обернуться полномасштабными боевыми действиями. Чжао Вэнь, выкрикивая приказы, одновременно звонил по телефону оставшимся головорезам, чтобы те немедленно перекрыли все дороги, ведущие из района.

Кинуть «триаду» на «баки» оказалось не такой замечательной идеей, как он думал вначале. Прикрываясь подобранной за соседним столиком газетой, Храмской молил бога, чтобы китайцы не обратили на него внимания. Головорезы, вооруженные до зубов, носились по залу пельменной, вопили на китайском, о чем-то спорили, перезаряжали оружие, а потом собрались и уехали. Обычные посетители заведения тоже расползлись кто куда. Остался лишь персонал пельменной, он да пара лощеных типов в костюмах за соседним столиком и с ними широкоплечий китаец с мрачным лицом в кожаном пиджаке. Увидев внушительные кейсы, Храмской понял, что это покупатели с деньгами, а мрачный здоровяк в коже – их охрана. С одним-то он справится наверняка, но есть другая проблема. После угона микроавтобуса весь китайский квартал напоминал растревоженное осиное гнездо. И самое лучшее для него – тихо убраться подобру-поздорову, пока его появление не связали с угоном. Но Храмской не мог просто встать и уйти, когда желаемое было так близко. От кейсов до его столика было метров пять.

Какой-то мерзкий голосок внутри него шептал, что он должен сделать это, что там пять миллионов и он получит их, потом уедет из города очень далеко, забудет все и заживет новой жизнью, будет сам себе хозяином, откроет свое дело, купит дом и… Увы, этот голос оказался значительно сильнее, чем голос разума. Китайцы за соседним столиком с недоумением посмотрели в его сторону. Храмской опустил газету, выхватил два пистолета, вскочил, перевернув по пути стол, и расстрелял смотревших на него китайцев, как в старые добрые времена – с двух рук. Не было никаких чувств. Он действовал, как машина. Стреляные гильзы со звоном падали на пол. Сдерживая ярость и отчаяние, он шел вперед. Парни с кейсами не смогли ничего предпринять. Каждому в грудь попало по четыре пули. Один из них опрокинулся назад вместе со стулом, второй завалился на бок и, умирая, накрыл собой драгоценный кейс. Широкоплечий китаец в коже схватился за оружие, но Храмской разрядил в него весь оставшийся боезаряд с близкого расстояния. Его кожаный пиджак и рубашка на груди превратились в дымящиеся лохмотья. Падая, он разнес соседний столик. Сверху на него посыпалась разбитая посуда с остатками еды, что не успели убрать официанты.

– Вот и чудненько, – произнес Храмской в наступившей тишине.

В ушах непривычно шумело, как обычно бывает после массированной пальбы в закрытом помещении. Обоняние щекотал резкий запах пороховых газов. Он перезарядил оружие и посмотрел на мертвецов с кейсами. Сначала попытался перебить цепочку наручников пулей, но не попал. Тогда он просто отстрелил обоим запястья и снял кейсы. Персонал пельменной не подавал признаков жизни. Но Храмской и не собирался устранять свидетелей. Его и так запомнят все вокруг. Не вырезать же весь квартал. Поднимая кейсы, он запоздало пожалел, что не удосужился перед налетом надеть маску. С другой стороны, если бы он в маске влетел в пельменную, то был бы уже мертв.

Его не пытались остановить. Выбравшись на улицу, Храмской заметил помятый бок своей машины – бандиты не очень аккуратно парковались на своих «Хаммерах». Дверь со стороны водителя не открывалась, поэтому, запихнув кейсы на заднее сиденье, он полез на место водителя через пассажирское кресло. Развернулся, завел двигатель, захлопнул дверцу и отъехал. Теперь главное – выбраться из района. Храмской подумал о Барсуке с Лютым. Возможно, они отвлекут огонь на себя, пока он не покинет враждебную территорию. Подумав, он достал сотовый и набрал Барсука.

– Не до тебя сейчас, – рявкнул тот в трубку, ответив почти мгновенно.

– Что, жарко? – невинно поинтересовался Храмской, удерживая руль одной рукой и наблюдая за дорогой. – Почему меня не дождались, придурки?

