— Ночную радугу. Правда, клянусь.

— А на что она похожа?

— На обычную радугу, только в лунном свете, через все полуночное небо, и всех мыслимых цветов. Она была от края до края неба.

— Я тоже хочу такую увидеть, — сердито заявил малыш.

— Увидишь. Когда ты станешь постарше и мы полетим вместе, мы выберем в полнолуние подходящую ночь и дождемся ее.

— А еще что?

— Я опять видел морского коня.

— Огромного?

— И он был уже не один. Мы летели низко над океаном, вода была прозрачная, как хрусталь, и я увидел, как они мчатся под водой. На этот раз их был целый табун. Они были ярко-оранжевые, и каждый величиной с дельфина.

Я слушал, и на миг меня захватила красота этих историй. Лицо и голос Спиргласа стали совсем другими, когда он говорил с сыном, — ни следа того едкого насмешливого юмора, что я заметил на борту «Авроры», ничего опасного. Глаза его были такими же простодушными и широко распахнутыми, как у мальчика. Теодор с восторгом слушал. Мой отец тоже когда-то рассказывал мне такие истории.

Меня злило, что у такого человека оказался сын. Этот малыш не знает, что за человек его отец, чем он занимается, — а если бы и знал, какая разница? Какое ему дело до этого? Это его отец, человек, с которым случаются приключения, который рассказывает чудесные истории, и держит его на коленях, и целует в макушку. Все остальное не имеет значения.

— Я тебе кое-что привез, — сказал Спирглас, — а потом пора идти спать.

— Что? — Мальчишка так и подскочил.

— Надеюсь, я не забыл ее…

— Папа!

— Нет, нет, вот она. — Спирглас сунул руку в нагрудный карман и извлек маленькую золотую астролябию. Я сразу узнал ее, раньше она лежала в застекленной витрине в салоне А-палубы «Авроры». Памятник прошлому воздухоплавания.

Мальчишка ухватился за нее ручонками.

— Астролябия, — выдохнул он.

— Правильно. С ней ты сможешь бороздить небеса всего мира, ориентируясь лишь по звездам. Хорошенькая вещица, правда? — спросил он, глядя на меня.

— Очень, сэр.

— Ну а теперь… Где там Дилайла? — спросил Спирглас. Она появилась как по волшебству и взяла Теодора за руку. Мальчик не хотел расставаться с отцом.

— Мы с тобой первым делом увидимся завтра, — пообещал тот. — Позавтракаем вдвоем? Как встанешь, сразу приходи и разбуди меня. И обедать тоже будем вместе, только ты и я. А теперь уже поздно. Спокойной ночи, сынок.

Я смотрел, как он еще раз обнял сына и поцеловал в щеку. Мальчик в ответ тоже поцеловал его.

— Его мать умерла при родах, — сказал Спирглас, глядя, как няня уводит его сына. — Славный парень, правда?

— Да, — отозвалась Кейт. — Когда вырастет, он будет очень похож на вас.

— Вы думаете? — Спирглас был доволен.

— О да.

Подали обед. Пираты ждали его с нетерпением, судя по восторженным воплям из столовой. Похоже было на свинину, но даже на глаз я мог сказать, что мясо пережарено и рис тоже немножко пересушен. Влада хватил бы удар, если бы он увидел это. Он не подал бы такого даже судовому коту, если бы тот у нас был.

Пираты на это внимания не обращали. Через дверной проем видно было всех собравшихся там мужчин и женщин, все они одобрительно шумели и радостно принялись за еду; без сомнения, веселью способствовал напиток, пенящийся в их кружках.

Мы с Кейт тоже поели. Мы жертвы кораблекрушения, у нас во рту почти ничего не было целых два дня. Мы умираем с голоду. Я протолкнул мясо в желудок с помощью мангового сока, который подливали нам в кружки, и почувствовал себя куда лучше, чем должен был бы после такой кормежки. Я почти совсем расслабился и ничего не мог с этим поделать. Мозг мой работал четко и быстро, и положение наше уже не казалось таким ужасным, как прежде. Мы провели Спиргласа; надо продолжать игру и рассказывать наши байки, а потом, под покровом ночи, мы ускользнем на наш корабль и улетим отсюда.

Холодало. Удивительно, насколько свежее воздух здесь, с наветренной стороны острова. Впервые за последние дни я почувствовал, что моя клаустрофобия проходит. С веранды я глядел на солнце, спустившееся к самому горизонту, и на пылающий океан. Низкие лучи пробивались сквозь листву, заливая все вокруг красным светом.

Спирглас поднес к губам искрящийся бокал. Женщины в доме пели. Манговый сок был восхитителен. Еда уже не казалась такой сухой.

И вдруг внутри у меня все сжалось.

Я пьян. В наш сок добавили какой-то алкоголь без запаха, а я, как идиот, накинулся на него. Так вот какую игру ведет Спирглас — он хочет вытянуть из нас всю правду, пусть даже напоив нас. Я посмотрел на Кейт, и она улыбнулась мне в ответ, щеки ее раскраснелись. Какая она красивая! Но если мы не будем осторожны, то скоро наболтаем глупостей. Я глубоко вздохнул, стараясь привести мозги в порядок.

— Так сколько у вас было пассажиров? — спросил меня Спирглас.

— Только двое, сэр. Мисс Симпкинс и ее мать.

— Значит, это был частный чартер?

Я кивнул, и вдруг понял свою ошибку, может, по движению брови Спиргласа. До этого я считал, что будет проще рассказывать о маленьком судне всего с несколькими пассажирами. Меньше следов крушения, меньше тех, кто мог бы выжить и добраться до острова. Но Спирглас подумал о том, что я упустил. Частный чартер означает богатых пассажиров. А если Кейт богата, то насколько? Кто будет рад ее возвращению? И сколько он пожелает заплатить за это?

— Ваши часы, — обратился Спирглас к Кейт, — они все еще ходят?

Я замер от страха. Я забыл, что у Кейт есть наручные часы, до сих пор они были прикрыты рукавом блузки. Симпатичная вещица, на браслете, украшенном какими-то драгоценными камнями: не знаю, как они назывались, но сверкали достаточно ярко, и Спирглас, без сомнения, сразу прикинул в уме их стоимость. Только богатые могут иметь такие часы. Мне стало совсем нехорошо.

— Знаете, они ходят, — ответила Кейт. — Просто удивительно, правда, после стольких ударов и пребывания в воде?

Умный ход, ведь вообще-то вероятность того, что часы уцелеют после кораблекрушения и путешествия по морю на плоту, близка нулю.

— Великолепный механизм, — согласился Спирглас. — Наверно, швейцарские?

— Исландские, как ни странно.

— Ну а теперь… — сказал Спирглас, откладывая вилку и откидываясь на спинку стула. — У вас, наверно, есть любящие родственники, с которыми вы хотели бы связаться?

— Неужели это возможно? — Кейт с надеждой распахнула глаза. — Отец, наверно, просто в отчаянии. Он ждал нас на Гавайях. Мы с мамой навещали мою тетю.

— Вы все живете на Гавайях? — осведомился Спирглас.

— Да. Но не постоянно. Мы переехали туда из-за папиной работы.

— А кем там работает ваш папа?

— Он старший суперинтендант полиции, — заявила Кейт.

— Вот как? — улыбнулся Спирглас.

— У него очень ответственная работа, а то и он полетел бы с нами.

Я не знал, что и подумать об этой выходке. Пытается ли она напугать Спиргласа, чтобы тот не причинил нам вреда из опасения навлечь на себя гнев полиции? Мне это не нравилось — на человека типа