вконец растерявшемуся Васькову.
— А теперь, — улыбка слетела с его лица, — предметно поговорим, что мне нужно от каждого из вас. О конфиденциальности нашего разговора, я думаю, предупреждать излишне…
— Виктор Иванович, — с трудом проглотив стоявший в горле комок, — обратился к Лустенко Васьков. — А если вам подключить прокуратуру. Они наверняка располагают той информацией, которая вас интересует. Тем более я сейчас не имею права заниматься этим делом…. Если только неофициально…
— Я понял тебя, Михаил, — Лустенко впервые обратился к Васькову на «ты» и по имени. — Попробую объяснить, почему туда не обращаюсь: Во-первых, я здесь, как представитель концерна, имеющего контрольный пакет акций известного вам автопредприятия. И в городе нахожусь по делам именно его. Раскрывать свое второе «я», я получил разрешение только перед вами, и то, после того, как дал на вас соответствующую характеристику. Почему запрещено обращаться в прокуратуру, потому, что есть основания не доверять ее руководству. Вопрос настолько серьезен, что любая утечка информации может повлечь за собой непредсказуемые последствия.
Лустенко взял сигарету и прикурил.
— Скажем, к примеру, — продолжил он, затягиваясь сигаретой, — какая-то правоохранительная структура, после определенной «наработки», незаконно изымает у какой-то коммерческой структуры, довольно редкие, но нужные обывателю товары. Затем эти изъятые товары, без всяких судебных решений, реализует опять же, через «свои» фирмы своим родным, близким и прочее, значительно ниже их фактической стоимости. А чтобы все выглядело законно, аресту, и довольно часто, подвергаются руководили этих коммерческих структур. И хотя, возбуждаемые при этом уголовные дела вскоре прекращаются, но дело уже сделано. И еще, — Лустенко щелкнул зажигалкой, прикуривая потухшую сигарету. — Вы слышали когда-нибудь о конфискованных на таможне, как контрабанда, иномарках, десятках вагонов с сахаром, пищевым спиртом, а потом реализованных опять же, через «свои» фирмы? Или, как изъятые у преступников наркотические вещества, вдруг исчезают из охраняемых помещений правоохранительных органов, а вместо них, по акту и в присутствии специально созданной комиссии, уничтожаются или обыкновенный картофельный крахмал, или сахарная пудра.
— Вот вам и мой ответ, друзья, почему сейчас стало опасно, без соответствующей проверки, обращаться в правоохранительные структуры.
Видя, как играет желваками нахмурившийся Васьков, — Лустенко улыбнулся:
— Поверьте, друзья, — вдруг подчеркнул он, — я далек от мысли, что вся правоохранительная система стран СНГ коррумпирована. Я на сто процентов уверен, что это не так. Как показывает проверка, коррумпированными являются только отдельные сотрудники и, к сожалению, иногда, и их руководители. А поэтому, Михаил, — Лустенко посмотрел на Васькова, — не принимай мои слова буквально…. Сказанным я хотел подчеркнуть, как необходима в наших делах осторожность. И еще, Паша, — Лустенко положил руку на плечо друга, — есть один вопрос: В принадлежащем концерну автохозяйстве требуется начальник отдела кадров, и он же, по совместительству, руководитель службы безопасности. Тебе не предлагаю. Все равно откажешься. Подыщи, пожалуйста, надежного и, хорошо знающего оперативную работу, человека.
— Есть один, — немного подумав, ответил Павел. — Думаю, тебе подойдет. Завтра могу представить на него всю информацию, и даже фото.
— Вот и хорошо! — улыбнулся Лустенко. — А сейчас, хотя и поздновато, небольшой ужин… Вы же понимаете, ребята, я не могу вас так просто отпустить. Мы все же все трое «афганцы». Это, не по- христиански…. Тем более вы сейчас оба одни. Семьи вы отправили в села. А домой вас доставит все тот же человек, который вас доставил сюда. Ну, как, ребята, согласны?..