– Да пошел ты, баклан! – В голосе Барсука звучала неприкрытая ненависть. Он долго ее копил и, когда появился шанс, выплеснул без остатка. – Слушай сюда! Я забираю себе товар, и не пытайся меня остановить! Полезешь – пришью! Все ясно?!

– Вот ты как запел, – улыбнулся Храмской. – Ладно, забирай товар, но радоваться тебе недолго осталось. Тут за вами целая армия на джипах рванула. Китайцы в ярости. Когда они поймают вас, то боюсь даже представить, что с вами сделают. Скорее всего, сдерут с живых кожу.

– Да мне плевать, – с наигранной бодростью ответил Барсук.

– Вам, ребята, должно быть стыдно за кидалово. Нехорошо… Смотрите теперь зубы не поломайте, – тепло, по-отечески пожурил его Храмской и едва сдержался, чтобы не рассмеяться в телефонную трубку. – Если выживете, я спрошу с вас за все, как с гадов.

– Катись ты, – рявкнул Барсук и отключился.

– Вот засранцы, – хихикнул Храмской, радуясь, что все пока идет по его плану.

Ветров остановился в тени дерева у домика офицеров, наблюдая за предстоящими приготовлениями к совместной операции. Весь личный состав заставы и техника пришли в движение. Бойцы готовили оружие. Ревели двигатели БТРов. Заседание оперативного штаба прошло как надо: майору предоставили полномочия по руководству операцией. Воодушевленный этим, Ветров решил набрать Лесовского, чтобы выяснить, что происходит у него на КПП.

– Говорить можешь? – спросил он в трубку, когда чекист ответил.

– Что-нибудь срочное? – поинтересовался Лесовский.

– Да вот хотел узнать, взяли ли вы своих оборотней, – поинтересовался Ветров.

– Самое главное, что удалось задержать крупную партию контрабандного леса, – вздохнул Лесовский, – а эти таможенники – мелкие сошки. Какой-то умысел с их стороны будет доказать очень трудно. Максимум получат выговор. Начальник КПП за них горой. Не хочет выносить сор из избы. Говорит, ребята, мол, ошиблись, с кем не бывает.

– Значит, он сам оборотень, – рубанул Ветров рассерженно. Его достала эта круговая порука. Понятно, что начальник боялся за свое кресло, не хотел получить нагоняй или служебное несоответствие. Но, если так и дальше пойдет, будет не КПП, а бандитский притон.

– Не все так просто, – возразил Лесовский. – Отдельные сотрудники КПП теперь у нас под наблюдением. Мы затребовали с поставщика месячный отчет движения материальных ценностей по складу, а для подтверждения – товарно-транспортные накладные и счета-фактуры, хотя и так ясно, что все это липа. Проверим по документам информацию о месте заготовки данной партии лесоматериалов по регистрационному номеру разрешительного документа на заготовку древесины. Вот тогда все окончательно прояснится. Знаешь, ты нанес им крупный урон своими действиями, поэтому готовься.

– Что, будут убивать? – хмыкнул Ветров.

– Нет, не думаю, но пообщаться захотят.

Ветров задумался. Угрозы его не пугали. Но что делать, если предложат сотрудничество? Он спросил об этом у Лесовского.

– Сразу не соглашайся, а то заподозрят неладное, – велел Лесовский. – Поторгуйся, скажи, что тебе надо подумать. Короче, импровизируй, у тебя это хорошо получается, – повторил он излюбленную фразу. – Они попытаются прижать тебя кредитами. Изобрази отчаяние. Да, и не упускай из виду свою подружку. Нам все же надо вычислить оборотня, через которого идет утечка информации. Я сомневаюсь, что это таможенники.

– Я все понял, – бросил Ветров и повернулся к подошедшему Лапину: – Ну что, готовы к операции «Большая рыбалка»?

– Личный состав и техника готовы, можем выступать, – доложил начальник заставы.

– Чего он хотел? – поинтересовался Лютый, наблюдая за тем, как Барсук с озадаченным видом убирает в карман сотовый.

– Короче, порожняк гонит, говорит, что нам кранты, – ответил Барсук задумчиво. – Типа, район перекрыт китаезами и мы не вырвемся.

– А он сам чего? – нахмурился Лютый.

– Я у него о здоровье не справлялся, – огрызнулся Барсук, – раз звонит, значит, еще не спалился. Хитрый жучара…

– А кто ему сказал, что район перекрыли? – не отставал Лютый.