— Ладно. Узнаешь и поймешь: об этом не следует распространяться.

Максвил сидел не шевелясь, щуря глаза на сигаретный дым, внимательно слушая Питера, пока тот рассказывал всю историю. Когда Питер договорил, Грэг закурил новую сигарету и отхлебнул виски.

— Как считаешь, россказни Стронга про «агентство убийств» — фантазии? — поинтересовался Питер.

— Да нет. К сожалению, не фантазии. Мы с этим столкнулись в деле Чендлера. «Всемогущие убийцы» — называют они себя.

— Может, так, слухи.

. — Но слухи?то держатся. И упорно. Впервые у «Интерпола» зародились подозрения, когда мы охотились за убийцей чиновника из Камбоджи в аппарате ООН. И потом мы натыкались на них еще не раз.

— Выходы к ним?

— Никаких. Но я понемножку заполняю пустоты. «Агентство по убийствам», выразился Стронг? По — моему, метко.

— Так поставь себя на мое место! — воскликнул Питер. — Как действовать?

— Что бы ты ни предпринял, ты здорово рискуешь. Правильно, гоняться за пешками смысла нет. Но ударить тебе надо точно в центр паутины. И без проволочек. Иначе исход будет один — смерть обеих женщин. И тебя прикончат заодно.

— Но не шелохни я пальцем — беды все равно не миновать. Да и не в моем характере спокойненько посиживать да поглядывать. Но, Грэг, чтобы атаковать, мне позарез нужна помощь. Толчок в нужном направлении. Не представляю, с чего начинать.

Максвил встал, взял бокалы и пошел на кухню.

— Начнешь тыкаться вслепую, попадешься в первую же ловушку, и кончен бал! — кинул он через плечо.

— Так что, по — твоему? Бросить?

Максвил вернулся с виски.

— Придумываю аргументы в пользу отступления. — Легкая улыбка тронула губы. — И сам знаю, что толку от пих чуть, а предупредить все?таки надо. Сиди смирно, глядишь, чудо какое, хоть одна, а то и обе выкарабкаются. Оступись на волосок — и конец обеим.

— Чудеса нынче не в цене, — отозвался Питер. — Обеих используют, а там убьют. Слишком многому Элли и Корал свидетели. — Питер опустил бокал. — Подтолкни же меня, Грэг.

Максвил помолчал.

— Последние три года «Интерпол» из сил выбивается, только бы выследить мерзавцев, — сказал он наконец. — Безуспешно. Очень уж преступники искусны. Мы тоже мельтешимся, чуть завидим проблеск этого «агентства». Никакого проку. Не знаю, куда тебя направить, Питер. Покажи?ка фото обгорелого «садовника».

— Типажный злодей, — заметил Питер, протягивая карточку.

— Нет, незнаком, — нахмурился Максвил. — Оставлю у себя, попрошу, пусть пороются в картотеке. Твоя единственная зацепка.

— То есть совсем ничего.

— Чтобы тебе лишний раз не высовываться, позвоню сам своему приятелю из «Интерпола» в Париж. Скажу, опять наткнулся на прежнюю банду. Авось отыщется какая ниточка. У них наверняка накопилась по мелочам информация.

— Спасибо.

— Разница во времени пять часов, — взглянул на часы Максвил, — попробую звякну часа в четыре утра. А ты марш домой — и спать. — Максвил обнял Питера за плечи. — Официально пока мало чем могу помочь тебе. Вся прелесть моей работы — мы убийства раскрываем только после того, как их совершат. Медали на грудь — а людей?то уже не воскресить. Черт возьми! Но если понадоблюсь — звони, помогу неофициально.

— Ниточку бы от «Интерпола»! — сказал Питер.

Но особых надежд на это Питер не возлагал. К себе домой, на Ирвинг — плейс, он добрался на такси. Грэг прав, выспаться необходимо. Голова как ватой набита. Ночью выспаться не удалось из?за Элли. Нет ясности и четкости в мыслях. Может, он все?таки ошибается? Может, в интересах Элли и Корал бросить все? «Отвязаться». Слишком уж много у противника живой силы и техники. Он один. На его стороне только «Ньюсвью» да Максвил — и то лишь как друг, а не как полицейский. Один против организации мирового масштаба, которая ни во что не ставит ни закон, ни этику. Агентство наемных убийц всех национальностей и рас, готовое разить в любую секунду, в любом месте.

Тело ныло, когда ои расплатился с такси и вошел в дом. Квартира была на первом этаже, позади дома симпатичный садик. Он открыл дверь и щелкнул выключателем.

Гостиная у него длинная и узкая, в дальнем конце — камин. Направо от камина дверь в кухню.

Неожиданно Питер как споткнулся.

В кухне горел свет. Питер его не включал. Когда уходил утром, было уже светло.

В центре дверпого проема болталась пара ног. Башмаки высоко над полом.

Пересилив себя, Питер вошел в кухню. Ноги пришлось отодвинуть.

— Господи! — вырвалось у него.

На веревке, привязанной к трубе отопления, висел Джордж Уилсон: нелепо вывернута на сторону голова, сизый язык высунут, глаза навыкате. Кидаться обрезать веревку ни к чему: Джордж уже давно умер.

По квартире Питера сновали полицейские — уголовный розыск. Чуть опомнившись, он позвонил Максвилу. Питер ни на секунду не усомнился: Джорджа убили. Но уверенность держалась на интуиции, и только сейчас Максвил подтвердил: да, убийство.

— Ни на стул, ни на табуретку он не вставал, — рассуждал Максвил, сейчас собранный и деловитый, — их тут просто нет. А если, предположим, он забрался на кухонный стол и прыгнул оттуда, то разбил бы вдребезги дверцу буфета. С пола же до трубы не достать. Да и с кухонного стола туда, где привязана веревка, не дотянуться… Веревка? Бельевая? Ты что, Питер, устраиваешь постирушки дома?

— Нет. И бельевых веревок у меня нет. Ее принес Джордж. Или кто?то еще.

Они устроились в гостиной. В кухне полицейский снимал отпечатки пальцев. Питер набрал номер Деверн. Звонил ли Джордж из Филадельфии? А Элли? Есть ли известия от нее? Девери, расстроенный, ответил: нет, не звонил никто. Сам он уже едет к Питеру. Но почему же Джордж вернулся в Нью — Йорк? Зачем, вернувшись, вдруг явился к Питеру? Питер проверил в справочной телефонной службе. Нет, ему никто не звонил. Дозвониться до него Джордж не пытался.

Медицинский эксперт не сумел точно установить при26 Зарубежный детектив 401

чину смерти. Смерть Джорджа последовала от удушения, здесь сомнений нет. Но причины удушения? Результат повешения? Или, может, Джордж — предположение Максвила — уже был мертвый, когда его повесили? До вскрытия сказать наверняка нельзя.

Тело Джорджа Уилсона увезли к патологоанатомам.

Один из людей Максвила доложил, что в саду обнаружены следы ног, сравнительно недавние, может, Питера или его друзей, заходивших к нему сегодня, вчера? Позавчера шел дождь.

— Больше месяца я провел в Европе, — возразил Питер. — Вернулся только вчера. И в сад не