бесстрастию, ибо любая страсть может стать непроходимой преградой в Небесной Царство. Все свое время они старались отдавать труду и молитве. Преподобный Нил Столобенский, например, на ночь вставал на костыли, не позволяя себе ложиться. Другой святой, когда изнемогал от желания спать, садился, держа над босой ногой острый камень, чтобы, если он уснет во время молитвы, тот упал на пальцы и болью разбудил его... Столпники, желая уединения, поднимались на крошечные площадки наверху неприступных скал и там жили всю жизнь, опаляемые зноем и холодом, питаясь лишь тем, что поднимут им в корзинах сердобольные люди... Мученики шли на самые страшные мучения и казни… Я могу продолжать перечислять подобные подвиги до утра. Но, как мне кажется, пора уже сказать самое главное.
Александр выждал паузу и, как можно более весомо, сказал:
- Видишь, как все они утруждали себя ради того, чтобы удостоиться блаженной Вечности? А тебе все это дано – даром! Они понуждали себя, изнемогали, претерпевали немыслимые трудности, совершали невиданные подвиги, потому что понимали, насколько это важно для спасения души. А к тебе все это пришло как бы само собой. Хочешь не хочешь, а делай. И Господь всегда незримо был рядом и подавал тебе благодатную помощь, чтобы ты могла перенести это. Хочешь, не хочешь – ты и так спишь сидя, да и то чуть-чуть. Тебе стали безразличными вкусная пища и модная одежда, любимые занятия и красивые вещи. Ты больше не хочешь никого видеть и твоя комната мало чем отличается сейчас от тех самых площадок наверху скал. Болезнь не только иссушает твое тело, но и очищает твою душу от грехов. И в итоге всего за четыре месяца, сама не прикладывая к этому никаких трудов – ты достигла полного бесстрастия! То есть того, к чему, палимые солнцем, мучимые голодом, пугаемые дикими зверями и страшными нападками невидимых врагов – десятилетиями, по тридцать, сорок, пятьдесят, а то и более лет - шли самые великие подвижники! У тебя, к счастью, даже нет болей, от которых нестерпимо страдают некоторые пораженные этой болезнью люди. Тебе в крайних случаях помогает даже простой анальгин! Это ли всё - не величайшая милость Божья?!
Вера, забывшись, глубоко вздохнула и закашлялась. Александр решил, что надо дать ей немного передохнуть.
- И потом ведь не все обязательно умирают от рака! – неожиданно резко переменил он тему. - Даже в его самой что ни на есть последней степени! Я что – зря рассказывал тебе про женщину, которая сто лет назад подходила к преподобному Варнаве? Если скажешь, что это было давно и неправда, то у нас есть и современный наглядный пример – Галина Степановна!
Александр посмотрел на Веру, которая слушая его, старалась не пропустить ни одного слова, и опять целый час говорил, пересыпая свою речь цитатами и яркими примерами, почерпнутыми из книг, но вдруг увидев, что она устала, вновь оборвал себя на полуслове:
- И потом, что мы, в конце концов, все о раке да раке? Что на нем – свет клином сошелся? - спросил он и сам же ответил: - А что касается смерти – так ведь все умрут! Нет бессмертных людей! И весь вопрос не в том, от какой болезни или, скажем, несчастного случая это когда-то случится с каждым – а что потом? Задумываясь о смысле жизни, невольно начинаешь переосмысливать и свое отношение к смерти, понимать, что она является не черной гранью, за которой ничего нет, а переходом в Вечность! Одним словом, - видя, что Вера, клонясь набок, уже еле держится даже в кресле, подытожил Александр, – у нас с тобой, к счастью, есть еще это время для того, чтобы успеть подготовиться к ней!
Александр замолчал, вполне довольный собой. Дождавшись, наконец, своего момента, он успел сказать все, что знал. И кажется, преуспел в этом!
Во всяком случае, Вера, шатаясь от полного бессилия, ушла, настолько задумавшись над тем, что услышала, что забыла даже позвать кота.
И тогда тот сам, полностью игнорируя Александра, вышел из комнаты, даже не глянув в его сторону.
5
