За окнамиВалы морскиеУсталоНачали стихать.Звучали как-то приглушенноТе песни в утренней тиши,Что мы когда-тоПо вагонамС Алешей пели от души.О голос песен довоенных,Военных песен громкий глас!Те песни в памяти нетленны,Что в люди выводили нас.Мы с ними постигали времяИ мирных летИ грозных лет,«Не то, что нынешнее племя», —Как некогда сказал поэт.Все больше песенки, не песни.То громкий вой, то шепоток.Но что поделать!Всем известно:Платок не кинешь на роток.Поют,Поют принципиально,Лжеромантично, например,В манере вненациональной,На худший западный манер.А век двадцатый — век бурлящий?И горько знать,Что в наши дниСвиданье с песней настоящейБольшому празднику сродни…В окно глядел рассвет погожий.Рев реактивный нарастал…Я знал о том, кем был АлешаИ кем он в этой жизни стал.Я знал, чем жил и дорожил он.И можно ли забыть о нем?..Пока такие люди живы,БессмертныЗвезды над Кремлем!
Глава одиннадцатая
Он к жизни равнодушным не был.И, дорожа пришедшим днем,БлагословлялДорогу в небо,Что по ночам грустит о немИ ждет его крылатой птицы,Чтоб одиночество забыть,Чтоб с нейВ одном полете слитьсяИ в звездный путь поторопить!О небо над аэродромом!Заря,Как розовый гранит,Над грозным реактивным громомСвое спокойствие хранит.Огней сигнальное движенье.Команды четкие слова.В зенит до головокруженьяВосходит неба синева.Все это видел я когда-то.Мне скажут: «Невидаль!»Ну что ж!Аэродром в тех самых ШтатахНа наш, наверное, похож.И там, я думаю, все то же.И там уходят в звездный путь.Вот толькоЛюди не похожи.
