собой, не отпускало его.
Он ехал медленно и даже не заметил, как потемнело небо, и стал накрапывать дождь. Достал мобильник и позвонил в отдел. Трубку взял Томилин. Васьков предупредил, что едет по делам, и в случае необходимости, его можно будет разыскать по мобильной связи.
Дождь то усиливался, то затихал. Холодный ливень бил по ветровому стеклу машины, превращая его в темное, покрытое морщинами зеркало. Он осторожно притормозил у нужного подъезда и решительно вылез из машины. Прошелся взглядом по окнам квартиры своего друга и, вжав голову в плечи, вбежал в подъезд.
— Чаю, кофе? — улыбнулся Павел, встречая в прихожей промокшего Васькова.
— И то, и другое, — ответно улыбнулся тот и, сняв намокшие туфли, и сунув ноги в стоявшие у дверей свободные тапки, без приглашения прошагал в кухню.
— Ты знаешь, Миша, — обратился к другу Павел, когда они, устроившись за столом, осторожно прихлебывали горячий кофе. — Я почему-то не верю, что Мухин прирезал Петрова из-за прошлых обид. Увел, видите ли, его жену…. Ну и что? Да такие случаи, сплошь да рядом… Он, что, так любил ее?..
— Выходит, любил, Александрыч. Выходит, любил… — как бы про себя пробормотал Васьков…. — Томилин по прежнему месту жительства Мухина, опросил всех соседей. Скандалы, говорят, были офиногенные…. Вот так — то, Александрыч. — Васьков отодвинул от себя пустую кружку и потянулся за сигаретами.
— А что Петров — младший говорит по этому поводу, — Павел пододвинул пепельницу поближе к Васькову. — В этом доме, по крайне мере, ни я, ни соседи по подъезду, ни разу не видели, чтобы к старику приходила какая-нибудь дама. Уж кто-кто, а баба Катя, узнала бы первая.
Сын говорит, что они встречались где-то на стороне. Он и сам-то об этом узнал случайно. Как-то он приехал к отцу в гости и был дома один. А тут телефонный звонок.
— Понятно, — кашлянул Павел, туша недокуренную сигарету в пепельнице. — А как тогда с исчезнувшей тетрадью? Может, и не было никакой тетради?
— Я и сам так думал, но сын старика утверждает, что тетрадь была…. Он даже вспомнил, как сокрушался отец, когда после развала Союза, ни лаборатория, где он трудился, ни ученые, ни его исследования, стали, ни кому не нужны. Он даже хотел сжечь эту тетрадь, но что-то его тогда остановило…. Да и поведение Мохова меня сегодня насторожило…
— Чего это, вдруг? — спросил Павел, разливая остатки кофе, по кружкам.
— Понимаешь, попытался я намекнуть на эту тетрадь Мохову, так знаешь, как на это он отреагировал?
— Ну?
— Сказал, что я слишком умный, если бы я был капитаном, то хрен, когда ба стал майором…
— Да, Миша, похоже ты и прав. И тетрадь в этом деле играет, по-моему, не последнюю скрипку. Кто- то вспомнил про его исследования…. Кому-то они стали нужны. — Павел вздохнул, и задумчиво постучал пальцами по столу. Слушай, а какая все же рабочая версия, в этом деле?
— Какая? — усмехнулся Васьков. — Сейчас, когда появился Мухин, версия одна, — неприязненные отношения…. Ну и плюс грабеж…. У него в квартире нашли исчезнувшие в квартире покойного Петрова обручальные кольца.
Требовательный телефонный звонок прервал их беседу.
— Слушаю, — произнес в трубку Павел, и замолчал, слушая абонента. Через какое-то время ответил:
— Да, я понял. Хорошо, договорились. Да…. Он как раз у меня, — Павел скосил взгляд на Васькова. — Хорошо. Завтра…. Подожди, я его сейчас спрошу…
— Миша, — прикрыв рукой трубку, поверну он к другу. — Как ты завтра после девятнадцати?