Васьков, сославшись на необходимость рано утром быть в отделе, попросил его доставить в город. А Павел остался. Проворили они с Виктором до утра. Вспоминали про Кандагар, как попали в засаду…. Как был сбит вертолет, когда Павел с майором Поповым летели к коммандос…
Откинувшись в кресле, Веригин задумался: Происходило что-то невероятное. Прокол за проколом…. А как все хорошо начиналось! Какие раскрывались перспективы! И все псу под хвост…. Хорошо еще, что тетрадь с записями исследований старого хрена, обнаружил этот мудак…. Не мог, видите ли, договориться со стариком. Довел его, что тот полез в драку…. И вот, итог…
— А как все хорошо начиналось, — снова тяжело вздохнул он. — И на старика вышли совсем тогда случайно. Ребята с районного ОБОПа неожиданно вышли на младшего Мухина. Через механика автохозяйства, который консультировал Мухина, где лучше припрятать то, что нужно вывезти за кордон, они установили за тем наблюдение. В итоге, выяснили, что Мухин имеет намерение вывести в Польшу наркотик. Молодец начальник отдела Чепела, который, не раздумывая, прибежал ко мне. Когда стали раскручивать Мухина, он сдал и своего старшего брата. Оказывается, тот в домашних условиях и производил наркотик. Прижали. Чтобы избежать наказания, рассказал про профессора Петрова, который до развала СССР работал в закрытой химической лаборатории, и с помощью его, Мухина, бывшего тогда его лаборантом, занимался исследованиями, связанными с наркотическими веществами. Но не это главное…. Главное то, что старик, оказывается, самостоятельно проводил исследования над созданием такого вида наркотических веществ, которые были бы «невидимыми» для специально натасканных на наркотики животных. А рабочая тетрадь с записями по этим исследованиям, как уверял Мухин, должна храниться у того дома…
Тетрадь то позднее обнаружили. Но что толку…. Показали ее Мухину, но тот, сколько не бился, расшифровать записи не смог. А этот мудак, Чепела, решив, что Мухин саботирует, стал угрожать, что упрячет в СИЗО, и будет держать там до тех пор, пока тот не расшифрует записи. А тот взял, да и встал на дыбы. Стал угрожать, — если его не оставят в покое, заявит обо всем в службу безопасности…. Вот Чепела, и принял срочные меры…. Вроде и ругать-то его не за что. Все оказалось на руку Мохову, который сумел пристегнуть «самоубийство» Мухина к делу об убийстве Петрова.
Но главное, что повергло его не так давно в шок, — неожиданное требование Москвы, в частности Стропилина, о немедленной установке профессора Петрова, и выхода с ним на контакт…. И все…. Но поезд, хотелось этого, или нет, уже ушел. Петрова уже не было в живых. О чем он и проинформировал Москву. Веригин был очень обеспокоен, что истинная информация о Петрове может уйти в Москву от кого-нибудь из его подчиненных. К счастью, как показала проверка, предположения эти не нашли подтверждения…. Он понимал, что вступил со своими «благодетелями» из Москвы, в серьезную игру, которую выиграть, шансов практически никаких. И все же, зная об этом, он, с непонятным для себя упорством, продолжал ее вести…
— Разрешите, Семен Алексеевич, — прервал его размышления, появившийся в дверях Мохов.
Веригин неприязненно поморщился. На помощнике до неприличия топорщился кургузый потертый пиджак. Он терпеть не мог неряшливых людей…. А этот, еще и его подчиненный. Но приходилось мириться. Мохов был его правой рукой, так сказать, во всех праведных и неправедных, его делах…
— Чем порадуешь, Валерий Иванович, — наблюдая, как тот раскладывает на столе бумаги, спросил он.
— Постановление о прекращении уголовного дела готово, — ответил тот, протягивая Веригину папочку. — Нужна ваша резолюция.
Веригин внимательно изучил постановление, и молча, поставил подпись.
— Еще что? — посмотрел он на Мухина. — И не дожидаясь ответа, спросил: «Что будем делать с тетрадью?»
— Будем искать специалиста, который бы мог разобраться в написанных там каракулях. — И немного помолчав, добавил: «Теперь уже поздно сообщать Москве, что тетрадь у нас. Это будет для нас приговором…».
— Что же тогда делать? — Веригин потел внезапно заболевший левый висок.
— А ничего…. Они же самостоятельно вышли на старика, не зная, что мы уже по нему работаем. Вы же сообщили туда, что Петров погиб, а тетрадь, к сожалению…
— Ладно, хватит, — раздраженно прервал его Веригин, — что еще?
— Есть еще один интересный момент, Семен Алексеевич, Мохов достал из папки какую-то фотографию, и протянул ее Веригину:
— Этот человек, — пояснил он, — довольно часто бывает на интересующей нас автобазе.
