Впрочем, однажды и у него произошел «прокол» — Вере случайно стало известно об одной его мимолетной связи; он огорчился, увидев, что это больно ранило ее, и дал себе слово, что впредь будет осторожнее. Его романы были приятными и легкими, как шампанское, и не перерастали во что-то серьезное. Он любил цитировать фразу, что эти камелии и аспазии как котлеты — ими можно иногда лакомиться, но говорить о них решительно нечего. Как и думать, и принимать их всерьез…

Но последний его роман стал исключением — он по-настоящему увлекся этой актрисой. Два года назад, увидев ее на экране, в каком-то европейском фильме, он был поражен ее редкой красотой и темпераментом и тотчас же загорелся идеей снять девушку в своем новом фильме. Но польская актриса по имени Мария оказалась занята сразу в нескольких проектах, и он довольно долго ждал, когда она освободится и сможет приступить к работе у него.

С первого же съемочного дня у них закрутился страстный роман. Павловский серьезно влюбился — впервые за долгие годы. С Марией он ощущал себя молодым, чувствовал бешеную энергию, прилив сил. В конце декабря съемки закончились. Он предложил любовнице встретить Новый год вместе в Праге. Она согласилась. Тогда он позвонил Вере и сообщил, что задерживается на съемках. Ему было стыдно, неловко перед женой, он понимал, что причиняет ей боль, но желание провести праздники с Марией заглушало все, даже чувство вины. И вдруг за день до Нового года его прелестная пани сообщила, что между ними все кончено. Она объяснила, что сознательно закрутила роман с режиссером, потому что это помогло ей войти в роль и раскрыться в образе.

«Серж, я благодарна тебе за эти чудесные дни, но теперь нам надо расстаться. Я замужем, у меня маленький ребенок. Пойми и прости…»

Он, конечно, был взбешен, изумлен — все что угодно. В самых расстроенных чувствах он прилетел в Москву, чтобы встретить Новый год с женой. Он не стал сообщать Вере о приезде, поскольку хотел сделать ей сюрприз.

В аэропорту его стала донимать звонками юная Анжелика — бывшая любовница, о которой он успел начисто забыть. Девица начала «качать права» и требовать встречи. В итоге он бросил трубку и перестал отвечать на ее звонки (разве он мог предположить, что она осмелится прийти к нему домой и рассказать Вере об их связи?!). Усталый и злой, он приехал домой, где и увидел, что его жена вполне весело проводит время в обществе любовника. В историю с саквояжами он не поверил, но даже если предположить, что ему рассказали правду, что это меняет?! Какая разница, как они познакомились?! Суть в том, что расставаться они явно не собирались и вели себя как влюбленные голубки!

У Павловского потемнело в глазах, когда он вспомнил, как они танцевали, вцепившись друг в друга! На самом деле он сильно привязан к Вере. Да что там — он любит ее. Вера ему необходима, как вода и воздух… Только она умеет его успокоить, поддержать в периоды уныния, которые у него, как у любого творческого человека, часто случаются, и он тогда ищет утешения в ее восхищенных глазах. Вера была его опорой и поддержкой, и вот теперь все рухнуло — оказывается, она ему изменяет! Что же делать? Уйти от нее? Но он не сможет жить без нее. Проучить, попугать? А вот это, пожалуй, вариант. Пусть задумается о том, на что она, в конце концов, будет жить, если он разведется с нею! Ведь она совершенно не приспособлена…

Разумеется, не хотелось бы доводить конфликт до такой крайности, но, если она не оставит ему выбора, он пойдет и на это. Ради нее самой. Кстати, ее любовник наверняка испарится, побоявшись ответственности. Одно дело — крутить с чужой женой шуры-муры, другое — взять на себя заботу об одинокой женщине…

А что сейчас? Куда ехать? В отель, к знакомым или к одной из своих бывших любовниц? Ё-моё, новогодняя ночь! Он не хочет провести ее ни в отеле, ни с одной из этих куриц! Странная штука жизнь — еще день назад он предполагал, что проведет эту ночь с Марией, несколько часов назад — дома с женой, и вот теперь сидит в машине, злой и растерянный, уже не имея никаких желаний и планов.