— Ну, как я могу сказать? — пожал тот плечами. — Если ничего не случится, постараюсь быть свободным. А что? — посмотрел он на Павла.
— Старый мой друг и однокашник в нашем городе…. Попросил кое в чем оказать неофициальную помощь.
— А почему меня?
— Потому, Миша, что ты мой проверенный друг, которого я и предложил ему. Не беспокойся, он меня заверил, что никакого криминала…
Проводив друга, Павел, сморщившись, схватился рукой за поясницу, — разыгрался застарелый радикулит. Ни согнуться, ни разогнуться. Просто беда.
— Нужно натереться спиртом, забраться под теплое одеяло и попробовать заснуть, — подумал он, — иначе совсем свалюсь.
Компресс на поясницу и чуть-чуть внутрь, помогли ему заснуть.
Окинув тяжелым взглядом вошедшего Стропилина, он устало произнес:
— Проходи, Фрол, присаживайся.
Подождав, пока тот разместится в одном из кресел, Вяльцев кряхтя, поднялся из-за стола, обошел его, и осторожно опустился в кресло напротив.
Оба молчали, каждый, думая о чем-то своем.
Первым нарушил молчание Вяльцев. Он внимательно посмотрел на старого друга, пожевал губами и тихо спросил:
— Что ты думаешь, Фрол, о сообщении Веригина? Как ты считаешь, это случайность, что человека, которым мы заинтересовались, вдруг убивают?
Стропилин пожал плечами, и поднял взгляд на своего шефа.
— Если смотреть с точки зрения, что старика убивают, до того, как мы поставили задачу Веригину, — это одно. Можно предположить, что это случайность. Но я решил проверить и другую версию, а вдруг Веригин узнал о работах старика раньше, чем мы, и сам решил воспользоваться этим…. Прибрав тетрадь с записями, он….
— Хватит, Фрол, — нетерпеливо остановил его Вяльцев. — Меня интересует результат. Какие меры ты принял, чтобы все перепроверить?
Я послал туда Сейфуллина. Он там, на месте, во всем и разберется.
— Он что, выйдет прямо на Веригина?
— Ни в коем случае, Иван Петрович! Ни в коем случае, — взмахнул обеими руками Стропилин. — Он получил команду контактировать только с Моховым, помощником Веригина. Это проверенный нами человек. Кроме него в городе имеются и другие люди, которые работают на нас и на которых должен выйти Сейфуллин.
— Понятно, — кивнул Вяльцев. — А что там с автопредприятием? Ты мне докладывал, что этот Веригин все сделает, чтобы вырвать ее из рук наших конкурентов. Ты подключил Сейфуллина к этому вопросу?
— Да. Но пока без активного вмешательства…
Оставшись один, Вяльцев задумался:
— А может плюнуть на все к ядрене фене, — вдруг усмехнулся он, — да уехать в какую-нибудь Тмутаракань, чтобы никого не слышать и не видеть…. А что? Дети и внуки обеспечены…. Там, в своей юэсэй, и русский язык-то наверняка уже позабыли…. Жена?.. И ее к ним. Пусть теперь за внуками присматривает.
— Нет, ни хрена не получится, — крякнув, подумал он. — Это словно наркотик какой-то…. Все так уже въелось в плоть и кровь, что уже невозможно остановиться…. И чем больше трудностей, чем напряженнее борьба, тем больше азарта, и желания достигнуть намеченного…
Джип, который подобрал их у входа в городской парк, через полчаса уже катил по дачному поселку, и вскоре остановился у довольно высокого бетонного забора. У открытых ворот их встретил высокий, крепкий, в камуфлированной униформе, парень.
Одноэтажный, из белого кирпича, и судя по внешнему виду, довольно вместительный дом, в прямом смысле этого слова, утопал среди цветущих деревьев. А перед фасадом, пока еще без цвета, буйно
