватало, это его сильно напрягало, и он начал доставать дракона.

— Слушай, Ариэль,— пропыхтел он, догоняя его, нещадно стукаясь при этом обо все выступы подземного хода. Проклятое забрало постоянно падало и перекрывало обзор.— Ариэль, давай ты по- быстрому в замок выскочишь, залезешь на самую высокую башню, превратишься там в дракона и будешь меня ждать?

— Зачем? — не понял Ариэль.

— Какой ты непонятливый! — возмутился рыцарь.— Я найду принцессу и быстренько Вхместе с ней на твою башню. А там ты такой страшный! И тут мы начинаем драться. Только ты мне поддавайся. Я мечом махаю, ты у меня его вышибаешь, и я тебя голыми руками начинаю душить. У тебя язык вываливается, ты вниз падаешь и расшибаешься. Идет?

Борюсик, не выдержав, заржал.

— Ты чего? — покосился на него рыцарь.

— Да нет, ничего,— задыхаясь от смеха, выдавил из себя Борюсик.— Я просто представил себе, как ты голыми руками душишь дракона. Чтоб его шейку обхватить, нужно трех таких, как ты, вокруг него пристроить.

— Но должен же я как-то понравиться принцессе! — в отчаянии воскликнул Жак.— Тогда давай иначе. Ариэль, ты вроде ничего не замечаешь, смотришь куда-то вниз, я сзади подкрадываюсь и булавой под хвост ка-а-ак... короче, ты падаешь вниз и разбиваешься.

— Тьфу! — не выдержал Ариэль.— Послал Господь избавителя от принцессы.

Его энергичный плевок навел Борюсика на идею.

— Жак, а давай иначе. Ты вылетаешь со страшным воплем: БУ-У-У!!! Дракон падает и от разрыва сердца умирает.

— А что, — задумался рыцарь, — хорошая идея. И руками махать не надо. А то как я потом, уставший, перед принцессой любовный политес исполнять буду?

— Чего-о-о? — хором спросили Ариэль и Борюсик.

— Чувства свои по-рыцарски выказывать буду, бестолочи! — возмутился Жак.— Вы что, рыцарских романов не читали?

— Я читал,— успокоил его дракон,— но про любовный политес слышу впервые! Такого термина в моих романах нет.

— Всякое старье, значит, читал,— махнул рукой Жак.— Вот у Кассандры...

— Тихо! — Ариэль резко затормозил и начал настороженно вглядываться в темноту подземного хода. Факелы друзей освещали лишь небольшой участок пути на десять—пятнадцать метров вокруг. Все остальное скрывалось в кромешной тьме. Оттуда слышалось подозрительное шуршание, скрип, еще какие- то непонятные звуки и...

— Борюсик,— тебе не кажется, что там стреляют? — тревожно спросил дракон.— Прислушайся.

Оборотень и без его просьбы уже напрягал слух.

— Стреляют,— подтвердил он, из луков,

— Или из арбалетов, пробормотал Ариэль.

— Нет, из луков! — категорично отверг предположение дракона оборотень.

— Да свист стрелы что у арбалетов, что у луков одинаковый.

— Зато тетива тренькает по-разному,— авторитетно заявил Жак, который никакого свиста и треньканья, в отличие от своих друзей, не слышал, но у него на этот счет была своя теория, и он тут же начал ею с ними делиться: — Звуки — это колебания, вибрация, и эти колебания в случае натянутой струны зависят от ее длины и силы натяжения. У арбалетов тетива короче, натянута туже, и соответственно звук от нее выше, а у лука совсем даже наоборот: тетива длиннее...

— Заткнись! — дружно рявкнули оборотень с драконом.— А то папе с дедушкой пожалуемся!

Жак послушно заткнулся.

— Не знаю, о чем он говорил,— облегченно выдохнул Борюсик,— но то, что это луки, я определил по звону тетивы.

— Неужели я проходом ошибся? — расстроился дракон.— Не может быть. Сам же, своим собственным когтем знак царапал.

