— Связь — переключить всех на оперативный кодированный канал, — приказал Полугай. — Епифанов, время истекает, некогда договариваться. Заложника необходимо сохранить. Этого греха я на душу не возьму. Гневнев, к старту. Догоним в космосе и расстреляем.
— Батька, а если он возьмет заложника с собой? Я бы сделал так.
— Шипшанд-оператор сотник Диксон — докладываю: виза 'Китового Уса' продлена на час по устной договоренности с диспетчерской порта 'Стратокастер', без права выхода пилота за территорию ангара базирования. Ситуация нестандартна. Перехват оптики ангара показывает, что пилот Малиновое Зерно покинул ангар по карточке некоей Костанди, техника, подозреваю сговор.
Полугай зарычал. Тридцать секунд.
— Я Зерно, у вас полминуты. Готовься к смерти, бледнолицый.
— Папа-а-а!
— Оператор Грустнов. Настойчивое требование адвоката задержанного Светосранова…
— Всем моим — молчать в эфире! — рявкнул Полугай. — Я Полугай, вызываю Малинового Зерна.
— Здесь Зерно.
— Разрешаю вам выход со крейсера. Беру на себя ответственность за безопасный проход по территории порта 'Стратокастер'. Обеспечиваю спокойный старт из порта. Где вы оставите заложника?
— В одном из близлежащих обитаемых миров. Зерно обещает — заложник будет жив и цел.
— Возможен ли обмен?
Зерно подумал.
— Возможен. Камера тест-контроля номер… не помню номер. Недалеко от предшлюзья крейсера. Там находится ваш казачок. Доставьте его к моему кораблю — Зерно оставит гражданского на трапе. Воевать должны воины.
— Ряхлов? Ну пацан же совсем!
— Он был вооружен. Впрочем, Зерно устал от торгов. Или — или. Решение за вами, командир Полугай.
— Согласен. Епифанов. Найти Ряхлова и доставить его к трапу 'Китового Уса'. Но без глупостей, почтальон!
— Одну глупость Зерно сегодня совершил. Один раз. Больше — никогда. Зерно выходит — и Зерно стреляет без предупреждения. Зерно сказал.
— Вахта, обеспечить проход!
(Документ 11)
— Ты здоров, Киря?
— И ты туда же… да здоров я, здоров…
— Но ты хреновейше выглядишь.
— Да пошел ты, Матюша, на. Начальничек, т-ть! Л-ладно… Виноват, господин войсковой атаман. Докладываю. С момента последней связи произошло, тьма-ть, следующее. Закончено следствие по факту побега из-под ареста Маллигана Дона. И собранные материалы интерпретировать в рамках обычных представлений, мать-не-папой, не представляется возможным. Рекомендации: всеобщий розыск с крупным, б…, призом… Далее. В ходе ситуации выявлено циничнейшее, и в высшей степени, т-ть, преступное поношение имени Ее Величества, а также института Президентства, мать его через дюзу за фал. Как гражданин и как верноподданный — предмет оскорбления я на уничтожил на. Только что. С огромным удовольствием. Думай, что хочешь, Матвей.
— Продолжай.
— Далее. Твой курьер, Матвей, заходит на посадку. Какалова в целости и сохранности ему передаст мой Гневнев.
— Стоп, отставить. А ты?
— Я принял решение выйти на охоту.
— Не понимаю. Внятнее, брыть!
— Я экспроприирую новый 'конвой' и отправляюсь за Маллиганом. Рекомендации рекомендациями, но что-то мне подсказывает: хрена от него толку будет, от общегалактического розыска. Высшие силы, тра-та- тах, мне только еще не мешали, пикапу, трикапу, лорики, ерики! Если хочешь, погоны могу сдать своему вахтенному. Они тут меня и так пытались в лазарет упечь. По подозрению в критических аберрациях восприятия. Словом, Матвей, ты меня не первый парсек знаешь. Если Маллигана вообще возможно поймать — я приволоку его к тебе сам, я, и только я. Я его нюхом чую!
— Ты что, Киря, решил тут вендетту открыть?
— Понимай, как знаешь, Матвей.
— И с погонами ты всерьез?
— Уж это так.
— А если я тебя прикажу задержать?
— Тебе нужен Маллиган, или я тут хренотенью занимаюсь?
— Меньше страсти, войсаул.
— Ну думай. А возьму я с собой бабу Маллигановскую.
— Бабу Маллигановскую?
— У него невеста. Здесь, на шипоносце. Энди Костанди, техник. Я ее уже задержал. Втроем брали. Она с Уэльса, баба сильная. У меня есть план, Матвей, не беспокойся. Я, может, и не в себе, но я — по делу не в себе. Мне сна нет, пока я тварь не урою!
