– А что? – смутился Максимов.

– Не у мужчины, понятно, – непринужденно засмеялась Екатерина. – Твоя прямая речь, Костик, – это открытая книга. В общем, к трем часам подъезжай: пятнадцатый километр Мочищенского шоссе. Только в дебри не суйся – клещи покусают.

…Он прибыл задолго до обусловленного срока. Шатался по поляне, злой, издерганный, дрожа от нетерпения и жажды действий. Угрюмо наблюдал, как антикварный «опель» Вернера съезжает с трассы, чихая, кашляя, таща на себе пятерых, взбирается на поляну… По трассе проносятся машины, сверчки трещат в кустах. Мозг агентства «Профиль» в полном составе («Мы мозг, – обычно шутит Екатерина, – а Максимов – желудок»). Накачанный юноша в майке с портретом звероподобного рокера – и сам будущий рэкетир, о чем пока не ведает. Молоденькая красотка с широко распахнутыми глазами – просто куколка… Максимов жевал доставленные Екатериной пирожки, колбасу, бесплатный сыр, а та гладила его по головке и приговаривала: «Бедненький ты наш, совсем оголодал…» Сверкая фонарем, маялся Вернер. Мсье Заплывший Глаз, представила сотрудника Екатерина. Накачанный кузен, корча из себя непревзойденного телохранителя, обходил поляну и заглядывал под каждый куст. Высокомерно косился на сыщиков («Чудак, что ли?» – тихо поинтересовался Максимов. «Бесподобный, – хрюкнула Екатерина. – Надо же такому уродиться».)

– Телефон зарегистрирован по адресу: ул. Войкова, двадцать четыре, квартира одиннадцать, – деловито докладывал Лохматов. – Третий этаж хрущевского дома. Однокомнатная квартира. Дверь деревянная, замок тьфу. С расспросами не лез.

– Кто зарегистрирован?

– Некто Терентьева Агафья Климовна. Судя по имени, пенсионерка. Но похоже, на данный момент в квартире не проживает.

– Уж больно просто, – рассуждала Екатерина. – Убийца не может не понимать, что рано или поздно мы пробьем этот номер.

– Он играет с нами, – процедил Максимов. – Все эти вырезки в почтовых ящиках, звонки, дрожащий голос… Дешевые понты! Он просто скучает!

– Убивать от скуки? – засомневался Вернер.

– Убивает он не от скуки, – возразил Максимов, – давно бы тогда и тебя оприходовал, и даже меня. Убивает тех, кого должен. Но обставляет это дело театрально – из банального желания повеселиться…

– Ничего, что у меня ушки на макушке? – подала голос Оленька.

– Ничего, девушка, не принимайте к сердцу. Я не знаю, почему происходят убийства, но уверен – все взятые на карандаш чем-то убийце досадили…

– Мы даже догадываемся чем, – хитро прищурилась Екатерина.

Максимов всплеснул руками:

– Да что ты говоришь…

– Немного статистики, – откашлялся Лохматов. – В сентябре Ирина Кулагина крутила роман с коммерсантом Шуриком, торговцем компьютерной периферии и комплектующими – приезжал конспиративно от жены, дарил хризантемы, любил постельные сцены. Пара выходов в ресторан. Ваши слова, Константин Андреевич. В декабре Алиса Верницкая заводит интрижку с неким бизнесменом Александром Придорожным, загоревшимся желанием обзавестись на даче красивыми воротами…

– Стоп, – взметнулся Максимов. – Екатерина, ты не говорила, что Придорожного зовут Александром! Ты сказала: коммерсант Придорожный, и все. Я не мог не связать эти два имени – Шурик и Александр.

– Разве? – стыдливо удивилась Екатерина. – Возможно, я забыла. Не сердись, Костик. По правде говоря, не совсем верилось, что разгадка кроется в любовных похождениях фигуранток.

– Работнички, мать вашу… – схватился за голову Максимов.

– Справедливости ради отметим – тебе и в голову не пришло спросить имя Придорожного. Сам не верил, Костик?

– За месяц Алиса Верницкая успевает надоесть господину Придорожному по самые гланды, – продолжал Олежка. – К тому же в начале января он попадает в аварию: автомобиль заносит на скользкой дороге и бросает в кювет. Тяжелых последствий удается избежать, но растянуты связки. Придорожный решает подлечиться и на недельку укладывается в четырнадцатую больницу, где знакомится с очаровательной медсестренкой Оленькой.

– Это правда, – опустила глазки симпатичная девушка. – Я укол ему ставила, а он мне глазки строил… После выписки каждый день приезжал ко мне в гости. Жениться обещал, жену бросить… Я не верила, но так хотелось… Симпатичный такой, в него не влюбиться невозможно… А в начале февраля – пропал. Я до сегодняшнего дня о нем не знала ничего, он мне свой телефон не давал…

– Занимательно, – почесал затылок Максимов. – Похоже, с этим барыгой надо обстоятельно поговорить. Хотя с другой стороны… Человек он, судя по всему, вменяемый. Девицы его не бросали, сам уходил. С какой стати держать на них зло? Странно. Но совпадений, как известно, не бывает. Что-то здесь нечисто. Нельзя ли организовать беседу с подозреваемым, коллеги?

– Помрешь – организуем, – проворчала Екатерина. – Кульминация нашего дознания, Костик, Александр Придорожный был убит третьего февраля в собственной квартире.

– Кульминация, – согласился Максимов. – Отличный кролик из рукава. Обстоятельства известны?

– Тяжелый рубящий удар в основание шеи. Дремал в кресле… не проснулся. По горячим следам загребли наркомана из соседней квартиры. При обыске у парня обнаружены отмычка, тесак со следами крови потерпевшего и большое количество пропавших из квартиры вещей. Все понятно. И наркоша – простой как одноразовый шприц. Следствие продолжалось неделю, суд быстренько определил злодею пятнадцать лет, и все остались довольны. Кроме наркомана, разумеется, бизнесмена Придорожного и его вдовы с двенадцатилетним ребенком на шее.

– Ну и ну, – присвистнул Максимов. – Опять остаемся на бобах.

– На бабах, – деликатно поправил Вернер.

– Единственная зацепка – квартира на Войкова… – задумался Максимов. – Нелучшая зацепка. Слушайте приказ, коллеги. Требуются фонарь и универсальная отмычка. Ваше участие за сим закончено. Риск неоправдан, натерпелись. Дружно охраняйте Оленьку, и никакой щемящей справедливости. Сам разберусь.

– Ой, а давайте Венечка с вами пойдет, – предложила Оленька. – У него по боксу первый разряд, карате занимается…

Потенциальный рэкетир при звуках своего имени расправил плечи. Максимов вежливо улыбнулся:

– Спасибо, деточка. Два грузила на одной удочке – это, пожалуй, чересчур.