— Назад возвращаться не будем,— решительно заявил Борюсик.— Магия здесь уже работает, так что в случае чего можно побрыкаться. Идем вперед.

— Идем,— согласился Ариэль.— Надо разобраться, в чем там дело. Только затушите вы эти факелы. Они мешают! Борюсик, ты в темноте хорошо видишь. Возьми нашего рыцаря за ручку — и тихонько пошли. Жак, старайся не сильно громыхать.

Друзья затушили факелы и двинулись на звуки. Скоро рыцаря за ручку вести нужды не стало, так как чем дальше они двигались вперед, тем светлее становилось в подземной галерее. Заленоватый, мерцающий свет сочился со всех сторон из стен, окрашивая лица крадущихся друзей в очень нездоровый цвет утопленника недельной давности. Дальше по коридору этот свет был еще ярче, и там творилось черт знает что! По полу, потолку и гранитным стенам подземелья носились огромные мохнатые пауки. Они периодически сталкивались друг с другом, начинали драться, осыпались от ударов на пол и на жутких монстров, сцепившихся в проходе друг с другом в смертельной схватке. Тела массивных туш жутких чудищ напоминали тела троллей, из которых выпала вся шерсть. Только головы у них были еще более массивными, и у каждого было всего по одному глазу в центре лба, а над глазом торчал мощный рог, которым они норовили боднуть друг друга. Упавшие на них пауки, забыв друг о друге, начинали рвать новых врагов, подвернувшихся им под жвалы. А еще среди этой свары мелькали странные личности, закутанные с головы до ног в черные мантии, держа на поводках, роль которых выполняли цепи, мощных черных псов с горящими огнем глазами. Они обнюхивали дерущихся монстров, словно выискивали среди них кого-то, и, что странно, монстры на них не нападали. Они продолжали грызться друг с другом!

— Я не я буду, если это не проклятые егеря,— ахнул Борюсик.

— Что за проклятые егеря? — прогудел Жак.

— Есть такая легенда, что черные маги могут вызвать мертвых егерей, их еще называют проклятыми егерями. Они со своими собаками ищут среди мертвых живых. От них нет спасения. Даже магически не спрячешься.

— Смотрите, да они же эльфов зажали! — ахнул Ариэль.

— Несладко ребятам приходится,— пробормотал Борюсик.

Копошащаяся в смертельной схватке свора целенаправленно двигалась в сторону тупика, где в рядок стояли эльфы, прижатые к стене. Их луки пели предсмертные песни, заставляя падать пауков, монстров и проклятых егерей с их собаками одного за другим, но их было так много, а стрел у эльфов оставалось уже так мало!

— Ариэль, мне что-то туда не хочется идти.— Борюсик откровенно начал праздновать труса.

— Да ты что, там дальше принцесса! — возмутился Жак.— Расчистим дорогу, и все! Ариэль, ну-ка на них дыхни!

— Здесь слишком тесно. Замкнутое помещение. Если я на них дыхну, спалю эльфов, а потом здесь такой дух-ман будет, что и ты угоришь.

— Но что-то ведь делать надо! — в отчаянии воскликнул рыцарь.

Его возмущенный вопль заставил повернуться в их сторону нескольких пауков. Встрепенулись и проклятые егеря. Их псы тоже повернули головы в сторону друзей. Глаза их засверкали огненными сполохами еще ярче.

— Вот чего я терпеть не могу, так это пауков,— завибрировал Борюсик,— сейчас бросятся. Мне всегда не везло с этими тварями.

Он не угадал. В атаку на них не бросились, а начали медленно наступать, забыв про эльфов. Во главе наступающей колонны двигался самый мощный паук, отличавшийся от собратьев не только габаритами (два кулака Жака, не меньше), но и двумя головами, расположенными одна над другой. Его жвалы хищно постукивали друг о друга, издавая треск, напоминающий стук гишпанских кастаньет.