На Людмилу было жалко смотреть. Женщине с ее образованием найти новую работу с таким уровнем доходов в городе нереально. От перспективы работать в супермаркете бросало в дрожь. Куда еще? В Благовещенске не так много мест, где ее ждут с распростертыми объятиями. А надо платить за квартиру…

– Не волнуйся, никто тебя не уволит, – успокоил ее Ветров, обнимая, – все будет хорошо. У меня такие связи, что твоего Тахмазова в бараний рог скрутят.

– Что, серьезно? – Людмила взглянула на него настороженно. – Слушай, я хотела у тебя спросить… Мне тут говорили всякое про тебя… Ну, что у тебя «Лексус». Понимаешь, не у всех пограничников-майоров такие машины. У тебя что, какой-то бизнес?

Ветров задумался. Выложить правду он ей не мог. Но что тогда сказать, соврать про наследство богатого родственника или выигрыш в лотерею? И то и другое выглядело бы не слишком правдоподобно. Ложь рано или поздно откроется, и придется отвечать. А что, если она развернется и уйдет?

– Конечно, это не мое дело и ты можешь не отвечать… – начала оправдываться погрустневшая Людмила.

Ветров почувствовал, как она отдаляется от него, и поспешил оправдаться, пока не поздно.

– У меня были некоторые накопления. Мы с женой планировали купить квартиру, – произнес он, подбирая слова. – А теперь я один, и квартира мне ни к чему. Потом ты сказала, что хочешь принца на белом «Мерседесе», и я подумал – какого черта! Ну и спустил на машину все деньги, да еще взял кредит.

– Да ты просто сумасшедший, – изумилась Людмила. – Расплатиться-то сможешь теперь?

– Думаю, да, – кивнул Ветров, но не слишком уверенно. – Я еще никогда в жизни не совершал таких необдуманных поступков. Выглядит чистым безумием. – И, улыбнувшись, добавил: – Может, ты на меня так повлияла?

Людмила шутливо ударила его по плечу и засмеялась:

– Ну-ну, вали теперь все на меня.

Помахав ему на прощание, она скрылась в направлении зоны контроля, а он пошел к выходу, размышляя о предстоящей совместной операции пограничников и береговой охраны. Лесовский обещал его прикрыть, если что пойдет не так. Предстояло заехать на «Каменку», к Лапину, где должно было состояться заседание оперативного штаба.

– Что-то этот придурок не отвечает, – процедил сквозь зубы Храмской, опустив сотовый. – Не нравятся мне такие фортеля. – Он нервно прошелся по комнате и пробормотал, остановившись у стола: – Да я его закопаю! Нажрался он там, что ли?

– Скорее, обожрался, – с видом знатока поправил Барсук. – Я ему всегда говорил, чтоб хавал меньше, а он как с голодного края: жрет – и все ему мало.

Храмской задумчиво подкинул в руке брелок с ключами, потом посмотрел на часы и бросил подельнику:

– Все, амба, валим туда и разбираемся на месте.

Притормозив у пельменной, он вышел из машины и остановился, оглядывая окрестности. «Пежо» Лютого был припаркован через дорогу. Вокруг на улице кипела обычная жизнь, характерная для китайских кварталов. Все куда-то торопились, что-то продавали или покупали, катили на велосипедах, толкали тележки, готовили еду, а затем тут же, на улице, ели… Воздух пах дымом, пряностями и ароматами готовящейся пищи.

Придержав за рукав Барсука, Храмской тихо сказал ему:

– Погоди. Давай проверим, что делается у черного хода. У меня какое-то нехорошее предчувствие.

– Не вопрос, – пожал плечами Барсук.

Вместе они обошли здание пельменной и заглянули в длинный проезд позади него. Дорогу загораживал белый микроавтобус «Мерседес» с затемненными стеклами. Перед автобусом курил накачанный парень, бритый наголо. Храмской успел заметить у него под кожаной жилеткой пистолет, а на руке татуировку с номером 49, характерную для «сей коу джай» – рядовых боевиков «триады», и быстро оттащил Барсука за угол, показывая, чтобы тот молчал. Когда они оказались на безопасном расстоянии, он пояснил:

– Там микроавтобус. В нем товар.

У Барсука отвисла челюсть.

– Че, в натуре? – прохрипел он с недоверием. – Лютый же должен был звякнуть, когда все начнется.

– Может, его уже пришили, – пробормотал Храмской, соображая, что делать дальше. Если потянуть время, то все накроется медным тазом. Китайцы завершат сделку и свалят. Приняв решение, он скомандовал: – Пойдешь к тачке и пришьешь всех, кто там находится, а я иду внутрь за Лютым. Затем мы выходим через черный ход, садимся в тачку и линяем. Есть вопросы?

– А почему я должен идти и всех мочить? – недовольно поинтересовался Барсук.

– Потому что просто так они наркотики тебе не отдадут, – оскалился Храмской. – Еще есть глупые вопросы? Внутрь я тебя не посылаю, потому что не справишься. Там куча «быков» со стволами. Я и сам не знаю, выйду ли оттуда живым. Вдруг Лютый раскололся…

Хмурый Барсук промолчал, не зная, что ответить.

– Иди, – кивнул ему Храмской, а сам шагнул к главному входу в пельменную.

Людмила вошла в комнату отдыха и с удивлением увидела заплаканную Аню. Та всхлипывала и растирала по лицу платком слезы, пытаясь быстро привести себя в порядок. За подругой раньше такого не водилось, Людмила всегда считала, что слезы у нее может вызвать лишь катастрофа вселенского масштаба. Не человек, а кремень. Поэтому вид Анны ее встревожил не на шутку.

– Эй, что случилось? – спросила она, прикрыв дверь. – Это Тахмазов тебя достал?

– Нет, не обращай внимания, – шмыгнула носом старший прапорщик и отвернулась, лихорадочно разыскивая что-то в сумочке.

– Как это не обращать внимания?! – возмутилась Людмила. – Мы подруги или нет?

– Конечно, подруги, – кивнула Анна.

– Тогда расскажи, что произошло, – потребовала она сердито. – Может, я смогу чем помочь.

Анна наконец нашла зеркальце, посмотрела на себя и, вздохнув, грустно сказала:

– А чего рассказывать-то? Просто я невезучая и ничего у меня не клеится с мужиками.

– Так надо выбирать неженатых, – заметила Людмила и, спохватившись, добавила с сочувствием: – Ладно тебе так убиваться. Забудь его. Пусть катится ко всем чертям. Ты себе другого найдешь. Тут мужиков полно. Только пальцами щелкни – сразу набегут.

– Да кто там набежит, – махнула рукой Анна, – почти все женатые, а кто нет, тот и даром не нужен. Я уже ничего не хочу. Надоело все.

В голосе вновь послышались слезы, губы задрожали. Еще немного – и расплачется вновь. Людмила решительно подошла и встряхнула подругу за плечи:

– Ну, соберись, хватит нюни распускать. Поехали сегодня ко мне ночевать. Надеремся с тобой, поплачемся друг другу в жилетку, а потом посмотрим какой-нибудь фильмец на диске.

– Ладно, давай, только надираться не будем, – всхлипнув, сказала Анна, – завтра на работу.

Лютый сидел за третьим столиком справа от входа. Храмской его сразу заметил и подумал, что парень выглядит не лучшим образом. Лицо блестит от пота, глаза бессмысленно выпучены, а про цвет кожи и говорить нечего. В двух метрах от Лютого сидела группа китайцев из «триады», но тот их в упор не видел. Вот сучок! Храмской стиснул зубы от злости. Где найти нормальных подчиненных? Его подельникам