— Я сказал: торговал. Его нашли сегодня утром на дороге, недалеко от залива Хаф Мун. Убит. Сбит машиной.

— С более приятным человеком этого не случилось бы.

— И что вы думаете? Я обнаруживаю его нож в вашей машине. — Из кармана своего пиджака он извлек пружинный нож. — Узнаете? На рукоятке видны его инициалы, — Он передал нож Блэни, тот кивнул головой.

— Я отобрал у него нож, когда он пытался пырнуть меня.

Доузер ухмыльнулся.

Понятно, самозащита. Вы положили его на дорогу и проехали по нему в порядке самозащиты. Поймите меня правильно, он получил то, на что напрашивался, и вы оказали мне услугу, что поступили именно так. Но я занимаюсь бизнесом, дружок, вы должны это понять.

— Торгуете старыми ножами? — подзадорил я.

— Может быть, вы и не так уж глупы. Вы быстро соображаете. — Он понизил свой голос до шепота. — Верните-ка бумажки.

Блэни и Салливан вынули свои наганы. Я встал и поднял руки. Наступил момент, который я обдумал за последние полчаса тысячу раз. Теперь, когда это уже случилось, все казалось заурядным.

— Вы — мерзкие обманщики! — воскликнул я, как бы читая по написанному в голове сценарию.

— Послушайте, не будьте таким раздражительным. Вы мне продали что-то ценное, что принадлежит мне, а я продаю вам тоже ценное, касающееся вас. — Он произнес это с большой искренностью. — Нож я как-нибудь вышлю вам по почте, если вы будете паинькой. Ну, а если начнете бузить, я лично передам его в полицию. — Он убрал нож и протянул руку к моему заднему карману. Мой бумажник стал значительно легче, когда он водворил его на место.

— Вероломный карманник. — Я разыгрывал возмущение, но внутренне чувствовал облегчение. Если бы Доузер не придумал что-нибудь, что можно было приписать мне, он мог додуматься до мысли убить меня. С самого начала я должен был предвидеть такую возможность.

Доузер открыто проявил полученное им удовольствие. Его лицо просто сияло от радости.

— Где Москито смог достать тридцать кусков? Сосунок бегал у меня на побегушках за мелкую плату. А может быть, это было просто хвастливой выдумкой? Может, он ножом полоснул Джо, а? И ему не понадобились никакие тридцать кусков?

— Это было бы любопытно, — заметил я.

— Вы еще здесь? — Он изобразил притворное изумление, и его подлипалы услужливо улыбнулись, не выпуская из рук оружия. — Теперь вы можете уйти. Но помните, вы уйдете тихо и будете держать себя паинькой. Нож я пока поберегу у себя.

Блэни и Салливан проконвоировали меня до машины. Чтобы отвлечь их, я непрерывно ругался, не повторяясь. Оружия в машине не оказалось. Охранник у ворот держал свое ружье направленным на меня до тех пор, пока я не скрылся из виду. Доузер проявил бдительность.

В четверти мили к югу от частной дороги стояли два черных лимузина без опознавательных знаков, припаркованные на левой стороне автострады. Рядом с шофером передней машины сидел Питер Колтон. Остальные одиннадцать человек были мне незнакомы.

Я сделал незаконный разворот на глазах у двенадцати полицейских штата и федерального правительства и остановился возле передней машины.

— Банка у него, — сказал я Колтону, — возможно, в сейфе. Хотите, чтобы я поехал с вами?

— Опасно и нет необходимости, — отрезал он. — Кстати, тело Тарантайна найдено. Его утопили, это точно.

Мне хотелось задать ему вопросы, но черные лимузины тронулись. Еще две машины подкатили с другой стороны и присоединились к первым двум возле въезда на частную дорогу. Все четыре машины устремились к холму, на котором жил Доузер. Пока что жил.

Морг в Пасифик Пойнт находился в задней части покойницкой, в двух кварталах от здания суда. Я проехал мимо главного въезда — белых колонн под колониальный стиль, освещенных розовой неоновой вывеской, — и заехал с боковой стороны. Дорога виляла вокруг задней стороны здания, мимо закрытых дверей гаража и заканчивалась возле заднего входа. Каллаган курил сигарету рядом с дверью, его широкополая шляпа касалась края коричневого брезентового балдахина. Из открытой двери проникал едкий запах хлорки и формалина и дезинфицировал сумерки.

Он поднял раскрытую ладонь в знак приветствия.

— Ну что же, мы нашли вашего человека. Он мало на что годится в его нынешнем состоянии.

— Утонул?

— Вполне похоже на это. Доктор Мак-Катчесон приедет, как только сможет, и сделает вскрытие. В настоящий момент он принимает роды. Так что народу в общем-то не убавляется. — Улыбка породила сетку морщин на его обветренном лице. — Хотите взглянуть на труп?

— Почему бы и нет? Где его нашли?

— На пляже, вниз по течению, к югу от заповедника. Течение там имеет южное направление, скорость — примерно миля в час. Яхта под ветром бежала быстро, но Тарантайна несло нижнее течение, и он оказался дальше к югу, перед тем как прибой вынес его на берег. Примерно так я это себе представляю. — Его окурок прочертил светлую дугу в сгущающихся сумерках, и он повернулся к входной двери.

Я последовал за ним в низкое длинное помещение из мрачных бетонных плит. У стен стояло пять или шесть столов на колесиках со старомодным мраморным верхом. Все были свободны, кроме одного. Каллаган включил лампу с зеленым абажуром, которая висела над этим столом. Из-под белой простыни торчали мужские ноги, одна из них — без ботинка. Каллаган откинул покрывало широким жестом хозяина положения.

Океан не пощадил Джо Тарантайна. Трудно было поверить, что разбитое и распухшее лицо когда-то было красивым. В курчавых черных волосах накопился песок, белым песком были засыпаны глаза. Я заглянул в раскрытый рот. Он был забит коричневым песком.

— Пены нет, — сказал я Каллагану. — Вы уверены, что он утонул?

— Можно считать, что это так. А эти следы на его лице и голове, возможно, появились после смерти. Они появляются на затвердевших членах, когда прибой перекатывает труп через камни.

— У вас много таких утопленников?

— В этом месте — один-два человека в месяц. Утопленники, самоубийцы. В моем понимании, это — обычный случай явного утопленника.

— Невзирая на то, что сказала та девушка о человеке, приплывшем к берегу?

— На вашем месте я бы позабыл об этом думать. Даже если девушка говорила правду, в чем я сомневаюсь — некоторые из этих чудаков могут сказать что угодно, чтобы их фотография появилась в газетах, — даже если она говорила правду, возможно, это был один из полуночных пловцов, что-нибудь в этом роде. Тут в городе — масса людей с приветом.

Я наклонился ближе к мертвому мужчине, чтобы рассмотреть его одежду. На нем были поношенные синие джинсы и рабочая рубашка, потемневшая от морской воды и пахнущая морем. Кроме песка в карманах ничего не оказалось.

Я взглянул на Каллагана.

— Вы уверены, что это Тарантайн?

— Это — он или его брат. Я знал этого парня.

— Разве он носил обычно рабочие брюки из грубой ткани? Насколько мне известно, он любил пофорсить одеждой.

— Никто не надевает хорошую одежду, отправляясь в море.

— Пожалуй, да. А его брат, где он сейчас?