Ну ладно, здесь по крайней мере тепло, а вот Верин избранник скоро покроется коркой льда! Замерз, наверное, парень — без шапки, пальтишко хлипкое. Ишь, как ногами перебирает и ручонками постукивает. На сколько же тебя еще хватит? Ну-ну… На таком холоде вся любовь выветрится.

О, ненадолго хватило! Сергей Павловский рассмеялся, увидев, что Сергей Степанов развернулся и вышел через арку дома.

«Усе. Ушел с концами. Ну и к лучшему… А Вера, наверное, там сходит с ума, слезы льет. Может, вернуться к ней? Хотя нет, неправильно. Пусть поплачет, подумает…»

К машине подошла блондинка в роскошной шубе и постучала в стекло. Он приоткрыл окно. Девушка спросила код парадного — якобы ей нужно было кое-что узнать у консьержа. Сергей назвал код, и блондинка поспешила открывать дверь.

Красивая… При иных обстоятельствах Павловский бы, наверное, попытался ее склеить и уж точно проводил бы до парадного, теперь же ему было не до блондинок. Он врубил музыку погромче.

Запиликал телефон. Звонила Мария. Виноватым, проникновенным голосом она поздравила его с праздником и попросила простить ее.

«Чертова кукла — будто читает монолог из фильма! Актриска, дрянь!» Он почувствовал ревность, обиду и прервал разговор.

Из парадного выскочила знакомая блондинка. Она рыдала.

Он распахнул дверцу машины и спросил, нужна ли помощь. Блондинка махнула рукой, сказала, что помочь ей никто не может, села в припаркованную поодаль машину и уехала.

М-да, выходит, не только у него с Новым годом не задалось… Ладно, надо что-то решать. Не будет же он встречать Новый год в машине. И тут он увидел Сергея Степанова, который подходил к парадному.

Павловский остолбенел — это как прикажете понимать?

Степанов набрал код и вошел внутрь.

«Ах, ему и код известен!» — взревел Павловский (откуда ему было знать, что код Степанову дала Вера, когда тот ходил за продуктами) и выскочил из машины.

Вера оглянулась и увидела Сергея Степанова. Она смотрела на него, не веря глазам:

— Ты? Но как…

Он пояснил, что сумел войти, поскольку входная дверь оказалась открыта. Сергей был замерзший и весь в снегу.

— Видишь ли, согласно примете — как встретишь Новый год, так и проведешь… Я решил встретить его с тобой.

Ей хотелось смеяться и плакать одновременно. Она не стала рассказывать, как ждала его, умоляя волшебный крест-камень устроить так, чтобы Степанов вернулся; как боялась, что он потеряется в метели и они больше никогда не встретятся. А он не стал рассказывать Вере, что уже искал такси в аэропорт, брел по улицам (а город был белым от снега, и начиналась настоящая метель), и чем дальше он уходил от ее дома, тем больше его тянуло обратно. И от мысли, что он больше никогда не увидит Веру, вдруг накатила такая тоска, что, махнув рукой на все сомнения и страхи — будь что будет! — он развернулся и побежал к ней…

Они смотрели друг на друга и улыбались.

Она задумалась — сказать ли ему про Лору… На минуту ей захотелось скрыть от него правду, но она тут же подавила в себе это желание и призналась, что Лора искала его.

Сергей спокойно ответил, что видел, как она садилась в свою машину.

— И что? — заволновалась Вера.

— Ничего. Она меня не заметила. Наверное, это малодушие, но я не смог подойти к ней! Между нами все кончено. Кстати, там, в машине, твой муж. Никуда не уезжает.

Вера вздохнула — ей не хотелось сейчас говорить ни о Лоре, ни о муже.

Под бой курантов Сергей торопливо открыл шампанское.

Она взяла в руки наполненный бокал:

— С Новым годом!

Сергей привлек ее к себе и поцеловал.

— С новым счастьем! — раздался голос Павловского. — Гип-гип-ура! Ребята, браво! Повторите поцелуй на бис! Уж больно хорошо смотритесь вместе!