Более сорока стандартных лет назад один инопланетный пройдоха-бизнесмен со множеством маленьких, но очень умных голов прилетел на Землю и приобрел тысячу серебряных монет, сделанных в Европе в семнадцатом веке. Он привез их в систему Клипсис в надежде сбыть их местным праздным богатеям, но вместо этого оказался жертвой гангстеров. Он и его монеты внезапно исчезли...

Двадцатью годами позже чемпион гонок Спидбол Рэйбо пролетел через стену трека и исчез в дожде искр. После подтверждения смерти голографическую матрицу его мозга вселили в подходящий психоноситель. Спустя двадцать лет обнаружилось, что не последнюю роль в его смерти сыграли загадочные монеты.

В это же самое время молодой человек по имени Майк Мюррей прилетел на Питфол, чтобы стать пилотом-гонщиком. После того как во время гонки его корабль потерпел аварию, в одном из покореженных двигателей Майк нашел почерневшую серебряную монету. Несчастья на этом не кончились. В то, что имела место диверсия, никто не верил, и Майка обвинили в преступной халатности. А Спидбол Рэйбо продолжал искать свои монеты...

Большой корабль класса пять звезд содрогнулся и вздыбился с упрямством, удивившим Майка Мюррея, который вел его через турбулентный поток. Заскрипели и с шипением самортизировали противоударные устройства, прогнулись и со зловещим звуком распрямились торсионы.

– Только не развались! – усмехнулся Майк.

Едва достигнув грува – зоны наиболее плавно текущего пространства, – корабль тут же угомонился. Чтобы компенсировать потерю скорости, Майк сильнее надавил на газ; массивный корабль перекосило, и он резко рванулся вперед. Запели на разное лады предупредительные сирены, и от компьютера двигателя на круговую панель в пилотном отсеке стали поступать тревожные сообщения:

– ПОВЫШЕННАЯ ТЕМПЕРАТУРА, ПЕРЕГРЕВ ТОПЛИВНЫХ НАСОСОВ, РАДИАТОР – НА МАКСИМУМЕ. Майк убрал звуковой сигнал.

– Внимание, – просипел корабль сварливым женским голосом. -Внимание.

Экраны технического состояния потускнели, выделяя критическое сообщение:

– НЕОБХОДИМО ПЕРЕКЛЮЧЕНИЕ ДВИГАТЕЛЯ НА РУЧНОЕ УПРАВЛЕНИЕ.

– Черт... – Майк отжал педаль. Большинство сообщений тут же погасло.

Майк направил корабль к свободной центральной линии испытательного трека спидвея, нетерпеливо поглядывая на панель. Погасли еще несколько предупредительных огоньков, остались единицы. Он треснул по панели затянутой в перчатку рукой. Погас один огонек; добавились два новых.

– О боже...

Он уже представлял себе, как владелец корабля спрашивает:

– Тебе обязательно надо было крушить наш новый корабль?

Майк запустил процесс диагностики систем, и дополнительный технический экран заполнили жалобы: расшаталась турбошахта топливного насоса номер восемь, индикатор пожарной тревоги сигнализировал о пожаре в нижнем левом астронавигационном отсеке (хотя два остальных дымоуловителя советовали благополучно забыть об этом), инфракрасная видеокамера заднего обзора отключилась в ожидании новых вводных. Майк облегченно улыбнулся. Корабль делал из мухи слона: никаких серьезных проблем не было.

По линии внешней связи донеслось бульканье, затем рык:

– Все на этом, Мюррей. Возвращайтесь.

– Уже?

У него еще оставалось топливо.

– Твое время истекло.

Майк обдумал положение, вспомнив, о чем говорил ему Джесс Бландо. Когда тебя пробуют на место второго пилота в гоночной команде спидвея, продемонстрировать немного агрессии – не обязательно такая уж плохая мысль.

– Мюррей?

– Здесь я.

Вопрос заключался в том, какой процент агрессии допустим при этом. Майк усмехнулся и увеличил тягу, пока все четыре аварийных датчика двигателя не вознеслись до верхней отметки.

– Мюррей?

Жидкостные топливные баки быстро пустели, ядерное топливо истекало, превращаясь в кипящую плазму, выбрасываемую соплами корабля.

– Чем вы занимаетесь, Мюррей? Корабль летел все быстрее и быстрее, балансируя в груве испытательного трека.

– Мюррей, отвечайте! – заорал инспектор. – Чем вы там, черт возьми, занимаетесь?

– Э... провожу тест на экономию топлива.

Майка все сильнее и сильнее вжимало назад растущим ускорением. Шесть g... семь... семь с половиной... ускорение плотно вдавило его в пластиковую спинку кресла. Дыхание участилось, лицевой щиток шлема защитного комбинезона запотел изнутри. Графы топлива поколебались на одном уровне и упали, шкала на дисплее стала резко меняться по мере приближения корабля к концу трассы. Звуковой сигнал с панели управления.

НИЗКИЙ УРОВЕНЬ ТОПЛИВА.

Он давил на газ до тех пор, пока вой сирены не сделался постоянным, и только хмыкнул, когда ремни безопасности автоматически вжали его в кресло. В уголках губ заиграла улыбка. По-видимому, кораблю казалось, что катастрофа неминуема.

– Внимание, – сказал корабль. – Внимание. ВНИМАНИЕ.

Кряканье из наушников:

– Черт возьми, малыш! Гони назад!

– Ладно-ладно, – отозвался Майк, оценивая свою позицию по экрану.

– Вы, ребята, сильно торопитесь. – Означенный испытательный трек освещался ярко-желтым сиянием Клипсиса. Питфол находился подальше, его орбита прямо-таки вгрызалась в диск звезды. – Я скажу вам, что собираюсь делать. Я собираюсь срезать дистанцию.

Майк качнул рычаг управления в сторону. Корабль, вздрогнув, со скрипом преодолел силу сопротивления. Экран переднего обзора показывал компьютерное изображение желтой звезды под ним, его курс и пространственные координаты высвечивались в дополнительном окошке.

– Мюррей! Не делай этого!

Майк в считанные секунды пересек трек и пронзил мерцающую стену подпространственного туннеля. Невероятно – корабль вынырнул с противоположной стороны и направился к центру близлежащей звезды.

– Поехали, детка. Прямо через...

Сделать это ему так и не удалось.

Прежде чем корабль соприкоснулся с изрытой поверхностью Клипсиса, звезда растворилась со звуком отдираемого от нежной кожи пластыря. Корабль умер.